Я встаю с кровати и беру телефон. Пропущенных звонков нет. Только пара сообщений от Ритки. Спрашивает, всё ли у меня хорошо. Разве у меня всё хорошо? Отвечу ей завтра. Я листаю телефонную книгу, смотрю на номер Марка. Хочу позвонить ему, но снова думаю о его словах про Сашу. Воображение не дремлет! Слёзы тотчас брызгают из глаз.
Что ж, я не буду ему звонить. Я сильная, не слабая!
Я нахожу в телефоне мелодии «Мельницы» и включаю песню «Чужой». Слушаю. Потом выхожу из спальни, спускаюсь по лестнице. Играет песня «Прощай».
Я захожу на кухню. Чувствую, что проголодалась.
Осматриваю содержимое холодильника. Что бы приготовить? Мамины труды не должны пропадать даром.
Курица в духовке. Почему нет? Беру курицу, рис, специи.
Когда уже почти всё готово, решаю выпить того вкусного вина, что пила днём.
Мой телефон разрывается от песни «Воин вереска». Иду в гостиную и наливаю вино в бокал.
Снова прохожу на кухню и достаю из духовки курицу с рисом. Пальцы чуть обжигаю. Эк, я не осторожная.
Пью вино. Играет «Невеста полоза». Люблю эту песню. Понимаю, что аппетит совершенно пропал. Убираю мой, наверное, вкусный ужин обратно в духовку.
Я в гостиной, наливаю ещё вина и пью. Долго сижу на диване.
«Дороги». Я уже сотню раз слышала эту песню. Вру. Больше.
Голова кружится от выпитого, но я наливаю ещё бокал. Вина почти не осталось. Чувствую, что ещё немного и опять разревусь. Нет, уж, я не буду плакать!
Поднимаюсь наверх, в спальню. Я одна. В лесу. В этом прекрасном доме. Я даже дверь не закрыла. Плевать. Меня немного шатает в сторону.
Быстро умываюсь и чищу зубы. Кидаю взгляд на сломанный замок ванной.
Я выключаю свет и, не раздеваясь, ложусь на кровать.
Он бросил меня одну!
Слышу песню «Дорога сна». Смотрю на часы. Уже больше двенадцати. Его нет. Уже так долго!
— Я могу! Пааап?!
Меня накрывает с головой очередная волна. Я задыхаюсь от нехватки воздуха. Здесь слишком сильное течение. Но ведь я сильная, я смогу.
— Пап! — Кричу я и чувствую его всегда такие сильные руки.
— Папа, я могу выплыть!
Снова волна! Я хочу вздохнуть, но не могу. Что-то мешает мне дышать.
— Ника!
— Папа! Нет! Папа!
Я знаю, слёзы льются из моих глаз, но я их не чувствую.
— Ника!
Я вдыхаю глубоко, как только могу. Дышу часто. Не понимаю, где я. В голове только голос отца, который пытается меня спасти.
— Малыш, ты меня слышишь?
Что? До меня не сразу доходит, что голос совсем не отцовский, а…
— Ника!
Я открываю глаза. Вокруг темно, я чувствую, как мою руку сжимает другая рука. Что? Это ЕГО рука! Его голос. Я быстро отодвигаюсь на кровати в сторону, но Марк сжимает руку крепче.
Проходит пара минут в тишине, и я понимаю, что он меня не отпустит.
— Ника, ты как? Тебе снился кошмар!
Я уже почти пришла в себя, но ужас от моего сна, моих воспоминаний ещё преследует меня.
— Уходи.
— Я не могу.
— Ты уже ушёл. Убежал. Можешь убежать снова.
— Не получается.
— Плевать.
— Врёшь.
— Отстань. Ты делаешь меня слабой.
— Я знаю.
— Уйди.
— Нет.
— Иди, трахайся с Сашей, а меня оставь в покое.
Его рука скользит по моему телу, обнимает за талию.
— Скорее наоборот, маленькая моя.
Боже, один его шёпот заставляет меня трепетать. И не важно, что он говорит. Стоп.
— Я тебя не хочу и не люблю. Уходи.
Мне сейчас слишком больно признаться ему в своих чувствах снова. Только не после всех его слов в мой адрес.
— Я тебя ненавижу! — Шепчу.
— Неправда. Хочешь, докажу?
Его рука спускается ниже по моей талии. Нет, нет. Я не могу быть настолько слабой!
— Избалованная девка не хочет, чтобы ты к ней прикасался.
— Прости, что назвал тебя так. Я так не думаю, малыш. Но я знаю, ты хочешь моих прикосновений. И ты любишь меня, сама сказала.
Он приподнимается и смотрит на меня. Его лицо близко к моему, я чувствую запах алкоголя.
— Ты пил?
— Немного.
Вздыхаю.
— Пил за рулём что ли? Зачем?
— Я не садился за руль пьяным.
Я немного отстраняюсь от него, но он притягивает меня к себе снова. Кладёт голову мне на грудь. Его пальцы оказываются в моих волосах.
— Не отстраняйся от меня, пожалуйста, — голос у него печальный. Блин, как мне устоять перед ним?
— Так, где ты был?
— Сначала поехал в город, но развернулся по дороге и приехал обратно. У меня в машине была бутылка коньяка. Я сидел за воротами и пил. Потом безумно по тебе соскучился и пошёл в дом.
Прекрасно. Я и не была одна. Почти!
— Ты наговорил мне много всего, Марк.
Чувствую, что он кивает.
— Прости меня. Я не хотел. Ты просто взбесила меня.
— Я взбесила? Это ты меня взбесил!
— Мы друг друга бесим, я понял, — вздыхает он. — Прости, что залез в твой телефон и удалил те дурацкие сообщения. Но зачем из-за этого нужно было раздувать скандал?
Он гладит меня по волосам. Поднимает голову и целует в шею. Я нервно сглатываю. Его касания дрожью отдаются в моём теле.
— Что в них было?
Он стонет.
— Прошу, давай не будем о них больше говорить.
Дуюсь.
— Дай мне поцеловать тебя, — просит он.
— Нет.
— Будешь сопротивляться мне?
А разве я могу?
— Марк, ты опять скажешь, что я понапрасну дразню тебя!
— Я согласен, чтобы ты дразнила, но только меня одного.
— И я не верчу перед тобой задом!
— Таким красивым задом, можно и повертеть. Передо мной! И только!
Что он там ещё наговорил?
— Непорочная Дева Вероника?!
Он откровенно ржёт. Какой, заразительный у него смех! Я пытаюсь сдержать улыбку.
— Могу опорочить тебя прямо сейчас и тогда твоя мама будет зудеть, я же говорила ему от тебя нужно только одно!
Он пытается копировать голос моей матери, но у него плохо получается. Я не выдерживаю и смеюсь.
— Хватит! — Шлёпаю его по плечу. — Не забывай, она всё же моя мама!
— Ой, да ладно! Кто полыхал на неё злостью сегодня? Наверно, не ты!
— Она взбесила меня, наговорила всякого…
— Так ты дашь мне поцеловать тебя?
Он так внезапно меняет тему разговора, что я резко замолкаю.
— Ну?
Блин, да я сама этого безумно хочу! Я так скучала по нему! К чёрту эту нашу ссору. Меня тянет к Марку просто невообразимо! Он такой близкий и любимый сейчас, что у меня больше нет желания отказывать ему.
Я сама притягиваю его к себе, чувствую мой любимый аромат кофе, смешанный сейчас с запахом спиртного и теряю последние остатки воли. Я накрываю его губы поцелуем. Блин, ну почему я всегда проигрываю ему?
Мы целуемся долго, жарко, возбуждающе. Он отрывается от моих губ, целует шею. Снимает с меня одежду, ласкает грудь. Я часто дышу и постанываю от удовольствия. Когда он касается моего живота своими тёплыми пальцами, тело моё напрягается, а внизу разгорается огонь желания.
— Марк, — кричу я, чувствуя его руку у себя между ног.
— Да, малыш, — шепчет он.
Его движения то быстрые, то медленные, и это дарит мне восхитительные ощущения. Блин, его пальцы и рот делают с моим телом нереально приятные вещи! Я никогда раньше не думала, что можно чувствовать такое блаженство, испытывать такое удовлетворение лишь от прикосновений другого человека. Любимого человека. Я люблю его сейчас ещё больше, чем раньше. Он должен знать это.
— Я люблю тебя, Марк, — говорю, и одновременно с моих губ слетает стон наслаждения.
Он снова ложиться рядом и обнимает меня. Теперь я чувствую приятную усталость. У меня закрываются глаза.
— Я знаю, малыш.
Он целует меня в висок.
— Спи, любимая.
Он говорит эти слова наяву? Нет, наверное, это только сон.
На следующее утро у меня ужасно болит голова. Чувствую себя совершенно разбитой. А мне ведь сегодня возвращаться домой. Опять ссориться с матерью. Я знаю, что на этот раз она не будет игнорировать меня.
Как же мне плохо! Не нужно было пить столько вина, особенно когда нервы на пределе из-за нашей ссоры с Марком. Как часто мы ссоримся! Конечно, потом миримся, но это всё равно тяжело. Я слишком много кричу и злюсь. Раньше такого не было. Раньше всё было по-другому. Раньше я не знала Марка и не любила так сильно.
