Увеселения при дворе продолжались до поздней ночи. Казимир должен был лишь один еще день пробыть к Праге, так как важные дела требовали его возвращения в Краков.
Начатое ухаживание, которому Рава так искусно помогал, грозило остаться безрезультатным, потому что Кохан знал из собранных сведений, что красивая чешка не поддастся ни на какие обещания и приманки, а Казимир оставаться дольше в Праге не мог; на ее же приезд в Краков нечего было рассчитывать. Королевский фаворит не переставал думать о том, как бы помочь своему пану в его сердечных делах.
В последний день пребывания Казимира в Праге после охоты, было пиршество, закончившееся танцами; Рокичана на этот пир не явилась. Король рано возвратился домой, сильно расстроенный и не переставая думать о красивой вдовушке, которую так трудно было победить.
– Ее не было, – обратился он к Кохану, волнуясь, – я не могу уехать, не имея никакой надежды. Как поступить?
– Вашему величеству нельзя теперь пойти к ней, – ответил Рава, – об этом пошли бы толки, и посещение вдовушки скорее повредило бы вам, чем помогло, так как она очень дорожит своим добрым именем.
– Пойди ты, в качестве моего посла! – воскликнул Казимир, снимая с пальца перстень с дорогим сапфиром. – Отнеси ей этот маленький подарок на память обо мне и передай ей, что я приглашаю ее в Кракове, где ее приму, как королеву.
Рава пожал плечами.
– Из того, что мне о ней известно, я заключаю, что ее можно победить, лишь сделав ее в действительности королевой, – ответил фаворит. – Однако я пойду испробовать счастье.
– Я для нее не пожалею ничего и не остановлюсь ни перед какими жертвами, – произнес влюбленный король. – Объясни ей это, поговори с ней откровенно и обрадуй меня хорошим ответом.
Кохан отправился к Рокичане, не взяв никого с собою, так как хотел поговорить с ней наедине.
Хитрая вдовушка, приглашенная в этот день в замок, желая показать Казимиру, что ее нельзя так легко победить комплиментами, решила отказаться от приглашения под предлогом болезни.
Она была уверена в том, что король не уедет, не попрощавшись с ней или не дав о себе весточки. Нарядно одетая, она весь день провела в ожидании, ежеминутно подходила к окну, надеясь увидеть какого-нибудь посла от Казимира, но до самого вечера никто не явился.
Хотя в доме никого не было, кроме старушки компаньонки, но все комнаты были освещены, и стол, уставленный винами, пирожными, фруктами был красиво сервирован. Тем временем, наступивший поздний час было лишил ее надежды увидеть кого-нибудь в этот вечер, но вдруг пришел Кохан и попросил принять его.
В первый момент ему оказали некоторые затруднения, но его все-таки провели к вдовушке.
Кристина приняла гостя холодно, с большим достоинством и высказала свое удивление по поводу его прихода. Рава начал с того, что его пан, не видя ее в замке и беспокоясь за ее здоровье, нарочно послал его осведомиться о ее здоровье.
Вдовушка ответила, что в действительности чувствовала себя очень уставшей и не совсем здоровой, а потому осталась дома.
– Ваше отсутствие сильно огорчило моего пана, – произнес Кохан, –потому что мы должны завтра возвратиться в Краков, и он, не повидавши вас, уедет с печалью в сердце, так как он окончательно влюбился.
Рокичана улыбнулась.
– О, мужчины, – воскликнула она, – а в особенности короли легко влюбляются и еще легче забывают. Очень жаль, что вашему пану не приглянулось в течение этих нескольких дней какое-нибудь другое красивое личико, и ему легче было бы одержать победу. Я опытная женщина! Поверьте мне, что у меня нет никакого желания быть игрушкой на несколько дней хоть бы даже для знаменитой царствующей особы!
Рава был смущен оборотом, который принял разговор.
– Любовь моего пана не кратковременная, – произнес Кохан после размышления, – она, по всей вероятности, долго продолжится, если только встретит взаимность. Лучшим доказательством является то, что он, не осмелившись лично придти, из боязни вызвать ваш гнев, послал меня сюда и просил вас принять от него на память этот маленький подарок.
Кохан передал вдовушке красивое кольцо с сапфиром, ценность которого Рокичана сразу отгадала. Она покраснела, смутилась и в первый момент оттолкнула перстень, притворившись обиженной.
Рава настаивал, доказывая, что в этом нет ничего необыкновенного, так как это в порядке вещей, чтобы короли давали подарки тем, которые им нравятся.
– А если вы, прекрасная Кристина, стесняетесь принять подарок без реванша, то прошу вас послать королю взамен какое-нибудь колечко, хоть самое простое, но из ваших рук оно будет ему дорого.
Вдовушка колебалась, смотрела на сапфир, на свои руки, на пол… И наконец, подняв голову, смело взглянула на своего собеседника и произнесла:
– Милый королевский посол, вы чудесно помогаете своему пану в его сердечных делах; видно, что это вам не впервые, а потому лучше поговорим откровенно.
– Да, будьте искренней, прекрасная Кристина, и скажите мне – мой пан вам не противен? – воскликнул Кохан.
– Будь он даже мне милее всех, – быстро ответила вдова, – и имей он не одно, а два таких королевства, что может дать такая любовь? Я не гожусь в любовницы и не променяю легкомысленно своего спокойного дома на какой бы то ни было дворец, из которого могу возвратиться опозоренной. Говорю вам об этом заблаговременно. Подарки, уговоры, лесть обещания – все это ни к чему не приведет. Моя честь для меня дороже любви, и я ее не отдам ни за какие блага. Поэтому все ваши старания напрасны!
Кохан, получив такой категорический отпор, однако, не считал себя побежденным.
Во-первых, он прекрасно знал, что женщины, дорожа собою, чтобы их больше ценили, в конце концов всегда сдаются. К тому же он не особенно верил искренности ее отказа и хотел выиграть время, так как оно часто влияет на самые твердые решения.
– Прекрасная Кристина, – произнес он с многозначительной улыбкой. –Там, где вспыхнула такая великая любовь, как в сердце моего пана, вероятно, найдутся и средства для ее удовлетворения…
Кто знает? Брак не исключен, и корона могла бы украсить ваше прекрасное чело. Ведь это чего-нибудь да стоит, надо лишь быть более благосклонной и не отталкивать от себя.
Кристина внимательно слушала.
– Вы меня искушаете, – прервала она, – как сатана Еву в раю. Тот ей обещал познание всего, а вы мне, как ребенку игрушку, показываете издали корону, но… Я не верю. Нет, не верю!
При этих словах она машинально взяла со стола перстень с сапфиром и, надев его на палец, поднесла руку к свету, любуясь прекрасной игрой камня. Это был хороший признак.
– Вы правы, – прибавила она, – за подарок короля следует отблагодарить его тем же, но я бедная вдова, и у меня не найдется ничего, достойного такого могущественного господина…
Она медленно сняла с руки кольцо с небольшим, но прекрасным рубином и, как бы прощаясь с ним, приложила к своим губам и бросила на стол перед Коханом.
Тот жадно схватил его.
– Камень стал в тысячу раз ценнее с тех пор, как ваши уста к нему прикоснулись, – сказал гость, бережно пряча перстень. – Я передам королю, что вместе с перстнем вы ему послали поцелуй.
– Вы не должны этого говорить, – кокетливо улыбаясь, произнесла Рокичана, – это было лишь прощание с дорогим для меня колечком… Больше ничего!
Рава сделал насмешливую гримасу.
– Все равно! – воскликнул он. – Вы это называете прощанием с колечком, а я скажу, что поцелуй предназначался для короля! Пускай, бедняга, хоть этим себя успокоит. А завтра, прекрасная Кристина, когда мы рано утром выступим из Праги, мой пан проедет мимо вашего окна, подарите ему хоть один приветливый взгляд, прошу вас об этом.
На это вдова ничего не ответила; она занялась разливанием вина в бокалы и придвинула Кохану стоявшие на столе пирожные. Высказав все, что она нашла нужным, и что ее больше всего удручало, она себя почувствовала гораздо свободнее и стала более ласковой с гостем.
Последний, исполнив данное ему поручение, начал рассказывать о своем господине, о его могуществе, богатстве и силе.
– Люди могут говорить о нас все, что им вздумается, – сказал он, –что наша страна дикая пустыня, что у нас нет городов с каменными постройками, что мы одеваемся в звериные шкуры и питаемся кашей и мукой. Но если бы вы увидели королевскую сокровищницу, груды серебра и золота, сундуки с жемчугом, сотни пурпуровых покрывал и разных материй, тысячи дорогих мехов, прекрасную посуду, которой хватит для приема целого города, – тогда бы вы знали, что значит польский король… А при нашем дворе и при дворе его сестры, королевы Елизаветы, нет недостатка ни в прекрасных рыцарях, ни в певцах, ни в артистах, ни в рассудительных людях, потому что они это любят. И жизнь у нас вовсе не так монотонна и бесцветна, как это кажется издалека.
– Я всему этому верю, – ответила Рокичана, – но что мне до того? Я этого не увижу.
