Рената ничего не ответила, все слова куда-то исчезли. Она медленно развернулась и вышла из комнаты, едва осознавая, что делает и куда идет. Привидением она прошлась по комнатам, по коридору, обходя трупы… не понимая, куда ее несут ноги. Не удивилась, когда оказалась в крошечной комнатке, где спала Мира.
Кровать была в том же состоянии, в каком она видела ее в последний раз, словно терпеливо ждала свою маленькую хозяйку. На прикроватной тумбочке лежал полевой цветок, который Мира сорвала несколько дней назад, — редкий случай, когда Сергей Якут позволил девочке выйти из дому и погулять по окрестностям. Сейчас головка цветка поникла, нежные белые лепестки пожухли, тонкий зеленый стебелек почернел и съежился, стал похожим на сухой прутик.
— Мой маленький мышонок, — прошептала Рената, стоя в пустой темной комнатке. — Прости меня… прости, что я сейчас не с тобой и ничем не могу тебе помочь…
— Рената, — окликнул ее из коридора Николай, — не надо себя терзать. Тебе не в чем себя винить. У нас еще есть шансы.
Его низкий густой голос звучал успокаивающе, то, что Николай здесь, рядом, она ощущала как точку опоры. Ей было нужно, чтобы ее успокоили, хотя она понимала, что не заслуживает этого. Рената, вопреки отчаянному желанию прижаться к его груди, отстранилась от его объятий и продолжала неподвижно стоять на одном месте, страстно желая и не в состоянии что-либо исправить.
Оставаться в этом доме, полном тяжких воспоминаний, было выше ее сил.
Здесь царствовала смерть.
Рената выронила цветок, и он упал на кровать. Она развернулась к двери.
— Я не могу здесь больше оставаться ни секунды, — пробормотала она, задыхаясь от чувства вины и горя. — Я не могу… я…
Она не стала ждать ответа Николая… просто была не в силах. Сорвалась с места и выбежала из комнаты Миры, дальше по коридору, вон из дома… остановилась только в лесу. Но грудь продолжали сжимать невидимые тиски, мешая дышать.
Рената чувствовала, как в голове нарастает боль, она еще не распространилась по всему телу, только наполнила его хорошо знакомой слабостью. Еще немного — и ответная волна от ментальных ударов свалит ее с ног. Слава богу, хотя бы раненое плечо не доставляло больших проблем. Рана не затянулась полностью и давала о себе знать тупой болью в мышцах, но кровь Николая совершила чудо — воспаление как рукой сняло.
И у нее еще оставались силы, поэтому, когда она увидела запертый сарай, где ее вместе с прочими несчастными держали в качестве трофейной дичи для любителей кровавой охоты, Рената, не раздумывая, направилась к нему. Перетянула за ремень болтавшийся за спиной карабин вперед, нажала на курок и отпустила его только тогда, когда тяжелый замок на двери сарая разлетелся на куски. Она рывком открыла дверь и расстреляла пустое пространство сарая — клетки, стены, стропила.
Пустой магазин вынудил ее остановиться, в горле першило от истошного крика. Плечи и грудь вздымались, она с трудом переводила дыхание.
— Я должна… обязана была находиться здесь, когда Лекс продал ее Фабьену! — выкрикнула Рената, услышав за спиной шаги Николая. — Я должна была его остановить. Я должна была защитить Миру, а вместо этого я валялась в постели беспомощная, ослабленная ответной волной.
Николай заворчал, не одобряя ее самобичевания:
— Ты не знала, что Мире угрожает опасность. Ты ничего не могла предотвратить, Рената.
— Я не должна была покидать дом! — выкрикнула Рената. Она захлебывалась презрением к себе. — А я убежала, вместо того чтобы остаться здесь и добиться от Лекса ответа, куда увезли Миру.
— Ты не убежала. Ты пошла искать меня, потому что тебе нужна была моя помощь. И если бы не ты, меня не было бы в живых. — Николай тихо приблизился к Ренате. — Если бы ты осталась здесь, тебя бы убили, как Лекса и его охранников. То, что здесь произошло, — хладнокровная расправа, и за всем этим стоит Фабьен.
Николай был прав. Рената знала, что он прав, но легче ей от этого не стало. Она ничего не видящим взглядом смотрела в задымленную пустоту сарая.
— Мы должны отправиться в город и начать поиски Миры. Если потребуется, стучаться в каждую дверь.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал Николай. Он легонько коснулся ее затылка, но Рената нашла в себе силы отстраниться от желанной нежности. — Черт возьми, Рената, ты что думаешь, если я начну вышибать ногой каждую дверь в городе, это очень быстро приведет нас к Фабьену? Как бы я ни старался, это нам ничего не даст. И не забывай, пожалуйста, что скоро рассвет. Он жжет нам пятки.
Рената покачала головой:
— Мне солнечный свет не страшен. Я могу сама вернуться в город…
— Не можешь… — Николай жестко схватил ее за руку и развернул к себе, в его глазах бесились янтарные искры, даже в темноте можно было определить, что им движет страх. — Без меня к Фабьену даже не смей приближаться. — Он провел ладонью по ее лбу, напряженно глядя ей в глаза. — Это наше с тобой общее дело, Рената. Ты же знаешь это, не так ли? Ты же знаешь, что можешь на меня положиться.
Она смотрела в глаза Николаю и чувствовала, как эмоции волной захватывают ее, огромной волной, которой она не может противостоять, даже если очень напрячься. К глазам подступили слезы. Она не сумела их сдержать, они хлынули потоком, вынося наружу боль и страдания всей ее отчаянно одинокой жизни, словно прорвало плотину и все, что она до сих пор копила и держала в себе, вырвалось на поверхность громкими горестными рыданиями.
Николай не успокаивал ее, просто обнял и держал так, давая понять, что понимает ее и разделяет с ней ее горе, что она не одинока в этом мире. И у нее мелькнула надежда, что, возможно, она все-таки заслуживает хотя бы капельку любви.
Он поднял ее на руки, прижимая к себе, и понес прочь из изрешеченного пулями сарая.
— Давай найдем местечко, где бы ты могла немного успокоиться и отдохнуть, — сказал он, его тихий голос гулко отдавался у него в груди, и она слышала это теплое эхо.
— Я не могу вернуться в дом, Николай. Я не могу там находиться.
— Я знаю, — шепнул он, углубляясь в лес. — У меня есть другая идея.
Он опустил ее на землю между двумя высокими соснами. Рената не знала, что последует дальше, но то, что последовало, превзошло все ее самые невероятные фантазии.
Николай встал возле нее на колени и, низко склонив голову, широко распростер руки, сконцентрировался, его большое мускулистое тело застыло. Рената почувствовала исходившие от него волны энергии, потянуло густым ароматом земли и свежести, как после хорошего летнего дождя. Легкий ветерок скользнул по ее волосам, когда Нико коснулся пальцами земли по обе стороны от себя.
