Пора приступать, милиция смотрит вперёд, никто не оглядывается наверх. Не спеша приближаюсь к спрятанному карабину. Так, вот приметная шпала. От неё отсчитываю ещё четыре, но прохожу мимо. Гравий немного разбросан. Случайный прохожий, обходчик или кто серьёзнее? Перешёл на другой путь, не заметно оглядываясь по сторонам. Никого подозрительного.
На трибуне, тем временем, держал речь главный оратор. Сейчас договорит и уедет, других он слушать не любит. Может попробовать другое место и время? Эх, была, не была. Возвращаюсь назад. Останавливаюсь возле какого-то шкафа с автоматикой, словно проверяю его. Никто не взбирается по насыпи, во всяком случае, с северной стороны.
Пора. Но тут услышал шум. Посмотрел вправо и увидел, как оттуда идёт длинный состав. Чёрт! Не успею!! От бессилья стоял, сжав кулаки, и смотрел на приближающийся локомотив. Когда проехали первые вагоны, я присел и посмотрел на ту сторону. Такую удачу нельзя упускать! Тут же стремглав бросился к нужному месту. Быстро вытащил свёрток, размотал его и на свет появился карабин. Быстро осмотрел и проверил его. Затвор на месте, в стволе ничего не видно. Могли, конечно, и сточить боёк, но проверим по ходу дела. Патронами, что спрятал вместе с карабином, не стану пользоваться, у меня есть ещё.
Шпалы так и лежали невысокой стопкой. Удобно пристроился за ними и прицелился. Трибуна как на ладони. Стрелять буду из-под вагонов, после прохождения передней колёсной пары. Быстро посмотрел на поезд, ещё не проехала и половина состава. Снова взял на мушку главную цель. Как только промелькнули колёса вагона, дважды выстрелил и тут же перевёл на Бурбулиса, с удивлением глядящего на упавшего соратника. Промелькнули колёса, и я нажал на курок. Со вторым выстрелом замешкался, и он угодил в колесо, но рикошет ушёл сторону. Дострелял ещё два патрона по Шахраю и сменил обойму.
На трибуне была куча мала. Не могли понять, откуда стреляют. Милиция, преодолев оторопь, побежала вдоль насыпи, всматриваясь в толпу. Я же, отстреляв все патроны в кучу лежащих тел, выпрямился. Быстро снял прицел и спрятал его в сумку, а карабин снова завернул в тряпку. Так, как там моя машина? Облом.... Возле неё стоят две старушки и заглядывают внутрь. Похоже, водитель выпутался из-под покрывала и стучал ногами в дверь. Обернулся на поезд. Осталось треть состава. Успею добежать до моста, а там уже буду не на виду. Правда, на той стороне стоит пост ГАИ и дежурит инспектор. Постараюсь прорваться. А винтовку выброшу в реку.
Только повернулся бежать, как услышал сзади гудок тепловоза. Отскочил резко в сторону и обернулся. С противоположной стороны приближался встречный состав, правда, не с такой скоростью, как первый. Мне на руку, прикрываясь ним, перебегу на ту сторону. И я побежал. До моста оставалось метров пятьдесят, как меня догнал тепловоз. Немного посторонился и прибавил ходу. На мосту приготовился выбросить карабин, как меня осенила идея. Побежал дальше, оглядываясь на вагоны. Наконец, после цистерн пошли товарные и платформы со щебнем. Забросил карабин на кучу щебня и схватился за скобы товарного вагона с тормозной площадкой. Меня так сильно дёрнуло, что я чудом не оказался под колёсами, успев рывком подтянуться и поставить правую ногу на скобу.
Перевёл дух и оказался на площадке и тут же присел, так, как проезжали станцию Потылиха и меня могли заметить. Карабин немного сполз с верха кучи и оказался в своеобразной ложбинке. Нечего и думать лезть сейчас за ним. Вагоны раскачивало в разные стороны на стрелках, отходящих на пути Киевского направления. Интересно, где будет первая остановка? Но долго гадать не пришлось. Остановились на большой сортировочной станции, между улицей Народного Ополчения и Волоколамским шоссе.
Быстро перебрался на платформу и забрал карабин. Пока ещё в жилете, спокойно пересёк пути и зашёл в парк Покровское-Стрешнево. Укромных мест было много, так, что особо не искал. Спрятал карабин, теперь ещё дополнительно завёрнутый и в оранжевый жилет. Спокойным шагом дошёл до пассажирской платформы и взял билет до Волоколамска. Стоял в тамбуре и постоянно вертел головой, страшась милицейского наряда. Сошёл же в Нахабино, где выходила основная масса пассажиров. Только отойдя от станции, меня отпустило. Даже решился выпить кружку пива, в какой-то забегаловке, оказавшейся довольно-таки приличной, по советским меркам, естественно.
Потом ушёл в большой сквер и там сел обдумывать, что делать дальше. Но, нужно точно узнать, каков результат сегодняшней бойни, что я устроил в Лужниках.
34
Евгений Примаков, новый Председатель КГБ, собрал Начальника Московского Управления генерал-лейтенанта Николая Челнокова и Владимира Крючкова, Начальника Первого Главного Управления, а проще, внешней разведки, в кабинете первого заместителя. Прошло только два дня, как похоронили Виктора Чебрикова, и он пока не решался занимать кресло, в котором тот покончил с собой.
- Евгений Максимович, раз ты меня вызвал, то полагаешь, что этот террорист уже за границей? И без моей агентуры его не поймать? - с иронией спросил генерал Крючков, всматриваясь в лицо нового Председателя.
- Шутить изволишь, Владимир Александрович, мы сами не понимаем, зачем ты понадобился какому-то маньяку, средь белого дня, стреляющего в людей. Тем более, в центре Москвы. Ты же знаешь, что после покушения на Горбачёва, он скрылся, а спустя три недели объявился здесь. И что самое непонятное, хочет поговорить с тобой, - как смог, объяснил номинальный хозяин кабинета. И видя недоумение на лице генерала, продолжил. - Да ты прочти рапорт и послушай запись беседы с капитаном Красюком. А потом записанный звонок подозреваемого в терроризме Доронина. Может, хотя бы ты прояснишь нам, чего ему от тебя нужно и откуда он тебя знает.
Владимир Крючков сосредоточенно вслушивался в записи, а потом внимательно прочёл рапорт. Отложил эти материалы в сторону и спросил:
- А что ещё есть по этому персонажу?
Евгений Примаков молча открыл ящик стола, достал папку с бумагами и протянул тому в руки. Крючков читал очень медленно, но никогда не возвращался на предыдущие страницы, видимо запоминал всё с первого раза.
- Из этих документов следует, что за границей он не был. Значит, контактов с представителями иностранных спецслужб не имел. И на Родине в поле нашего зрения не попадал. То, что служил и работал на границе, ни о чём плохом не свидетельствует. Тем более что попыток и намерений уйти на сопредельную территорию не предпринимал, откровенно враждебных высказываний в отношении советского строя и руководителей партии и государства не вёл. Я правильно понял?
- Всё верно ты определил. Но ответа, почему он вдруг стал таким, мы не имеем.
- Да, я прочёл выводы психиатров. Они тоже не смогли обнаружить никаких психических отклонений. Я вот, что хочу понять. Отход ״Нахимова״ из порта должен был состояться на полтора часа раньше, тогда бы и не произошло рокового столкновения. Почему же так случилось, если вы решили предпринять некоторые меры предосторожности, после звонка Доронина?
- Задержка с выходом произошла из-за того, что был отозван из отпуска начальник Одесского Управления, генерал-майор Крикунов, отдыхавший с семьёй в Сочи. Он и его жена не могли понять, зачем им нужно срочно прибыть в Новороссийск, чтобы сесть на теплоход, идущий в Сочи.
- Получается, что если бы генерал не был отозван, чтобы предотвратить возможное столкновение, то теплоход бы отправился в рейс по расписанию и никакого столкновения бы не произошло?
- В том-то и парадокс! Чертовщина какая-то. Откуда он мог знать, что мы так сделаем и случиться то, что случилось, хотя его звонок свидетельствует о том, чтобы это предотвратить.
- Метафизика не по моей части, ты же знаешь. А вот если допустить её право на существование, то возникает ещё один парадокс, как ты выразился. То он убивает троих в тайге, потом генсека и ещё нескольких человек. Возвращается сюда.... Кстати, как так случилось, что он пересёк всю страну и его никто не обнаружил и не задержал?
- Первое время вся транспортная милиция проявляла рвение, а потом, видимо, бдительность притупилась, - словно извиняясь за МВД, ответил Примаков.
- Как же ему удаётся так точно и вовремя воспользоваться огрехами спецслужб? Ладно, продолжу. Возвращается, стреляет в троих, потом звонит и, проявляя человеколюбие, предупреждает о столкновении судов. А через несколько часов убивает на железной дороге. И апофеозом, сегодняшняя бойня в Лужниках. И причём здесь я? Может привлечь других врачей, пусть поработают над всеми этими материалами, соберут консилиум и поставят диагноз?
- Так и поступим. А пока пытаемся понять, какая связь между теми людьми, которых он отстреливает по городу. Если допустить, что после Горбачёва он решил убрать его потенциального приемника, тогда, причём здесь журналист, и два экономиста? А сегодняшние жертвы...?
