– Что я делал и чего не делал, тебя не касается, – процедил он наконец.
Я никогда не слышал, чтобы папа говорил с мамой в таком тоне. Выражение маминого лица, гневное и страдальческое, наглядно показало, что и она не слышала от папы ничего подобного.
Мама с папой буравили друг друга взглядами, лица их постепенно каменели. Они вроде бы стояли неподвижно, но расстояние между ними все росло и росло. Потом мама подчеркнуто повернулась спиной к папе и лицом к Джуду.
– Джуд, это вы подложили бомбу? НЕТ! Не смотри на отца. Я задала тебе вопрос, отвечай.
– Мы…
– Джуд, прикуси язык, слышишь? – мрачно приказал папа.
– Джуд, я по-прежнему твоя мать, – произнесла мама тихо-тихо. – Ответь мне, пожалуйста.
Джуд в полном отчаянии переводил взгляд с мамы на папу и обратно.
– Джуд? – повторила мама.
– Нам пришлось, мама. Нам ячейка приказала. Наши собрали эту штуку вчера, но обещали, что позвонят и предупредят за час до взрыва. Честное слово, обещали! Обещали, что будет куча времени и всех эвакуируют! – Джуда словно прорвало, слова лились потоком.
– Из-за вас погибли… Вы убили всех этих людей… – в полном ужасе прошептала мама.
– Папа сказал, что из ячейки позвонят и предупредят. Папа так сказал. Я не понимаю… – Джуд устремил на папу ошарашенный взгляд.
Мама тряслась всем телом, как в судорогах. Губы сжались, словно она отчаянно сдерживала рвоту.
– Мэгги…
Папа впервые за вечер стал похож на себя. Он совсем растерялся. Прикоснулся к маминой руке. Мама развернулась и ударила его по лицу – с такой силой, что аж суставы хрустнули, когда пальцы отогнулись слишком сильно.
– Ты – убийца, ты – лжец! Ты дал мне слово, что ничего подобного не будет. Дал слово, что будешь держаться на вторых ролях, помогать с планированием. Дал слово!
– У меня не было другого выхода. Когда туда попадаешь, тобой вертят как хотят, а твое дело – исполнять приказы.
– Ничего подобного. Ты мог сказать «нет». Ты должен был сказать «нет».
– Мэгги, я защищал тебя. И наших сыновей. У меня не было другого выхода.
– Защищал нас? От чего? От того, что сам же на нас и навлек? – Мама махнула рукой.
– Как ты считаешь, ради кого я этим занимаюсь?! – закричал папа.
– Я прекрасно знаю, ради кого ты этим занимаешься. Но она погибла, Райан, и сколько ни убивай невинных людей, ее не вернешь.
– Мэгги, ты все неправильно поняла. – Папа замотал головой.
– Правда? Райан, я тебя предупреждала. Я умоляла не впутывать в это Джуда. – Мама потерла обмякшую правую руку левой. Один палец у нее вывернулся в неправильную сторону, превратился в букву Г.
– Прости меня… – начал папа. Но от этого стало только хуже.
– Простить? Простить? Скажи это родным всех тех, кого ты убил! – надрывно закричала мама. – Как ты мог? Я даже смотреть на тебя не в состоянии!
Папа выпрямился. Глаза у него опять сделались как два куска кремня. Он снова стал непохож на себя, даже больше прежнего.
– Зато теперь Кресты понимают, что мы не шутки шутим.
– Столько народу погибло и изувечено – и это все, что ты хочешь сказать? – Теперь мама говорила жутким тихим голосом.
– Это оправданные жертвы, – заявил папа.
Мама уставилась на него так, словно впервые видела. Настала тишина. Потом мама устало отвернулась.
– В таком случае нам больше нечего сказать друг другу. Джуд, сходи со мной, пожалуйста, к врачу. Я, кажется, сломала палец.
– Я схожу с тобой! – вмешался папа.
– Я не желаю, чтобы ты приближался ко мне. Больше никогда не приближайся ко мне! – прошипела мама. – Пойдем, Джуд.
Джуд посмотрел на папу, не зная, как быть. Папа кивнул и отвернулся. Джуд взял маму под левую руку и вывел из дома. Папа смог расслабиться, только когда дверь защелкнулась. Закрыв глаза, он обхватил себя руками и склонил голову, словно в молитве. Только я точно знал, что он не умеет молиться: в Бога папа не верил. Он начал трястись, словно старик Тони в белой горячке.
– Господи, прошу тебя… – начал папа. А потом открыл глаза и увидел, что я на него смотрю. Даже вздрогнул от неожиданности.
Прошло, наверное, секунды две, прежде чем я увидел, что он узнаёт меня. За всем произошедшим обо мне напрочь забыли. Все.
– П-пойду спрошу, не надо ли п-помочь Джуду с мамой, – промямлил я.
Не то чтобы мне особенно хотелось к ним. Просто надо было уйти, оказаться в другом месте. Папа не попытался остановить меня. Я схватил куртку и вышел, поежившись от щелчка закрывшейся двери. Вечерний воздух был теплый, приятно было ощутить на лице его дуновение. Что теперь делать – попробовать догнать маму и Джуда или просто бежать, бежать куда глаза глядят, во веки вечные, аминь? Я поглядел сначала налево,
