убийцы нет более лёгкой добычи, чем одиночная мишень, медленно двигающаяся по предсказуемому пути. Вряд ли, конечно, судьба столкнёт нас с настоящими профессионалами, но и какая-нибудь залётная шайка вполне способна попортить крови.
Впрочем, не думаю, что опасность грозит нам рядом с деревней, однако бдительность нельзя терять никогда.
Печальная статистика Управления такова: провалы чаще всего происходят либо в самом начале операции, либо наоборот — непосредственно перед финалом. И в этом нет ничего удивительного. На первом этапе кажется, что основная опасность ещё впереди и пока можно не напрягаться, а на последнем — что всё худшее позади и уже пора расслабиться. Нетрудно догадаться, куда ведёт подобная неосмотрительность.
В общем, я пока в могилу не собирался, поэтому выкинул из головы все ненужные мысли и наблюдал за окрестностями.
— Что ты всё по сторонам зыркаешь, а? — спросил Фольки. — Отдохни, поспи… На девок полюбуйся! Глянь, какие чаровницы в полях водятся!
Справа от дороги действительно расстилалось поле, на котором трудились местные жительницы. Судя по напряжённым спинам и измождённым лицам, единственное, чего им сейчас не хватало, так это моего внимания.
— Чаровницы подождут. Сперва дело, а потом всё остальное.
— Говоришь так, будто ты глубокий старец… Хотя, что с вас, с волхвов, взять? Всё у вас не как у людей… И вообще, неужто думаешь, что враги сейчас из кустов полезут?
Он держал в руках поводья, изредка понукая неторопливую Занозу.
— Всякое может быть, — ответил я. — Здесь плюнуть нельзя, чтобы не попасть в какую-нибудь сволочь из числа твоих бывших товарищей по опасному бандитскому ремеслу… Поэтому надо не на девок смотреть, а на дорогу.
— Настоящий воин может делать сразу несколько дел.
— Настоящий — может. А вот тебе бы и с одним-то справиться…
— Я не желаю терпеть насмешки за жалкую серебряную монету! — возмутился Фольки. — Хочешь оскорблять меня? Плати больше!
— И почём сегодня гордость настоящего воина?
Северянин задрал бороду чуть не до самого неба.
— Какая разница? — важно спросил он. — Ты всё равно не сможешь заплатить такую цену!
— Думаешь, у меня не найдётся настолько мелкой монетки?
Фольки не выдержал и расхохотался. Ему явно нравились подобные перепалки.
— И всё-таки, — я решил выяснить кое-что. — Если правда нападут, что ты будешь делать?
— Драться!
— Это понятно, но как именно?
Северянин бросил на меня взгляд, полный недоумения. Похоже, несмотря на службу в регулярной армии, он не имел никакого представления о действиях по боевому расчёту — видимо, исправлять этот изъян в военной подготовке бывшего легионера и бандита придётся именно мне.
— Ну, когда ты в армии служил, была какая-то инструкция на случай внезапного нападения?
— Какая ещё «интсрунция»? Надо было декана слушаться, и всего делов! Если он с перекошенной мордой и выпученными глазами орёт: «Бросайте фурки!», значит до вечера доживут не все… Швыряешь фурку на землю, щит из-за спины достаёшь, шлем на башку надеваешь и вперёд — рубить врагов во славу Императора… Плечом к плечу, сомкнув щиты…
Интересный подход. Сказанное северянином полностью подтверждало мои утренние наблюдения за легионерами: индивидуальные действия не так важны, главное — это то, как быстро боец сможет стать в строй. А там у него не будет вариантов — сражайся вместе с товарищами или умри.
В крупном подразделении подобная формула безусловно работала (подтверждением чему служили военные успехи империи), но для нас совершенно не годилась. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока наша «банда» не разрастётся хотя бы до пары сотен человек.
— Что такое «фурка»? — с интересом спросил я.
— Фурка? — Фольки скривился. — Это проклятье легионера…
Оказалось, так в императорской армии называли длинную жердь с крестовиной на конце, на которую бойцы подвешивали весь свой скарб. Этакий примитивный аналог ранца или вещмешка, только в десять раз тяжелее и в пять раз неудобнее.
Фольки рассказал, как с их помощью наказывали нерадивых солдат. «Счастливчики», умудрившиеся утратить вверенное имущество, должны были тащить специальную фурку — собранную не из тонких жердей, а из полноценных брёвен. Весила такая бандура, само собой, чертовски много, а вышагивали легионеры иногда по сорок-пятьдесят километров в день…
Я сразу вспомнил счастливое военное прошлое и бойцов, которые задорно таскали на плечах брёвна с интригующей надписью «курил на плацу». Видимо, подход к наказанию одинаков в армиях всех миров без исключений…
За разговором я не забывал контролировать окружающую обстановку и заметил, как наперерез нам со стороны поля быстро движется группа крестьян. До неё было всего полсотни метров, но бьющее прямо в глаза солнце не давало как следует рассмотреть лица… Правда, я и так понял, кто пожаловал на огонёк: Альб и десяток его дружков.
С одной стороны, жаль, что мы с Фольки не успели обсудить и отработать действия при отражении нападения. А с другой, нам так и так пришлось бы убегать — глупо вступать в бой, когда противник значительно превосходит числом и обладает инициативой.
Я узнал Альба по фигуре и движениям — он пёр сквозь полевую растительность, как бульдозер. Утром состоялась встреча с младшим братом, в обед — со старшим… Что дальше? Неужели до вечера мне предстоит повстречаться со всеми членами этого замечательного семейства? Не хотелось бы.
— Справа, в сотне шагов, видишь?
— А? Что? — Фольки завертел головой, а когда заметил приближающуюся толпу, спросил: — Думаешь, они что-то плохое затевают?
— Нет конечно, — язвительно ответил я. — Наверняка они хотят пожелать нам счастливого пути и помахать вслед платочком… Видишь, иногда бывает полезно смотреть не на девок, а по сторонам — можно заметить угрозу ещё до того, как в тебя начнут тыкать заострёнными железками.
Альб и его люди действительно держали в руках «оружие»: лопаты, грабли и какое-то подобие вил. Не мечи и копья, конечно, но тоже ничего приятного.
— Я уже говорил, что твой путь свернул куда-то не туда?
— Говорил, — кивнул я. — Причём сегодня. Мы можем ехать чуть быстрее?
— Можем. Но недолго. Пока колесо не сломается о какой-нибудь камень…
— А ты поводья в руках только для красоты держишь? Веди телегу так, чтобы
