На самом деле она повторила то, что я уже не раз и сам обдумывал про себя. Но было одно «но». Я уже давно не тот маленький, сражающийся против всей деревни Леград, который убил Паурита за взгляд в сторону мамы.
Нет. Я даже покачал головой, потянулся рукой к жетону шэна, желая схватить его и сжать. Так сильно, чтобы он врезался в ладонь, причиняя боль.
Всё это глупость.
Повторись это снова, случись здесь и сейчас, и я снова бы убил Паурита. Не задумываясь. Труп Хилдена тому свидетель.
Всё не так. Можно было бы сравнить себя и Виргла, его самодурство и желание унизить. Но это тоже будет обман самого себя. Всё совсем не так.
Виликор, комтур Ордена Морозной Гряды, совершенно права. Только я не нахожу в себе сил, чтобы отсечь яд Хахпета. И уж тем более не найду в себе желания переложить эту проблему на Кирта или Гавала. Вот это точно будет слишком похоже на Виргла. Не надеясь на намёки я прямо запретил им и их людям трогать Хахпета. Только следить.
Это моё дело и моё решение.
Чаша терпения. Как только она закончится, Хахпет... умрёт.
И не стоит говорить, что может стать слишком поздно. Мои люди верны мне безоговорочно. Ни один из них не ударит мне в спину и не поставит под сомнение мои приказы.
Соученики моего года обучения? Да они сами сейчас, во всяком случае значительная их часть, ненавидят Хахпета больше моего.
Соученики старших лет? Всё может быть. Но без меня и моих карт...
Я снова оборвал сам себя. Что за глупость? Что за мысли? Они мои собратья по Ордену. Они отдали Академии кто два, а кто и три года жизни. Они большие орденцы, чем я сам. К чему даже допускать мысли о том, что они могут там как-то отравиться шёпотом Хахпета?
И всё же Виликор была права. И снова давала хорошие советы. Как и годы назад на дворе бурсы Школы. Поэтому я склонил голову и сказал:
— Спасибо.
Виликор фыркнула:
— Было бы за что. Я лишь удивлена происходящим. Ведь ты последовательно, день за днём вёл всё к этой ссоре и схватке, ловко обернул слова Хахпета против него самого, заставив, кажется, даже его, не то что остальных, увериться, будто он действительно оскорбил Берека, а в итоге оставил его в живых, позволив отравлять отряд.
Мы с Виликор бок о бок миновали уже, наверное, три поворота, когда я наконец сумел уложить в голове её слова. Я ловко вёл к ссоре с Хахпетом? Обернул его слова против него? Он не оскорблял Берека?
Желание выругаться я подавил. Ладно. Хотя бы в том, что он не оскорблял Берека, Виликор действительно права, если дословно вспомнить всё то, что было сказано тогда. Он оскорбил Риолу, если его намёк вообще можно посчитать оскорблением.
Риола вот посчитала. Откуда мне знать, что он ещё говорил все те дни, что мы шли по этажам, все те дни, что я лежал под формацией и грелся у артефакта? Но свою сторону я выбрал в тот день не раздумывая ни мгновения. Наверное, это тоже о многом говорит. Например, о том, что Хахпет сумел достать и меня. И продолжает делать это даже сейчас.
А вообще, плевать на Хахпета. Беда в другом. Я повернул голову к Виликор и прямо спросил:
— Так значит, ты считаешь, что я намеренно вёл к ссоре?
Она нахмурилась, медленно ответила:
— Возможно, мои слова стали для тебя неприятными, но да, именно так оно и выглядело для меня со стороны.
Выслушав её ответ, я поймал себя на том, что тру бровь. И даже не осознаю это. Опустив руку, я сказал:
— Нужно подумать об этом. А пока, не могла бы ты снова занять своё место в строю? А-то что-то мы расслабились.
Промедлив всего миг, Виликор чуть улыбнулась и согласилась:
— Конечно. Ты прав.
А затем просто замерла на месте, позволив мне уйти от неё.
Я шёл с по-прежнему прямой спиной, неспешно оглядывая проплывающие справа и слева поместья. Но все мои мысли были заняты совсем не ими. Похоже, только что Виликор всего несколькими фразами нарастила стенки чаши моего терпения. Я значит вёл?
Правда, долго мне копаться в воспоминаниях не дали. Позади раздался легко узнаваемый голос Ираи:
— Римило!
Я не успел даже обернуться, а она уже промчалась мимо техникой, мгновенно оказавшись далеко впереди. Замерла только на границе очередного разрушенного поместья, отмеченного уже привычной грудой костей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но заставило её нарушить строй вовсе не это.
— Римило, глянь!
Отряд, мерно шагая, добрался до Ираи и только тогда я сам покинул своё место.
Свежие следы. Их не успело ещё стереть время и жизнь. И не нужно быть таким уж следопытом, чтобы понять — здесь не так давно прошло много людей. Они проложили широкую тропу через дикие заросли разрушенного поместья.
И не нужно даже вслушиваться в шёпот за спиной, чтобы определиться, чьи следы перед нами. Не так уж много в городе Древних людей сейчас.
Мы, дизирцы, да отряд Гилая.
Выдерживать и дальше горящий взгляд Ираи стало уже невыносимо. Я вздохнул и достал карту, повёл пальцем по нужному листу, озвучивая тот путь, что показывал мне сейчас жетон:
— Сейчас прямо, затем налево, направо, налево, налево, направо, налево, налево. И окажемся с другой стороны этих поместий, глянем, как они вышли.
Ирая чуть опустила голову, глядя на меня исподлобья:
— Это займёт очень много времени, лучше....
Я отрезал, не дав ей договорить:
— Рисковать и проверять, есть ли здесь големы-защитники, я не буду.
Ирая медленно кивнула:
— Поняла.
За спиной раздался громкий голос:
— Да чего тут проверять? Я, Хахпет, готов пробежаться по их следам и в одиночку.
Я повернулся. Хахпет стоял точно там, где и выделили ему место. В строю старших учеников, с левой стороны нашего отряда. Я, значит, всё вёл к ссоре?
Негромко спросил:
— Я похож на того, кто рискует чужими жизнями? — не дожидаясь его ответа, припечатал. — Не похож. Поэтому стой на своём месте, Хахпет. И молчи, жди приказа.
Хахпет растянул губы в кривой усмешке. Но действительно замолчал.
Зато, едва мы прошли первую сотню шагов, заговорили другие. Другая. Техникой очутившись бок о бок со мной:
— Римило, я прошу тебя пройти по их следам до конца. Если ты не хоче... — Ирая осеклась, сказала по-другому. — Если ты не можешь рисковать другими и отрядом, то разреши мне самой сделать это. Мне важно знать, что с... — на мгновение Ирая снова сбилась, замолчала, но честно продолжила. — Мне важно знать, что с Гилаем всё в порядке.
Я кивнул:
— Да, я так и понял.
Она же, словно я отказался, словно не слыша меня, жарко продолжила:
— И не нужно предлагать сразу двинуться к переходу и проверить следы там. Ничего на камне не увидеть, да и идёт Гилай по другой карте и другим путём. Это само Небо пошло мне навстречу и вновь позволило нам пересечься. Я не хочу подводить тебя, не хочу убегать тайно. Прошу тебя, дай я уйду. Подождите меня у перехода, дай мне время на поиски.
Выдохнувшись, Ирая замолчала. Я же смерил её внимательным взглядом и прямо приказал:
— Нет. Я не разрешаю тебе покинуть отряд Академии, ученица Павильона Меча, — но когда она сжала губы так, что они побелели, добавил. — Но я услышал и понял тебя. И мы всё сделаем, мы проверим все эти следы. Днём больше, днём меньше на этот этаж, это не так уж и важно, учитывая, сколько недель мы уже тут находимся.
Ирая сглотнула:
— Спасибо.
Я кивнул и повторил недавно сказанное, пусть и другой:
— А пока займи своё место в строю.
Не успел закончить последнее слово, а она уже техникой сорвалась к отряду. Я лишь покачал головой. И где, спрашивается, та спокойная и рассудительная Ирая, которая рассказывала нам с Гилаем о прошлом своей семьи, о высотах Возвышения Мастера, которых она намерена достичь к концу обучения и о своём будущем?
Поневоле вспомнишь мудрость Мириота, главы Волков, что семья и отношения — это обуза и кандалы, которые удерживают нас, не давая двигаться вперёд.
Правда, не в моём случае. Моя семья — это цель, зовущая меня к вершинам Возвышения, как можно ближе к Небу. Если я останусь слабым, если остановлюсь, если перестану двигаться вперёд, то никогда их не увижу.
