Трахни ее подругу, еще парочку танцовщиц и успокойся!
Когда он вспоминает подругу Ангелины, у меня по позвоночнику прокатывается яростная дрожь.
— Мне! Нужна! Она!
— А мне нужна ебаная справедливость!
И тут происходит то, чего никто не ожидал: Демон хватает с края стола отцовский пистолет и приставляет его к своему виску.
— Демон! — в один голос вскрикиваем мы с Дэном и, вскочив, дергаемся к брату, но не подходим ближе, потому что оба понимаем, на что способен человек в состоянии аффекта. Одно неосторожное движение — и он снесет себе башку.
— Серьезно? — усмехается отец, слегка скривившись. — Что за цирк? Пистолет не заряжен.
— Правда?
По моему телу бегут колючие мурашки, когда я вижу решительность в глазах младшего брата. Блядь, отец вообще намерен остановить это?! Видит же, что у Демона крыша потекла! Дима снимает пистолет с предохранителя, и я вздрагиваю, услышав характерный щелчок. Нахера отец держит заряженную волыну в кабинете?!
— Слишком тяжелый для пустого, — слегка дрожащим голосом произносит Демон.
Мы с Дэном снова синхронно дергаемся, но папа останавливает нас взмахом руки. И все равно я готов в любую секунду среагировать, а пока пялюсь на то, как брат прижимает дуло к виску. Мой взгляд мечется между отцом — внешне совершенно спокойным, но по микромимике я вижу его напряжение — и братом, у которого желваки на челюсти живут отдельной жизнью, выразительно играя под кожей.
Наконец папа медленно выдыхает и качает головой.
— Блядь, из-за бабы.
— Я люблю эту, как ты сказал, бабу. Без нее мне терять нечего.
— Господи, какой идиот, — снова вздыхает он и, обойдя стол с другой стороны, садится в кресло. Немного ослабляет галстук и расстегивает две верхние пуговицы рубашки. — Выйдите все.
— Пап… — произношу растерянно.
— Матвей, Денис, на выход. Мне надо поговорить с Димой.
Еще раз бросив взгляд на брата, мы с Денисом выходим из кабинета отца, но становимся сразу за дверью, потеснив охрану.
— Что это за хуйня? — спрашивает напряженным голосом Денис. Я вижу, что его тело натянуто как струна. Не меньше, чем мое собственное. Он готов в любую секунду ворваться в отцовский кабинет и выхватить пулю за брата. Мы оба готовы. Только пистолет к виску Демона приставил он сам…
— Обычная хуйня, — отзываюсь я. — Никогда не влюбляйся, Дэн. Видишь, чем заканчивается?
— Просто влюбляться нужно в правильную девушку, а не как вы. Два придурка.
— И ты уже влюбился в правильную?
— В неправильную, — бурчит брат, отводя взгляд. Черт, неужели он все же любит Агату?!
— О чем мы вообще? — спрашиваю со вздохом и слегка ослабляю галстук, который сейчас ощущается на шее как удавка. Если Дэн скажет, что у него чувства к Агате, я вообще ума не приложу, что дальше делать.
Денис ничего не отвечает, и я его понимаю. Что бы мы сейчас ни говорили, все будет звучать как фарс. Слишком незначительное и глупое по сравнению с тем, что творится в кабинете отца.
Наконец дверь распахивается, и Демон вылетает в приемную. Мы с Денисом едва успеваем отскочить в сторону, чтобы он не врезался в нас.
— Ну что? — спрашивает Дэн
— Ничего. Отпустил, — выйдя из приемной и двигаясь по коридору, говорит Дима, мы идем рядом.
— И что дальше?
— А дальше, думаю, я больше не Громов.
— Херня, — кривлюсь я.
— Посмотрим, что скажет отец.
— Матвей Алексеевич, Денис Алексеевич, — раздается у нас за спинами, и мы с Дэном поворачиваемся лицом к Гене. — Алексей Валерьевич просит вас зайти.
— Ладно, брат, на связи, — говорю я и, хлопнув Демона по плечу, двигаюсь в кабинет отца. Дэнчик идет следом.
— Закройте дверь, — произносит папа, кивнув на нее, когда мы оказываемся внутри.
Рассаживаемся на диване, папа садится напротив. Упершись локтями в колени, он потирает руки, глядя на них.
— Пап, чем закончился разговор? — спрашиваю я.
— Все нормально. Дима забирает свою танцовщицу и едет домой.
— Ты не будешь ничего с ней делать? — спрашиваю я.
— Пока никаких вопросов, я буду думать, что делать дальше. У меня другое в голове крутится. Мы выяснили, кто такой Борзый.
— Ну?
— Племянник губернатора.
— Он же вроде детдомовский, — отзываюсь я.
— Там какая-то мутная история с сестрой Самсонова. Она вроде как усыновила этого ублюдка.
— Какого хера он тогда устроил мне эту погоню? — рычу я.
— Был не в курсе расклада. Завтра я встречаюсь с Самсоновым, замнем это дело. А ты давай, форсируй отношения с его дочкой, — кивает он мне, и мы с Дэном сталкиваемся взглядами. — Все, свободны. У меня важная сделка на носу, надо подготовиться.
— Какая? — спрашиваю, вставая.
— Такая, что я сам все разрулю, — раздраженно говорит папа. — Дуйте на рабочие места!
Мы с Денисом выходим из кабинета отца и идем к лифту.
— Ты собрался жениться на Оле? — спрашивает Дэн
— Кто-то же должен, — произношу тихо, пока внутри все взрывается от сопротивления и боли.
Выйдя на своем этаже, двигаюсь к кабинету, когда раздается звонок моего телефона, и на экране высвечивается незнакомый номер. Пару секунд поразмыслив, отвечать ли на звонок, все же снимаю трубку.
— Громов.
— Ну привет, Громов, — раздается на той стороне голос со знакомыми нотками. — Андрей. Помнишь, мы встречались в гараже?
— Ну?
— Твоя девочка у меня. Жду тебя в том же гараже. Одного. И не опаздывай. Слишком соблазнительное у нее тело, чтобы просто смотреть на нее. Сиськи зачетные.
— Если с ней…
Но я не успеваю договорить, потому что он тут же отключается. Пытаюсь перенабрать, но абонент ожидаемо не доступен.
— Сучара, — шиплю я и, развернувшись на выход, набираю Артура. Сейчас мне нужны отмороженные ублюдки, а не профессионалы отца.
Глава 51
Спин-офф
Валентина
— И к деду заскочи, — прошу Агату, перекладывая пакет из одной руки в другую, чтобы открыть дверь в квартиру. Зажатый между ухом и плечом телефон едва не выскальзывает на пол. — Ладно, доченька, прощаюсь. Я уже дома.
— До вечера, мам.
— Пока.
Психанув из-за того, что руки заняты и я не могу нормально держать телефон, ставлю тяжеленный пакет с продуктами на пол и наконец открываю дверь. Закрыв за собой, сбрасываю сабо на каблуке и иду на кухню разложить продукты. Только поднимаю пакет на стол, вспоминаю, что Агата просила сфотографировать ее расписание занятий и отправить ей. Так что, развернувшись, иду в ее комнату, по дороге напоминая себе сменить в коридоре перегоревшую лампочку.
Толкнув дверь в комнату дочки, захожу внутрь и вскрикиваю, когда дверь за моей спиной закрывается, и я оказываюсь прижата спиной к мужскому телу, а опускающаяся на губы чужая ладонь закрывает
