***
Лори уверенно попрощалась с Кемалем. Тот немного обеспокоенно смотрел на женщину. Они находились в каюте, которую выделили стихийнице. Гордус уже ушёл, пожелав всяческих благ. И теперь аравиец смотрел на хрупкую итальянку, не зная как уйти, оставив её наедине с воинственными дроудорийцами. Лори заверила его, что всё будет хорошо. Кемаль повторил свои наставления, напомнил, что между представителями разных рас принято обращаться на «вы», попросил звонить по любому вопросу, и наконец, по-братски обняв её, ушёл.
Лори с загоревшимися глазами смотрела в спину аравийцу, за которым мягко закрылись створки двери. Пора принять тот факт, что единственное чувство, которое она может вызвать у этого парня – это дружба. На что-то большее рассчитывать не стоит. Женщина коснулась ракушки на шее, только в этот раз она не подарила спокойствия. Каждый раз, прикасаясь к вещи, пропитанной энергией дочери, вспоминая её худенькое личико, она позволяла через кровную связь воздействовать на себя. Но сейчас этого эффекта уже не было.
Лори связалась по айкомму с домом. Нелли, которая как раз вернулась от наставников, взахлёб рассказала, как сумела вылечить бабочку. Несмотря на попытки взрослых не допустить слишком раннего применения способностей, дар девочки вырывался из-под контроля. Новые решили, что лучше дать ей использовать свою силу, чем сдерживать, ведь последствия могут непредсказуемыми.
Лори зачарованно слушала дочь, которая, казалось, менялась прямо на глазах. Не видя энергии, женщина, тем не менее, чувствовала её. В Нелли эта энергия буквально бурлила. Даже несведущий человек мог догадываться, какой потенциал заложен в этом маленьком хрупком тельце.
Пообщавшись с дочерью, выслушав все истории, которые приключились за время отсутствия мамочки, то есть семнадцать часов, и, обменявшись воздушными поцелуями, Лори попрощалась и отключила связь. Сделав глубокий вдох, свернула экран. Ну вот, она готова. Готова бороться за будущее своего ребёнка… да и всей Земли, если на то пошло. Удивительно, но Лори, несмотря на то, что Ли перестал на неё воздействовать, не передумала. Люди – очень внушаемые существа, что с успехом доказали фокусники. Не самые глубокие познания в психологии позволяют манипулировать человеческим поведением. Даже сейчас итальянка была абсолютно уверена, что сама приняла решение. Конечно, в этот раз она поддалась не так легко, ведь материнский инстинкт требовал диаметрально противоположного. Но Ли и это сумел использовать – внушил, что так будет лучше для её дитя. Несмотря на то, что пришлось оставить ребёнка с чужими людьми, отправиться в неизвестную даль, осознавая, что может не вернуться… несмотря на всё это в Лори уже прижилось убеждение, что так лучше. Если бы ей рассказали правду, она бы не поверила. Для неё Ли был всего лишь восьмилетним мальчиком. Пусть и Новым. Это была ошибка всех людей. Они считали детей беспомощными, несмышлёными. Знания отмерялись количеством прожитых лет. На самом деле – самыми большими познаниями человек обладает именно в младенчестве и детстве. До тех пор пока взрослые не начинают определять для них рамки, дети владеют наивысшей мудростью. Люди, начитавшись книг и получив жизненный опыт, мнят себя умными. Но младенцы, не потерявшие связи с природой, могут зачерпнуть в Эфире сведений больше, чем средний человек может узнать за всю свою жизнь. Например Ли, как и всем Новым, не нужны были камеры, чтобы узнать что-то о человеке. Достаточно было скользнуть сознанием в «информационный слой» - и вся жизнь, как на ладони, даже потаённые желания… А слегка направить движения мыслей в нужную сторону… для ментала его уровня не стоило особых усилий. Эти умения давали безмерную власть над простыми людьми, но ребёнку не нужно было читать Библию, Коран или Тору, чтобы понимать – прегрешения не остаются без возмездия.
Лори, чей среднестатистический разум не позволял зародиться подозрению об искусственности своих измышлений, все же обладала материнским инстинктом – этим древним и настолько сильным чувством, который мог затмить даже чувство самосохранения. Именно чутьё матери вступило в противоречие с доводами рассудка. Мозг, загнанный в узкие рамки привычных понятий, потерявший связь с «тонким миром», упорствовал в своих убеждениях. В то время как материнский инстинкт отвергал все аргументы. Это была борьба. Разума с сердцем. Интеллекта с инстинктом. И в этой борьбе выиграли чувства. Так и не поняв чужеродности своих мыслей, Лори, тем не менее, решила, что она рано сдалась. Она поедет на Дроудор. Она разберётся с их проблемой. Но вот то, что стихийница останется там навсегда… Этим качкам-мутантам придётся утереться. Дроудорийцам нужна Лори, а вот Лори от них ничего не нужно. А значит, условия будет ставить она. И пусть только попробуют засунуть её в какой-нибудь клан! Стихийницу нельзя злить. Она может и всю планету без воды оставить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда Лори приняла окончательное решение и прикинула план дальнейших действий, ей показалось, что она сбросила какой-то тяжёлый груз, который не давал вздохнуть свободно. У неё была цель. И был стимул. И были возможности. А значит, дроудорийцам ещё предстоит обломать свои инопланетные клыки, пытаясь удержать стихийницу воды.
Покончив с внутренней борьбой, Лори обратила внимание на окружающую обстановку и с интересом принялась осматривать свои «владения». Каюта представляла собой квадратное помещение с закруглёнными углами. По потолку тянулась светящаяся лента. Чуть ли не половину помещения занимала кровать. Хотя Лори больше хотелось обозвать это помостом. Дело в том, что на кровать в человеческом понимании это мало походило. Ложе поднималось прямо из пола, словно вырастая из него, того же цвета, и что ещё необычнее – из того же материала. Потолок был условно не досягаем, но вот остальные поверхности каюты на поверку оказались мягкими, как будто покрыты красно-жёлтой губкой. Этому цвету здесь не изменяли – «Корхас», как изнутри, так и снаружи, казалось, был окрашен охрой.
Лори, вспомнив недавние наставления, произнесла вслух:
- Кухня, - озвучено это было довольно неуверенно.
Повторилось чудо, которое женщина уже наблюдала сегодня: кровать ушла в пол, а на её месте выросли стол и стул, из стен «вылупился» буфет, и даже варочная панель появилась с набором кастрюль и сковородок, на случай если кому-то захочется готовить. Лори готовить не хотела, да и есть тоже, но чтобы опробовать дроудорийскую технику, заказала себе лазанью. Времени потребовалось чуть больше, чем на Земле, но блюдо всё же было доставлено. Стихийница попробовала кусочек, чтобы убедиться, что по вкусу ничем не отличается от привычной запеканки.
После кухни Лори вызвала ванну. Появился глухой цилиндр всё того же красно-жёлтого цвета, в котором при приближении открывался проём. Женщина уже знала, что душ тут не водяной. Дроудорийцы очищались вулканическим пеплом. Для землянки они смогли предоставить только аэродуш – потоки воздуха, насыщенные ионами серебра. Лори пришлось смириться, она уже знала, что в каждой расе купаются по-разному и только люди - с помощью воды.
Остаток дня дроудорийская гостья провела, испытывая на прочность местные технологии. Каюта-трансформер покорно превращалась по требованию – то в кабинет, то в тренажёрный зал. Лори ещё долго измывалась бы, если бы её не остановила мысль о том, что принц знает об этих забавах. Кемаль предупреждал, что иные расы по-другому пилотируют свои корабли. Как айкомм у человека, корабль инопланетян становился продолжением своего капитана, как бы частью его тела. И, естественно, капитан всегда был в курсе происходящего на борту. Поэтому Лори, закончив эксперименты, вернула кровать. Потом долгое время пыталась добиться, чтобы на ней появились подушка, простыня и одеяло. Поскольку в повседневной жизни дроудорийцев понятия не имели об этих вещах, комната-трансформер не смогла создать требуемое. Тогда Лори сообразила заказать их через «ящик». Он был связан с ГалаСетью землян. Это была уступка со стороны Космического Сообщества. Дело в том, что жители Земли не имели выхода во Всеобщую Межгалактическую Сеть. И транспортатор Лори обладал единственным каналом, соединяющим Всеобщую и Земную Сети. Тут постарался Кемаль, добившись на переговорах выполнения этого условия. Впрочем, все стороны понимали – стихийница не сможет выжить без привычной пищи и предметов, присущих и существующих только на её планете. Правда, канал связи находился под контролем капитана, так что все заказы попадали под его «цензуру».
