Дорогая, наверное…
– Нисколько, – довольно улыбнулся Змай. – Я вместо этого купил себе новую серьгу. – Он чуть наклонился, показывая длинную серьгу в ухе. – А шерсть выменял за услугу. Одну богатую женщину на сносях мучили боли в спине. Я ей помог. – И он повёл пальцами, точно проводя по струнам.
– Заколдовал?
– Угу, – игриво подмигнул чародей, и тут же лукавая улыбка стёрлась с его лица. – Ну почему я не могу проклясть Арна, чтобы он отстал от нашей Мельци?
– Не надо его проклинать. – Велга смотрела на Змая снизу вверх, высоко задирая голову, но у неё создавалось ощущение, что она говорила с маленьким ребёнком. – Мельця будет с ним счастлива. Она же… любит его? Как давно они знакомы?
– О… – Змай закатил глаза. – Знаю я эту вашу любовь. Спасибо, не надо…
И он сердито пнул ногой камень на дороге, поднимая облако пыли. Обувь его тут же покрылась тонким серым слоем песка, отчего Змай ещё сильнее разозлился. Камень пролетел мимо Мишки, и тот с любопытством прыгнул следом, но, принюхавшись, разочарованно вздохнул и бодро побежал дальше по дороге. Кажется, ему единственному их путешествие было в удовольствие, куда бы они ни отправились.
Велга прикинула, что он вырастет крупным, может, даже станет выше неё, если встанет на задние лапы.
Следя за псом, она немного отвлеклась от разговора, но Змай, видимо, мог ворчать ещё долго.
– Этот Арн долгие годы изводил Мельцу. Даже не представляю сколько. У них всё началось ещё до того, как мы познакомились. Впрочем, – он недовольно дёрнул уголком пухлых губ, – Мельця тоже хороша. То он от неё бегает, то она от него. И всё не могли договориться…
– Вот, договорились, – миролюбиво заключила Велга.
– Договорились, – вздохнул Змай. – Только никто не подумал обо мне…
У Велги никогда не было подруг, с которыми она бы обсуждала парней, а братья никогда не говорили с ней о других девушках. И она догадывалась, что вряд ли Змай теперь ждал от неё совета. Но его терзала боль от предстоящей разлуки с близким другом. Говорили, невеста в день свадьбы умирает и перерождается уже в чужом роду. Если верить в это, то Мельця для Змая и вправду должна была в некотором смысле умереть, навсегда уехав на Скренор.
Тогда Велга умерла уже дважды. И каждый раз она возвращалась к жизни. Это был не конец.
– Если хочешь, – произнесла она осторожно, подбирая слова, – можешь остаться со мной.
– Что? – Змай удивлённо вскинул брови, голубые глаза, доверчивые, печальные, как у ребёнка, посмотрели с надеждой.
– В Старгороде пригодится чародей…
– Но в Рдзении чародеи под запретом. Рано или поздно кто-нибудь узнает, доложит, и тогда…
– Змай. – Велга заглянула ему в глаза, хотя с их разницей в росте сделать это было непросто. – Ты же видишь, что происходит. Королева мертва. Матеушу я доверять больше не могу. Рдзения изменится. А Старгород это…
– Это Старгород, – с улыбкой закончил за неё Змай. – Да, помню.
Из-за деревьев показался их лагерь. Велга косилась глазами на чародея и видела, что он так же украдкой, заговорщически улыбаясь, смотрел на неё.
– Ты что-то задумала, – произнёс он с предвкушением.
– Мм… может быть, – кивнула Велга.
– Я жестоко ошибался, – хихикнул Змай. – Ты никакой не цыплёнок. Ты лиса.
Велга наморщила нос.
– Мишке не нравятся лисы, – сказала она, – он на них тявкает как бешеный, я его тут еле удержала, когда он увидел лису у дороги. Да и лис легко загоняют охотничьи собаки. Лучше уж тогда быть змеёй. Мало кто заметит, что между ног у него проползла змея…
– Пока та не ужалит, – согласился Змай. – Да, милая. Твои укусы всегда неожиданные, но опасные. Королева Рдзении… – Он помотал головой с некоторым восхищением и неверием, точно до сих пор не мог осознать произошедшее. – Это было прекрасно. Жестоко, беспощадно, но прекрасно.
Он вдруг схватил её за щёки, потискал, как маленькую девочку.
– Обожаю! – воскликнул он. – Моя маленькая опасная змейка. Кто бы мог подумать, когда мы встретились, что за этим милым личиком и невинными глазками скрывается такая коварная женщина?..
– Отпусти! – Велга прыснула от смеха. – Мои щёки…
Мишка, привлечённый их вознёй, забегал вокруг, запрыгал, толкая их передними лапами и пытаясь перетянуть внимание на себя. Змай отпустил Велгу, присел, обнимая пса, погладил его по голове. Даже сидя на корточках, он всё равно был немногим ниже Велги.
– Только, милая моя змейка, – произнёс он задумчиво, – не выдавай свою истинную суть другим.
– О чём ты?
– Пусть тебя считают милой и безобидной. Твоё красивое личико и невысокий рост в этом помогут. Чем меньше от тебя ожидают удара, тем дольше ты продержишься в игре. Никто не доверится этому твоему Белому, у него на лице написано, что он готов любого зарезать.
Потупив взгляд, Велга почувствовала стыд. Она поверила Белому. Она доверила ему собственную жизнь. Там, в ольховой роще, на могилах родителей, она настолько утратила связь с настоящим миром, что подпустила к себе первого встречного. Она знала, что он опасен. Видела, как легко он убивает, но всё равно позволила ему управлять собственной жизнью. Велга сама сделала этот выбор, и некого было винить за это. А Белый всегда оставался Белым.
Но тогда Велга потеряла себя. Может, она правда умерла после собственной свадьбы и переродилась в кого-то нового, очень слабого, кого даже звали иначе: Вильха. В этом имени звучал робкий шелест листвы, в нём кровоточили алым срезанные ветви ольхи, в нём не было несгибаемой силы северных скал.
– Скажи, – задумчиво начала она, – ты же чародей…
– Как ты узнала?! – воскликнул Змай, хватаясь за сердце.
Велга покачала головой.
– Так вот, – продолжила она с улыбкой, – ты чародей, поэтому лучше разбираешься во всех этих приметах.
– Вот именно, солнышко, – хмыкнул Змай, – что я чародей, а не деревенская бабка-шептунья. Если хочешь знать, в какую сторону дует ветер, плюнь. Если прилетит в лицо…
– Насколько важны имена? – нетерпеливо перебила Велга.
– То есть? – Он наконец переменился в лице и отбросил игривость.
– Принято считать, что своё настоящее имя никому нельзя называть, потому что это подарит человеку власть над твоей судьбой.
– Это так, – подтвердил Змай. – Умелый чародей сможет завладеть твоей волей, если узнает имя. Да и не только это… К чему ты ведёшь?
– После свадьбы… считается, что невеста умирает в день своей свадьбы и перерождается, присоединяясь к новому роду.
– Хм…
– То есть, став женой Матеуша, я перестала быть Велгой Буривой и в глазах богов?
– Хм. – Змай отбил дробь ногой по пыльной дороге. – Не знаю. Не задумывался об этом сам и никогда не слышал от других. Но вполне может быть. С чего такой вопрос?
