Хотя он не обсуждал этого еще ни с кем, даже с самим избранником, для себя Ельцин уже решил, кто это будет: Путин, верный и некоррумпированный Путин. Проблема заключалась в том, что объявлять об этом было еще рано.
“Он должен появиться позже, — описывал свои размышления президент. — Когда слишком мало времени для политического разгона — это плохо. Когда слишком много — может быть еще хуже. Общество не должно за эти «ленивые» летние месяцы привыкнуть к Путину. Не должна исчезнуть его загадка, не должен пропасть фактор неожиданности, внезапности. Это так важно для выборов — фактор ожиданий”.
Однако Примакова следовало убирать немедленно, так что Ельцину требовался временный, промежуточный премьер-министр.
Он выбрал Степашина — человека со слабым характером и пухлым лицом, у него было больше шансов получить одобрение Думы. Коммунисты будут страшно довольны, что бесцветный Степашин станет их оппонентом на выборах. Стратегия заключалась в том, чтобы усыпить их бдительность, продержав Степашина на премьерской должности несколько месяцев, а затем неожиданно выставить кандидатуру Путина. Это выбьет их из равновесия.
12 мая, через три недели после возвращения Березовского в Москву, Примаков был уволен, и Дума с легкостью утвердила Сергея Степашина в должности премьер-министра. Приятель Бориса Владимир Рушайло занял освободившийся пост министра внутренних дел. Уволенный Примус тут же уехал отдыхать. Он ушел с высоко поднятой головой. Еще бы! Самый популярный политик России с рейтингом шестьдесят процентов, в то время как популярность Ельцина упала до двух.
НА ТРИ ЛЕТНИХ месяца политический метаболизм России ежегодно перемещается в зеленый дачный пояс Подмосковья. В один из теплых вечеров в самом начале июня на дачу президента НТВ Игоря Малашенко пожаловали гости — неразлучная кремлевская парочка Таня-Валя. Они приехали не просто так, а с важной миссией: выяснить, что думает Малашенко о Путине. Можно ли рассчитывать на поддержку НТВ, если он будет назван престолонаследником?
— Я был в ужасе, — рассказывал мне Малашенко много лет спустя. — Я сказал им: ведь он же кагэбэшник. Как можно ставить кагэбэшника? Это преступная организация!
— Но ты ведь с ним даже не знаком, — возразили Таня-Валя. — Он совсем не такой. Он демократ. И на сто процентов преданный человек. Он не сдал Собчака и не сдаст нас. Папе он очень нравится.
Игорь согласился встретиться с Путиным, прежде чем составить о нем окончательное мнение. И вот в воскресенье, 6 июня, на даче одного из давосских олигархов, главы “Альфа-банка” Петра Авена состоялись “смотрины”. Путин прибыл с двумя дочками.
Дом Авена, его бьющая через край роскошь, должно быть, сильно подействовали на двух девочек-подростков, дочек скромного государственного служащего. Они молчали весь вечер.
Разговор между взрослыми тоже не очень клеился. Говорили о вечной московской проблеме — отключении горячей воды на летние месяцы. Путин держался, “как партизан на допросе”. Атмосфера несколько оживилась с прибытием жены Малашенко, которая вернулась из аэропорта, где провожала дочь в Лондон — та училась в Англии в частной школе и приезжала домой на каникулы. Заговорили о достоинствах английского образования. Путин и его дочки в общий разговор не вступали.
Тут раздался звонок. Звонила дочь Малашенко. В Хитроу ее не встретили: не могла бы мама позвонить в школу?
— Детка, сейчас воскресный вечер. В школе наверняка никого нет, — сказала жена Игоря. — Ты большая девочка. Бери такси, назови шоферу адрес, и он отвезет тебя в общежитие.
Она повесила трубку. И тут Путин заговорил.
— По-моему, это ошибка — то, что вы сделали. Никогда нельзя быть уверенным в том, кто может оказаться за рулем под видом таксиста.
У Малашенко отпала челюсть. Он что — шутит?
Но Путин не шутил. Ведь Малашенко в России не последний человек, он один из творцов общественного мнения. Он безусловно находится в сфере интересов западных спецслужб. Ему следует быть более осторожным в вопросах безопасности своих близких.
В его тоне не было и намека на шутку. Директор ФСБ был всерьез озабочен безопасностью дочки Малашенко.
— Вот она — кагэбэшная психология! — объяснил мне Малашенко. — Как только я это услышал, все встало на свои места. Ну разве можно двигать такого человека в президенты?
Потом между Путиным и НТВ произошло много всякого. Но если говорить об истоках, то этот эпизод на даче был первым звеном в цепи событий, завершившихся год спустя штурмом НТВ отрядом ОМОНа в масках.
11 ИЮЛЯ ЕЛЬЦИН с семьей отбыли в летнюю резиденцию Завидово в ста двадцати километрах к северо-западу от Москвы. А через четыре дня Юмашев вернулся в город и разыскал Березовского.
— Бэ-эн принял решение, — объявил он. — Это Путин. Как ты думаешь, он согласится?
Борис ответил, что он уже говорил с Путиным на эту тему, но тот не проявил интереса.
— Ну ты, пожалуй, единственный, кто может его уговорить.
16 ИЮЛЯ 1999 года “Гольфстрим” Бориса приземлился во французском курортном городе Биарриц на берегу Бискайского залива. Путин с женой и дочками отдыхали здесь в недорогом прибрежном отеле. Мужчины уединились для разговора.
— Я приехал по просьбе президента, — сообщил Борис торжественно. — Он хочет назначить тебя премьер-министром.
Больше ничего говорить было не нужно. Это означало, что с высокой долей вероятности Путин станет следующим правителем России — продолжателем монаршей династии хозяев Кремля.
— Не уверен, что я к этому готов, — сказал Путин. По его тону Борис понял, что тот уже думал об этом.
— Да, я знаю, ты хотел бы стать мной.
— Я не шучу, — прервал его Путин. — Почему бы вам, ребята, не отдать мне “Газпром”? С этим я точно справлюсь.
К этому времени Борис уже достаточно разбирался в том, как функционирует Путин. Он офицер, часть вертикали, в которой легитимность течет сверху вниз, а вышестоящий всегда хозяин нижестоящему. Оказавшись на верху служебной лестницы, где он станет черпать уверенность, у кого будет искать одобрения, если сверху одна лишь пустота?
Но Борис знал и то, что Путин это командный игрок, для него верность — высшее из достоинств. К тому же он дзюдоист, и главное для него — победить в схватке и порадовать тренера. На этой струне Борис и решил сыграть.
— Володя, я тебя прекрасно понимаю. Кому нужна эта головная боль? Но сам посуди: ведь нам больше не на кого положиться. Примус побьет любого, кроме тебя. И мы всегда будем рядом, чтобы помочь. Ты же не можешь нас подвести?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
