– Возможно, теперь мы сможем вернуть адепта Делюка обратно в кабину, – предположил мехво-ин «Старслэйера». Шаков узнал голос адепта Биллса, который после потери своего «Райдзина» на Фу-рилло пилотировал другой мех. Немногие из солдат принца сражались в своих первоначальных маши-нах. Слишком многие из них уже вообще не сражались.
Шаков сухо сглотнул, в то время как отходящее побочное тепло просочилось сквозь поврежден-ную оболочку реактора и распространилось вверх через металлические плиты палубы кабины. Пытаясь сдержать пот, он задышал часто и неглубоко, доверяя поддерживать внутреннюю температуру тела на безопасном уровне охладительному жилету.
– Побеспокоишься о Делюке позже, – сказал он. – А сейчас побеспокойся об Арктуранской гвар-дии.
Однако в этом отношении забот осталось немного. У следующего угла пара солдат в боекостю-мах «Фенрир» совершила ошибку, предпочтя бой бегству. Это было демонстрацией большего, чем про-стой долг. Он переключил «Экстерминатор» на более быстрый шаг, громыхая величественной по-ходкой меха, достигнув следующего перекрёстка и направившись к восточной границе города.
– Пока нет, – сказал он по открытому каналу союзных войск, вызывая к разговору пилота «Хан-чбэка». – Мы ещё не закончили здесь.
Оба пилота встали в строй за ним, принимая эту команду без вопросов. Тремя кварталами позже Шаков добавил к своей шеренге «Ракшасу» из 6-го уланского и трио солдат в боекостюмах «Кавальер». Он развернул их поисковым построением по нескольким кварталам, в процессе поиска своей цели избегая отступающих лоялистов.
– Если бы мы знали, что ищем, это могло бы помочь, – отметил адепт Биллс, которого отозвали из дуэли с «Зевсом».
– Вы узнаете это, когда мы его найдём, – ответил Шаков, после чего на несколько длинных ша-гов впал в молчание. – У нас есть Туквила, что означает, что мы имеем «Харкур Индастриз». Это даёт генералу Санчезу базу поддержки, которую он хотел. Но есть ещё одна вещь, которую нам нужно сде-лать. Один последний штрих.
На дисплее он увидел новое обозначение, прочитал строку сопроводительной информации, при-креплённую к нему, и понял, что нашёл её.
KGC-000.
Рудольф Шаков улыбнулся, тяжело и жёстко, снова сжал рычаги управления, и переключился на бег.
– По просьбе Моргана Келла нам всё ещё нужно разбить нос генералу Макдональд.
Для Линды Макдональд приказ покинуть Туквилу был одним из наиболее сложных моментов на Тиконове. Он означал признание того, что её застали врасплох, что она была обыграна одним-единственным воином, который возглавил наступление, прорвавшее её линию и позволившее силам Виктора быстро проникнуть в город за её спиной. И это всё произошло тогда, когда она заманивала вражеские силы в место, где «Катрина Штайнер» могла выкосить их ряды, – момент её наибольшего успеха.
Она пыталась убедить себя, что ничего из этого не имело значения. Если верить сообщениям, полдюжины стыковочников сбежали из системы на спине «Мелиссы Дэвион». Это могло означать только то, что принц Виктор решил отступить, а значит, Тиконов всё же не станет окончательной бит-вой гражданской войны. Если всё было так, то Туквила мало что значила в схеме большой игры. Это была лишь одна невыполненная цель и одно задетое эго. У неё будет другая возможность расставить всё по местам.
Макдональд направила «Кинг Краб» за новый угол, в пределах видимости были границы города и небольшое число отстающих мехов, принадлежащих силам лоялистов. Она сняла руку с рычага управления и протёрла зернистый остаток высохшего пота, вызывавший зуд на шее и на открытой коже рук и ног. Ещё два десятка длинных шагов на кривых ногах, и она, наконец, выбралась из Тукви-лы. Ни один план не переживает встречи с врагом, сказала она себе.
Однако эта проверенная и правдивая мудрость не принесла облегчения, а сирена, вдруг пронзи-тельно призвавшая к вниманию, прервала какие бы то ни было дополнительные ободряющие слова, которые она могла бы привести. Тактический экран вспыхнул горстью новых угроз, в то время как её сигнал сближения предупредил о приближающихся ракетах. Она развернула свой мех в атаку, принимая первый залп ракет дальнего действия не широкой спиной «Кинг Краба», а на его левую сторону. Машина содрогнулась и задрожала: полдесятка боеголовок накрыло её, оставляя на броне воронки и разверзая землю вокруг. Грязь забарабанила по широкому армированному бронестеклу.
Считывая информацию дисплея с ловкостью, приобретённой на практике, Макдональд увидела, что нападавшие были в составе четырёх мехов и неполного отделения бронепехоты. Она навела прицел на ведущий «Экстерминатор», размышляя, не был ли он тем же самым, который прорвал её линию ранее?
Комгвардия, подтвердила система опознавания. Это должен был быть он.
Сжимая зубы, Макдональд нажала на гашетки дальней стрельбы в тот же момент, когда поняла, что её положение было безнадёжным, что её снова застали врасплох. Если она позволит «Ханчбэку» подойти слишком близко, то уступит в огневой мощи примерно на семьдесят пять процентов, а избе-жать этого не было никакой возможности. На своей лучшей скорости она могла выдать, возможно, пятьдесят пять километров в час. Мощный «Ханчбэк» мог дать на десяток больше. Другие три боемеха превосходили её по скорости ещё больше.
Её встроенный в туловище лазер вонзил рубиновое копьё в грудь «Экстерминатора», разбрызги-вая броню на землю в виде горящих ручейков и расплавленных капель. Залп пятнадцати РДД также описал дугу вверх и вниз, приклеивая маленькие цветки пламени к левой стороне вражеского меха. Его левая рука бессильно повисла сбоку, но мех продолжал двигаться вперёд.
– Торопитесь, генерал? – по открытому каналу спросил насмешливый голос.
Макдональд могла ожидать чего угодно – от требования сдаться до ультиматума относительно её освобождения, но не подтрунивания. Не от одного из комгвардейцев, которые зачастую были угрюмы-ми даже по лиранским меркам.
– У меня есть время, – ответила она, переключая лазер обратно на короткий цикл. Луч когерент-ного света разрезал бедро «Экстерминатора», делая хромой быструю машину, которая ковыляла вперёд во главе своего импровизированного копья.
Ответный огонь был горячим и смертоносным. Ракетная установка «Экстерминатора» выплюнула новый залп из десяти боеголовок, но это была наименьшая из проблем Макдональд. «Ракшаса», бездействовавший до этого момента, чтобы оставаться в тени «Экстерминатора», выбросил вдвое больше ракет и ударил в неё своей парой тёмно-красных лазеров. Один вонзился по очереди в обе ноги, снимая практически последние остатки нижней брони. «Старслэйер» тоже хотел высказаться. Он резанул по передней кабине «Кинг Краба» одним из своих двух больших лазеров, проводя расплавленную черту по прозрачному щиту кабины. Дорожки расплавленного армированного стекла затуманили ей обзор.
Макдональд слишком поздно признала, что сделала ошибку, вернувшись к своей старой практи-ке быть в первую очередь воином, а уже во вторую – командиром. Она не вызвала близлежащих воинов, некоторые из которых сейчас двигались сами по себе, но не в таком большом количестве по сравнению с тем, которое она могла бы призвать. Она также слишком зациклилась на «Экстерминаторе», превратив его объект своего личного отмщения, в то время как любой из других трёх мехов представлял большую опасность.
– Учиться никогда не поздно, – пробормотала она, не волнуясь о том, что это передавалось по открытому каналу.
Направляясь обратно к городской черте, она оставляла любые возможные подкрепления позади, одновременно пытаясь подойти к врагам на расстояние радиуса поражения своей штурмовой автомати-ческой пушки. Её собственный лазерно-ракетный удар ужалил «Ракшасу» один раз… другой…
Макдональд оступилась под очередной интенсивной волной заградительного огня, одна нога шаталась настолько, что чуть не сложилась под ней, но стотонный штурмовой мех выдержал этот шторм, при этом ещё и вытянув свои клешнеподобные руки по направлению к окрашенному в зелёный цвет уланскому боемеху. Клешни раскрылись, и поток снарядов с обеднённым ураном провёл разрушительные полосы от каждой из автоматических пушек «Кинг Краба» к корпусу «Ракшасы». Горячий металл вонзился в уже ослабленную броню, прогрызаясь сквозь опорные элементы в бункер боезапаса, снабжающего ракетную установку на правом плече меха.
Разорванные топливные баки зажгли горячий огонь, который привёл к детонации нескольких боеголовок. «Ракшаса» пошатнулся вперёд, его корпус судорожно подёргивался в конвульсиях, по мере того как всё новые ракеты боезапаса взрывались интенсивным потоком неистовой силы. Кабина боево-го меха раскололась под действием пиропатронов, и мехвоин катапультировал пилотное кресло на ра-кетных ускорителях. Он поднялся над своей быстро разрушающейся машиной, затем в наивысшей точ-ке раскрылось парашютное крыло, позволяя ему безопасно спланировать обратно по направлению к Туквиле. «Ракшаса» упал на правый бок, потом его подбросило вверх и перевернуло, когда огненный цветок взрывающегося боезаряда швырнул его в другом направлении. Катящийся кувырком боемех разорвался на части и разлетелся по земле.
