Не в силах более смотреть на преступно медленно ползущие корабли на основном экране я решил проверить, что там у «Гринвуда» и «Виттера». Несмотря на робкую надежду, я увидел там вполне ожидаемую картину. Меток дружественных истребителей не было, а два эсминца ворвались в бой и крушили окружавшие их альтаирские штурмовики. Но вот только эсминцам приходилось не сладко. Альтаирские пилоты яростно атаковали, не жалея ни себя ни свои машины, и засыпали «Гринвуд» и «Виттер» десятками ракет и снарядами курсовых скорострельных пушек. Да, они гибли. Их рвали на части зенитные автоматы, уничтожали ракеты и лазерные орудия, но, даже погибая, штурмовики делали свое дело. Уничтожали орудийные башни, сбивая антенны, кромсая броню. Несколько самых отчаянных даже врезались в кормовую часть «Гринвуда», надеясь своим спейсером, как торпедой, повредить врага.
Неожиданно ожесточенное сопротивление от, казалось бы, находящихся в проигрышном положении спейсеров настораживало. Если они достаточно задержат наши эсминцы или даже сумеют повредить их и вывести из боя, то об охоте на «Тайхо» можно забыть. Похоже, понимали это и альтаирские пилоты, потому и бились столь яростно. Любопытно, что авианосец как раз не спешил убегать. Он продолжал тормозить и, похоже, планировал остановиться и принять свою потрепанную авиагруппу на борт. И в свете того, как туго приходилось «Гринвуду» и «Виттеру», это уже даже не казалось глупым.
Неожиданно корабль тряхнуло. Тут же включилось аварийное освещение, и заверещала сирена.
— Внимание экипажу! Пробоина на третьей палубе. Всем свободным членам экипажа надеть скафандры и присоединиться к ремонтным бригадам. Во избежание пожара кислород откачан с третьей палубы полностью, а также со второй в отсеках с «А» по «С», — голос Агаты Вилсон из динамиков легко заглушал сирену.
Да что же происходит-то?! Я глянул на экран. Чертов «Оками» вышел на оптимальную дистанцию стрельбы и бил по эсминцам всем, что есть. «Арчер», судя по всему, получил несколько попаданий в район кормовой орудийной башни, а вот «Фостеру» досталось совсем уж сильно. На схеме красным и местами черным цветом был обозначен весь центр корабля. Но он еще держался. Уж не знаю, что за ад там творится на борту, но «Фостер» активно маневрировал и продолжал стрелять, правда, всего из одного орудия. «Арчер» же успел скрыться за выставленным аэрозольным облаком, и это давало нам еще несколько минут жизни. По идее, и «Фостер» еще успевал. Он уже нырнул в спасительное белое марево, когда вдруг развалился пополам.
— Это что сейчас было? — недоуменно спросил я.
Вопрос был, скорее, риторическим, но один из связистов с готовностью ответил.
— Похоже, выстрел рельсовой пушки. У «Фостера» из-за повреждений отключился боевой режим хода, и «Оками» смог прицелиться. Прямо сквозь облако ударили. Я могу вывести повтор на экран.
— Отставить, Марьяно! — рявкнул я, не скрывая раздражения на, в общем-то, ни в чем не виноватого связиста.
— Я Крус, сэр, — робко ответил тот.
— Да хоть… — начал было я, но взял себя в руки. — Прошу прощенья, конечно, Крус, оговорился. А сейчас дайте мне связь с «Несокрушимым».
Сам же я вызвал Агату Вилсон.
— Да, сэр — ответила мой бывший старпом таким тоном, будто я ее оторвал от чашки чая, а не управления поврежденным кораблем.
— Как обстановка, стар-коммандер?
— Терпимо, сэр. Была опасность дестабилизации реактора, но техники справились. А так всего лишь пара новых дырок на нижней палубе. Кстати, раз уж вы на связи, я хочу перенести огонь на «Амагари», его уже немного потрепали штурмовики с «Несокрушимого», если мы добавим, то может получится вывести из боя, «Миюки» дальше обстреливать смысла нет, он не жилец.
Я улыбнулся. Для первого боя Агата держится просто отлично. Я и сам хотел приказать переключить цель, а так даже лучше.
— Конечно, мисс Вилсон, выбор целей по вашему усмотрению.
Я глянул на тактический дисплей. Арчер пока был скрыт за крупным облаком антилазерного аэрозоля, но, судя по маневру «Оками», долго это не продлится. Командир фрегата твердо решил покончить с наглыми эсминцами и, уничтожив один, не собирался упускать второй. Менее чем через минуту он выйдет на нужную позицию, и «Арчеру» придется совсем туго. Похоже, отпускать «Гринвуд» и «Виттер» все-таки было ошибкой. Досадной и очень дорогой ошибкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вилсон, меж тем, времени даром не теряла и обрушила всю мощь на уже довольно побитый «Амагари». Собственно, потому и «Миюки» был изначально выбран приоритетной целью. Просто как менее поврежденный. А вот когда «Миюки» перестал представлять из себя хоть какую-нибудь значимую силу, добить «Амагари» уже стало делом техники. Вопрос только, кто успеет раньше — Вилсон добить «Амагари», или альтаирский фрегат добить «Арчер»?
Первым успел «Несокрушимый». Точнее, его авиагруппа. Уж не знаю, в какой именно момент Дюрант запустил в космос все машины и как угадал время атаки, но в тот самый момент, когда «Арчер» ударил из всех орудий по единственному боеспособному альтаирскому эсминцу, мимо боя промчались три волны спейсеров в боевом построении и набросились на увлекшийся нашим преследованием «Оками». Расплата за это не заставила себя ждать. Последовательная атака трех волн была проведена, как по учебнику. Истребители перегружали ПКО активным маневрированием и атакой мелких целей, типа зенитных автоматов и противоракет. Штурмовики атаковали ракетами основные узлы ПКО и уничтожали ее в заданном секторе. Торпедоносцы заходили в расчищенный коридор и наносили разящий удар. Итог атаки был предсказуем.
Да, командир «Оками» успел развернуть фрегат на борт, чтобы увеличить зону работы своего ПКО, да, заградительный огонь собрал с пилотов «Несокрушимого» кровавую жатву, особенно среди штурмовиков, но сорок четыре торпедоносца достигли цели, и тридцать семь из них добились попадания. Этого хватило бы и линкору, не то что фрегату, пусть и новейшей модели. Весь борт «Оками» сотрясало от взрывов, и он буквально развалился на мелкие куски, не успев даже выпустить спасательные капсулы.
— ДА!!! — хором заорали Марьяно и Крус. Я вздрогнул от неожиданности и хотел было рыкнуть на мичманов, мол, чего так орать, но, увидев искреннюю радость обнимающихся людей, уже успевших заочно проститься с жизнью, не нашел в себе сил и лишь устало улыбнулся.
— Месье Хромов, я не помешал вам развлекаться? — голос Дюранта, чуть искажённый легкими помехами связи, был весел и бодр. — Насколько понимаю, ваша вторая группа как раз заканчивает вопрос с «Тайхо».
— Не буду врать, флот-коммандер, вы как раз вовремя. Я уж думал, вы про нас забыли, — глянув на вспомогательный дисплей, я увидел окончание драмы «Тайхо», его как раз добивали «Гринвуд» и «Виттер», подошедшие на «пистолетную» дистанцию. Шансов у авианосца не было. Вялое сопротивление бортового ПКО эсминцы подавили еще на подходе, и сейчас «Тайхо» стал просто гигантской километровой мишенью, которую можно было уничтожать любым способом. Хоть бей по нему орудиями основного калибра, хоть торпедируй. Командир корабля принял единственно правильное решение и сдался с соблюдением всех конвенционных предписаний. Я почему-то был уверен, что он в свойственной альтаирцам манере будет сражаться до последнего. Но нет. Оказывается, не все альтаирцы столь фанатичны.
— Согласись, Пьер, прекрасное зрелище, — оказывается, Дюрант ждал, не отключаясь, пока я изучал картину боя. — Чувствуешь запах победы?
— Я чувствую, что потерял корабль и полтора десятка отличных пилотов, сэр. Вот что я чувствую, — возможно, высказался я грубовато, но Дюрант, казалось, этого не заметил, лишь отмахнувшись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А ля гер… Пьер, тут ничего не поделать. Такая уж у нас работа, — тут Дюрант резко поменял тон с благостного на деловой. — Даю тебе четыре часа, чтобы собрать выживших и подлатать корабли, потом самым полным ходом двигай к судостроительному комплексу в квадрате RL18, там сам знаешь, что делать. В плане все указано. Работаем по третьему варианту.
