— Ладно. Проехали. Давай дальше.
— Ну, я сидел себе за столиком, тихо-мирно пил хмельник. Подсели два каких-то типа с девицей…
— Девица хоть соответствовала твоим ожиданиям?
— Вполне. Вот только ожидания не оправдались. Не знаю, что именно они сделали: подсыпали мне что-то в бокал или включили спрятанный под одеждой парализатор… Очнулся я уже на корабле.
— На арктурианском, разумеется.
— А ты-то откуда знаешь?
— Догадался. Я, знаешь, очень догадливый.
— Ну, дальше и рассказывать-то особенно нечего. Дальше меня попросту завербовали. Так что теперь я — арктурианский шпион.
— Поздравляю. Для карьеры переводчика — совсем неплохо. И на что же они тебя купили? Чем собирались рассчитываться за твою информацию?
— Ну, поскольку арктурианские крелики меня не слишком интересовали, они обещали выправить мне ихнее гражданство, а к тому моменту, когда Земля станет арктурианской колонией, это может весьма пригодиться.
— Понятно. Какого рода информация их интересовала?
— Они хотели знать, куда мы отправимся после того, как покинем Таиру. Они сказали, что помогут нам организовать отлет и что ты вроде бы обещал губернатору на Землю пока не возвращаться.
— Это они немного преувеличивают. И каким образом ты должен с ними связаться?
— Они выдали мне импульсный галактический передатчик.
— Всего одна передача?
— Ну, в общем, да, хотя они сказали, что микросхемы иногда выдерживают до трех раз, все зависит от мощности импульса.
— Значит, две… Все равно маловато…
— Как говорится, чем богаты…
— Да уж ладно, и это нам пригодится, если, конечно, они тебе поверили. Ты хоть торговался, прежде чем согласиться?
— Конечно, я торговался, словно девица на панели, но, думаю, они все равно остались при своем убеждении, что землянам верить нельзя.
— Тогда за каким чертом ты им понадобился?
— Видишь ли, у нас не такой уж большой выбор маршрутов: или Земля, или Арутея…
— Они что, нас за сумасшедших считают?
— Не знаю. Возможно. Почему-то они думают, что мы вполне можем направиться к Арутее.
— Выходит, если я правильно понял, для того чтобы они нас оставили в покое, ты должен им сообщить, что мы летим на Землю, и после этого они решат, что все обстоит как раз наоборот?
— Похоже, что так.
— Ну а вдруг они тебе поверят?
— Тогда они начнут нас искать на маршруте, на котором нас не будет.
— Почему ты так думаешь? Решил, что мы на самом деле полетим на Арутею?
— Нас ведь за этим посылали. Затем, чтобы остановить захват.
— Да, конечно, только для этого не обязательно лететь на Арутею..
— У тебя есть какая-то новая информация?
— Есть. Об этом мы поговорим перед стартом. А сейчас ответь еще на один вопрос. Каким образом во всей этой истории оказалась замешана местная полиция?
— Из-за моей глупости. Арктуриане сказали, что вы готовите корабль к старту и можете меня не дождаться, они дали мне этот кар и сказали, чтобы я поспешил. А я, как идиот, купился на их предложение, вместо того чтобы раздобыть нормальную машину.
Местная полиция арктуриан не слишком жалует, и как назло на шоссе около столицы мне повстречался целый полицейский наряд. Как только они увидели на моем каре арктурианские номера, они словно взбесились и сразу начали стрелять…
— Почему же ты не остановился, не предъявил им своих документов, не попросил связаться с нами? Зачем понадобилась вся эта героическая эскапада?
— Потому что выяснение моей личности заняло бы много времени, а вы могли улететь. Я знал, что находиться на космодроме для вас слишком опасно, и сделал все, что мог, чтобы ускорить отлет.
— Ладно, арктурианский шпион. Иди отдыхай. Я должен подумать, как использовать твой передатчик. Кстати, где он?
Маквис расстегнул внутренний карман комбинезона и достал из него небольшой темный цилиндр, похожий на универсальный пенал, которым пользуются космонавты при наружных работах в открытом космосе. Логинов с сомнением взвесил на руке небольшой цилиндр.
— Здесь не может поместиться батарея, для галактической связи нужен импульс мощностью в несколько гигаватт.
— Здесь ее и нет. Устройство подключается к корабельной сети и использует энергию нашего собственного генератора.
— Но тогда во время передачи тебя наверняка засекут!
— А им плевать. Передатчик рассчитан на один импульс, что будет потом со мной, их нисколько не волновало, ну а мне пришлось сделать вид, что я ни черта не смыслю в радиотехнике.
— Остается уточнить, что именно имел в виду полицейский офицер, когда упомянул о том, что ты украл какие-то таирские секреты?
— Этого я не знаю. Думаю, постарались арктуриане. Не зря же я сразу натолкнулся на полицейский патруль, кто-то должен их был предупредить…
— Что-то у тебя концы с концами не сходятся. С какой стати арктурианам предупреждать о тебе полицию, если они тебя завербовали и отпустили?
— Откуда я знаю?! Я в местных играх не слишком разбираюсь. Знаю только, что засада не могла быть случайной.
— Ладно. Иди.
Едва Маквис покинул каюту, как сомнения с новой силой нахлынули на Логинова. Многое в истории с Маквисом оставалось для него неясным. Он не доверял этому человеку с самого начала, и то, что Маквис рассказал, отнюдь не прояснило ситуацию.
Через час начнется набор скорости для перехода, а он до сих пор не знает, какой маршрут следует выбрать для их корабля, и с командой нельзя об этом говорить, разве что в защищенной от подслушивания кабине. После случая с Маквисом, после того, что на корабле побывали посторонние, после того, как в управляющем блоке корабля образовался таинственный Инф, — здесь вполне могли оказаться микроскопические подслушивающие устройства, на выявление которых понадобился бы не один месяц. Не зря арктуриане позволили им беспрепятственно завладеть кораблем, ох не зря…
Выходит, подлинный маршрут следует сообщить команде в самый последний момент, и у Логинова есть время подумать. В сущности, направление самого разгона не имеет особого значения. Здесь важна только скорость, а тем жалким расстоянием, которое корабль пролетит до оверсайда, вполне можно пренебречь. Важны лишь координаты, которые будут введены в бортовой компьютер в последний момент перед прыжком. Даже лучше, если до этого момента они будут лететь в противоположную от истинной цели сторону…
Его размышления прервал короткий, но достаточно решительный стук в дверь: «Кого там черт несет? Просил же не беспокоить, пока разбираюсь с Маквисом…»
— Войдите! — рявкнул Логинов не слишком дружелюбно.
Вошла Перлис и повергла его в шок своим открытым вечерним платьем, которого Артем не видел ни разу. Оно немного напоминало то, что было на ней в замке ракшаса перед последней схваткой. Логинов и не подозревал, что Пер помнит обо всем, что произошло в последний момент схватки. Тогда она казалась ему отсутствующей и явно находилась под психологическим прессингом, но, выходит, он неверно оценил ее состояние, да и сейчас не сразу понял, что означает ее приход в этом наряде.
В руках Перлис держала поднос с консервированными фруктами, разложенными в красивые вазочки, и еще на этом подносе стояла бутылка вина.
Логинов глазам своим не поверил. Натуральное вино давно стало немыслимой редкостью, а после начала захвата его уже никто не видел. Стоила такая бутылка баснословных денег, но, судя по этикетке, это было именно натуральное вино. На какое-то время он потерял дар речи — не от вина, разумеется, а от неожиданного визита, от торжественности, с которой Пер появилась, и от того, что это явление должно было означать…
— У нас какой-то праздник? — только и смог он пролепетать, пожирая Перлис глазами. Платье казалось на ней шелковой паутинкой, а Логинов так долго мечтал об этой женщине, что ее реальный образ как-то потускнел, стерся, вытесненный этими мечтами, и вот теперь возродился, превзойдя все, что можно было вообразить. На шее у Пер поблескивало чем-то смутно знакомое украшение, но не до украшения Артему сейчас было.
— Будет у нас праздник. Если ты его не испортишь. Слишком долго я ждала, командир, пока ты решишься на первый шаг.
— А как же…
— Как же другие? Они давно уже обо всем догадались! Как бы ты поступил, если бы я влюбилась, к примеру, в Абасова и не стала этого скрывать?
— Абасов для тебя староват.
— Ничего, для примера годится.
— Я убил бы вас обоих.
И Артем понял, что Перлис довольна ответом.
Сейчас он чувствовал себя в ее присутствии как мальчишка, словно вновь впервые увидел ее в земном баре и не знал, как ему поступить. Ни с одной женщиной, никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Пер между тем осторожно поставила поднос на столик и села напротив него в мягкое кресло, утонув в нем так, что прозрачное платье на ее ногах натянулось и стало почти невидимым.
