его камнем, буквально вплавив в стены.
Переполнение накопителя произошло одновременно с решающим выпадом главаря. Земля содрогнулась, а Тимофей вскрикнул — его полоснули по плечу.
Я дернулся к ним, но рыжий извернулся так, что треснули сухожилия и под этот жуткий звук вогнал оружие прямиком в сердце главаря.
Мне стало не до того — темная сила изливалась, заполняя помещение, где находился накопитель. Я накрыл всю округу магией разума — слишком много людей. И не все они заслуживали такого конца.
Хотел подарить радость, но придется сделать иное.
Я шумно выдохнул и направил иллюзию в точки, где откликнулись живые. Большей частью находящиеся в прострации, под воздействием черт знает чего — таких заставит бежать сможет только ужас.
И я создал этот кошмар, связав его с самыми пугающими фантазиями и страхами, живущими в каждом человеке. Ведь когда объединяешь дуальные силы, то эффект становится гораздо убедительнее. Каждый из них увидел что-то своё. Но это подействовало.
Сначала до нас донеслись вопли, а затем топот десятков ног.
Люди выбегали с перекошенными лицами и уносились куда-то в лабиринты слободы. Я отлавливал тех, кто был с отличительными знаками в виде медальонов-пропусков и вырубал.
Рыжему я велел связывать их собственными ремнями и укладывать в ряд. Жандармам будет кого допросить. Оставил я и парочку аристократов, которые особо не маскировались.
Когда поток людей иссяк, я освободил оставшуюся в перстне стихию. Остров вздрогнул — в подвале тоже рвануло. Огонь и воздух же добивали бывшие склады снаружи.
Удовлетворенный зрелищем, я повернулся к Тимофею.
Он стоял над телом главаря и отрешенно смотрел на него. Вздрогнул, когда я подошел и пришибленно спросил:
— И что мне теперь делать?
Я внимательно взглянул в его потускневшие глаза. Ощутил внутри парня такое опустошение, что и сам чуть не содрогнулся. Он одержал победу. Но месть так долго гнала его вперед, что стала смыслом жизни. А теперь его не стало.
И он действительно не знал, что делать дальше.
Я положил руку на его плечо и мягко потянул в сторону:
— Для начала пойдем домой. Поможешь? — я кивнул на девицу, которая так и провела всё это время в отключке, что было к лучшему.
— Да, ваше сиятельство, — Тимофей чуть оживился, хотя довольно заторможенно наклонился и подхватил девушку на руки.
Целителя я вызвал по пути. Едва мы успели выйти за забор, как в конце улицы зазвучали сирены жандармских машин и стекла засияли от проблесковых маяков.
Чувствовал я себя ненамного лучше, чем Тимофей. До ранга мороков оставалось немного, а прочие источники я почти исчерпал. Голова гудела от того, что пришлось использовать связки сил и перекачивать огромные потоки через себя.
Я продолжал потихоньку вливать магию жизни в дочку пристава, периодически касаясь её руки. Поддерживал до прибытия целителя. Павел Федорович обещал прибыть очень скоро.
Мы шли по темным переулкам, чтобы не привлекать лишнего внимания. Все в крови и с бездыханной девицей — не тот вид, чтобы не возникало желание вызвать стражей порядка.
Впрочем, у тех было чем заняться этой ночью.
Особняк спал. Сюда шум с Тучкова буяна не доносился.
Только призрачная княжна вышла нас встречать, воплощенная в статуе ангела. Она опустилась рядом и встревожено спросила:
— С ней всё в порядке?
Девушка выбрала именно этот момент, чтобы очнуться. Увидела распахнутые крылья, ахнула и снова отключилась.
— Ох, извините, — смутилась Давыдова и опустила крылья.
— Всё в порядке, — заверил я и объяснил: — Скоро придет лекарь, пропустите его пожалуйста, ваша светлость.
— Конечно, — улыбнулась она и поспешила скрыться между деревьев.
Спасенную устроили в комнате Тимофея, сам он сказал что поспит в гостиной на диване. Но уходить не собирался — потрогал лоб девушки, сходил на кухню за водой и смочил её губы.
Я его не останавливал — парень нашел на что переключиться, чтобы не впадать снова в прострацию.
Так мы оба и сидели у постели, пока не приехал целитель. Эскулап быстро вылечил рану рыжего и тут же выгнал нас прочь, чтобы не мешали заниматься пациентом.
Мы пошли на кухню и я достал из тайника деревенскую настойку. Налил рюмку и протянул рыжему. Парень хлопнул залпом, сморщился и глубоко задышал. Но что-то внутри у него отпустило, плечи расслабились, а во взгляде появилась осмысленность.
Сейчас ему что-то говорить было бесполезно. Нужно время, чтобы отойти и переварить произошедшее. Станет легче, но не прямо сейчас.
Поэтому я молчал, за что получил от него благодарный взгляд.
В коридоре зашаркали и в дверях появился Прохор.
— Свят-свят! — вздрогнул он. — Черти!
Старик сонно потер глаза и потряс головой.
— Мы это, Прохор, — подал я голос, отодвигая бутыль за горшок.
— Барин? — он всмотрелся в мое лицо и облегченно улыбнулся. - И точно, чумазые разве что.
— Ты чего не спишь-то? — спросил я, прежде он начал расспрашивать про наш вид.
— Дык охламонов пушистых кормить надобно, — слуга указал на корзину с котятами, не удержался и широко зевнул. — Расписание у них. Не Гордея же поднимать средь ночи.
Прохор занялся котятами, но всё же поинтересовался:
— А вы чего это, в саду чтоль возились?
— Возились... — туманно ответил я.
Тимофей усмехнулся и тоже зевнул. Глаза у парня уже слипались, напряжение отпустило и усталость навалилась разом.
— Иди спать, — сказал я ему и добавил: — Но сначала в душ.
Рыжий послушно кивнул, поднялся и вяло побрел из кухни. Прохор, выполнив свой отцовский долг, тоже ушел. Я же сварил себе кофе. Моя ночь еще не закончилась.
Целитель пришел минут через пятнадцать. Я как раз выпил пару чашек и крутил в руках телефон.
— Всё в порядке, — Павел Федорович принял приглашение присесть и налил себе воды, отказавшись от прочих напитков и угощений. — Вовремя вы меня позвали, ваше сиятельство. Она приняла экстракт крайне опасного растения. К тому же запрещенного в империи, — спокойно сказал он. — Я вывел токсины и предотвратил распространение по нервной системе. Ей требуется отдых и хорошее питание.
— Благодарю вас, — искренне ответил я. — Она...
— Ничего не хочу знать, ваше сиятельство, — перебил меня лекарь. — Кроме того, что сделал для пациента всё возможное. Неважно для какого пациента и в какое время суток.
Я намек его
