Коснулся — и чудовище зашевелилось!
Меч Бехера оказался у него в руке быстрей, чем взмах крыла ласточки. Но маг был спокоен.
Чудовище было лишено глаз, ушей, носа. Бугристое тело сверху пересекала щель, отдаленно напоминающая вагину. Мескес тронул ее палочкой и проговорил заклинание.
Голубое пламя объяло останки монстра. Миг — и от отвратительного существа не осталось даже пепла.
Это было совсем не то, чего ожидал маг, сообразил Бехер, поглядев на озадаченную физиономию Мескеса.
Маг быстро оглянулся, ища оторванные конечности монстра, не обнаружил и еще более огорчился.
Правда, осталась скорлупа, расколотая мечом Фаргала.
Непрерывно бормоча, маг подступил к ней, ощупал. Вопреки его ожиданиям, чешуя не была чешуей.
Такое ощущение, будто она была просто нарисована на твердой поверхности. Твердой и гладкой. Маг похлопывал, постукивал, буквально обнюхивал броню, короткие когтистые лапы. Но все это представляло собой не больше чем панцирь, сброшенный крабом во время линьки. И никаких следов волшебства. Да, его сотворили какие-то чары, но чары эти исчезли полностью. Хотя само образование осталось. Загадка! Ни намека на ниточку, что привела бы к виновнику нападения!
Царский маг не слишком расстроился. Он был отважен (иначе не стал бы чародеем), но сотворивший чудовище не из тех, с кем хотелось встретиться. Мескесу такой колдун может оказаться не по зубам.
Маг был настолько поглощен панцирем, что не заметил того, что произошло за его спиной. Не заметил и Бехер, следивший за магом. Зато увидел Люг, частично возвративший себе силы. Настолько, чтобы, оттолкнув лекаря, сесть и возгласом привлечь внимание остальных.
Мескес и Бехер обернулись на его крик… и застыли, пораженные.
Фаргал поднимался!
Медленно, неуклюже, как управляемая кем-то огромная кукла, царь перевернулся на живот, привстал на колено и наконец выпрямился во весь рост, застыв в неподвижности.
Бехер вспотел. Мескес тоже в первый момент побледнел от страха. Если царем управляют враждебные силы…
В наступившей тишине стало слышно, как снаружи переговариваются воины.
— Помоги мне встать! — тихо сказал Люг.
Опираясь на плечо лекаря, он подошел к царю, коснулся его правой рукой и, отчасти успокоившись, повернулся к начальнику стражи.
— Дай мне губку и кувшин с вином! — приказал он.
Бехер поспешно вручил вождю требуемое.
Мескес, не вмешиваясь, наблюдал за происходящим, время от времени шевеля пальцами и проговаривая слова усиливающих чувства заклинаний. Желтое защитное свечение вокруг него приугасло.
Мокрой губкой сокт бережно стер с лица Фаргала запекшуюся кровь и слизь. Страшные раны уродовали Фаргала, но глаза он сумел защитить, и, едва Люг промыл их, веки царя дрогнули.
Фаргал открыл глаза, но взгляд царя был пуст. Он смотрел прямо на сокта, но не узнавал друга.
— Он без сознания, — негромко произнес Мескес.
— Тогда почему он встал? — еще тише спросил Бехер.
— Последняя мысль! — пояснил маг. — Последняя мысль, последний приказ, который он отдал собственному телу.
— Давай! — велел сокт лекарю. — Поторопись, пока ничего не чувствует!
Лекарь раскрыл свою сумку, но тут вмешался царский маг.
— Я попробую! — сказал он, приближаясь к Фаргалу и обводя его легкими взмахами палочки.
Люг с сомнением посмотрел на Мескеса, но не стал возражать.
Маг, встав на носки, потянулся к лицу Фаргала… но мог достать только до подбородка.
На мгновение он задумался, потом повернулся к начальнику стражи:
— Подними-ка меня, Бехер! — попросил он.
Воин осторожно обхватил ручищами сухую талию мага и поднял на два локтя вверх.
Легкими коричневыми пальцами маг пробежался по ранам.
Люг с большим интересом глядел на сосредоточенное лицо чародея.
Подушечки узловатых пальцев еще раз прошлись по разорванной, сочащейся сукровицей плоти. Маг облизнул языком тонкие, вдруг пересохшие губы и улыбнулся царю. Мескесу было страшно.
— Держи меня крепче! — приказал он Бехеру. И быстро произнес заклинание.
Начальник стражи дернулся. Руки его обожгло так, будто он коснулся пламени. Но он пересилил боль.
Лицо Мескеса блестело от пота. Костяной палочкой он нарисовал сложный узор перед лицом царя.
Ничего не произошло. Сначала. Маг ждал. Ждали и остальные. Бехеру казалось, что на ладонях его вздуваются пузыри ожогов.
Вдруг кожа на лице Фаргала, помимо его воли, пришла в движение. Как будто невидимые пальцы разминали ее. А еще через несколько мгновений безобразные борозды начали затягиваться. Не так, как зарастает рана, а скорее как сплавляются в горне края разрубленной кирасы.
Не прошло и пяти минут, как на лице и на теле царя от ран не осталось даже шрамов. Чистая загорелая кожа. Совершенно такая же, как до нападения.
— Опусти меня! — приказал Мескес.
Бехер тут же поставил мага на ковер и посмотрел на свои руки. Никаких ожогов!
Царский маг довольно улыбнулся и картинно, как певец или комедиант, взмахнул палочкой.
Протяжный стон вырвался из груди Фаргала. Затем мускулы его напряглись. Быстро оглядевшись, царь убедился, что враг исчез, а сам он окружен друзьями.
— Хорошая работа! — проговорил Фаргал, касаясь пальцами щек.
— Да, хорошая, — согласился Люг. — Вот только почему ты раньше скрывал свое умение?
— Я… — начал маг, но Фаргал прервал его и потребовал, чтобы ему рассказали о происшедшем.
Ему рассказали. Сначала Люг, потом Бехер.
Мескес молчал, пока Фаргал не обратился прямо к нему, повторив вопрос Люга.
— О царь, — отвечал Верховный маг, нисколько не смутившись. — Колдовские раны лечатся колдовством куда легче, чем раны, нанесенные железом. Потому что лечатся они иначе. То, что сделал я, называется оборотом времени. Я как бы отнял волшебство, повредившее царю, собрал его здесь!
— Маг показал на костяную палочку. — И время на этом месте стянулось так же, как раны царя! Верней, наоборот, раны пропали, когда вместе с магией пропало и время. Нечто сродни тому, что проделал ты, вождь! — повернулся он к Люгу. — Но ты сделал, безусловно, больше. Сила времени, о царь, источник самой действенной магии в нашем мире! — Мескес снова обращался к Фаргалу. — Последователи и Аша, и Яго (поклон в сторону Люга) используют его!
Сокт улыбнулся. К рассуждениям «свободных» магов он относился свысока: знания никогда не заменят настоящую преданность богу.
— Существуют миры, мой государь, — продолжал маг, — где время можно собирать, как колосья пшеницы. Но доступны эти миры лишь величайшим из магов. Говорят, Великая Диадема Аша обладает подобной силой. Но, возвратясь к нашему делу: кажется, у меня появилась возможность выследить напавшего на тебя, мой государь!
