Покончив с уроками, Ольга в точности повторила действия пирата: потушила свет и смастерила на постели накрытую с головой спящую себя. Вышло недурно. Ольга распахнула окно, а тигр залез в кресло и мрачно сказал:
— Заклинашку сама придумывай.
— Флюк, а на стуле нельзя? Он всё-таки меньше, спрятать легче. Мне же только спуститься, дальше я сама пойду, а то вдруг заметят!
— Ты что! — завёлся Флюк. — А мало ли что у вас тут в саду! Не разрешают же вам, сама же говорила!
— Ну, Флюк! Если с тобой заметят, тогда что? Все по саду ходят, ничего со мной не случится! А какую надо заклинашку?
— В тему, — буркнул Флюк, обнюхивая стул. — И в рифму.
— Дурацкие подлокотники, — пожаловалась Ольга, усаживаясь. — Верхом бы удобнее. Жалко, метлы нет!..
— А ты сидеть на ней пробовала? — ехидно спросил Флюк.
— Седло можно приспособить, — мечтательно сказала Ольга и прикрыла глаза, рисуя себе полёт над ночным городом. Грива волос за плечами…
— Заклинашку давай, — напомнил Флюк, забираясь к ней на коленки.
— Ты только поаккуратней! — попросила Ольга. — Слышишь? Вниз — и всё! Э-э… стульчик, стульчик! Не робей! Вниз неси нас поскорей! О! Словно Сивка, словно Бурка, словно Вещая Каурка! Ой!..
Стул плавно вылетел в окошко и осторожно приземлился у самой стеночки общаги.
— Молодец! — шёпотом похвалила Ольга.
— Я-то? — хмыкнул Флюк. — Бестолковая ты, мряф!.. Пошли.
— Может, ты не пойдёшь? Я стул вот в кусты затащу, а ты на нём поспишь пока.
— Щаз! — окрысился Флюк. — Хитрая какая! А охранять тебя кто будет? Прошлый раз вот чего бы без меня делала?! Научишься колдовать как следует, тогда и будешь одна гулять!
Спрятав стул (с оглядками и всевозможными предосторожностями), они почти бегом добрались до гимназийской ограды. Флюк вскарабкался наверх, уселся у домика с фонарём и принялся командовать и советовать, хотя замысловатое переплетение прутьев решётки труда для перелаза не составляло.
Усадив тигра на плечо, Ольга обогнула универмаг, пересекла проезжую часть (чтобы не рисоваться под окнами мальчишечьей общаги) и пошла по проспекту. Можно было бы и срезать дорогу, отправившись дворами, но времени оставалось ещё целых полчаса (неизвестно до чего!), а ночь была тиха и прекрасна.
В кайф оказалось вот так идти — по безлюдному ночному городу, свободной и в кроссовках! Стоит, пожалуй, иногда выбираться — можно даже с Андрюшкой… Луна, тишина, пират роз на клумбе надерёт… В руках букет, у плеча возлюбленный мужчина — кайф!..
Но сегодня розы остались нетронутыми, а на плече сидел тигр и, помехою мечтам, распевал вполголоса песню. Ольга прислушалась: песня была та ещё! Боевая была песня.
— За четвёртой полночью озверею полностью… звёзды вылезут на небо, изо рта клыки!.. Я хвост распушу, мряф-мряф! Злобно землю укушу, мряф-мряф! И накинусь на врага, как голодная блоха!.. Ау-у!! — подвывал Флюк, и Ольга дёрнула его за кисточку на хвосте.
— Что это ты за кошмарики поёшь?
— Готовлюсь, — сказал Флюк. — На такой мутабор идём! Мряф, из стали коготки, убегайте, дураки!.. Может, драться придётся! Вот повяжут сейчас — и привет, мряф! Сама в западню лезешь!
— Флюк, только ты не лезь никуда! Если что, я вот кнопку нажму! — Ольга показала тигру гимназийский мобильник (мобильник висел на шнурке у неё на шее).
— Выпорют, — сказал тигр.
— Зато не съедят.
— А может, это твой куратор и есть!
— Да нет, — убеждённо сказала Ольга. Олег Витальевич в этой роли ей не представлялся. Особенно после башни. Демуров ещё куда ни шло… — Нет, это не он! Да может, и вовсе не препод…
— Таинственная история! — с удовольствием сказал Флюк. — Люблю!
В беседе они дошли до "Спутника" и свернули ко Дворцу пионеров. Минуя статую школьника, Ольга покосилась на постамент: статуя ей не нравилась. Было в ней что-то на редкость неприятное — вот только что?.. Каменный школьник на косой взгляд, по счастью, не среагировал, стоял себе и противно улыбался: "Иди, дура, иди!"
Конечно, дура; Ольга прекрасно это понимала, но что прикажете делать? По крайней мере, хоть что-то она узнает! Хоть что ему нужно! Сумму выкупа, к примеру…
Около Дворца тигр спрыгнул на землю и бесшумно нырнул в кусты. Так, по отдельности, они добрались до крутого спуска на дачи, до Пионерской горки. Той самой, где много лет назад (и в другом мире) Лёшка Гаранин потерял зимой свой талисман.
Выйдя на горку, Ольга остановилась и, скрестив на груди руки, зажала в правой мобильник. От решётки ограды отделилась тёмная фигура и шагнула ей навстречу. Предполагаемый враг очевидно рассчитывал напугать с первого взгляда и, заметив, что Ольга замерла и челюсть отвесила, громыхнул громовым смешком.
Вид врага действительно способен был повергнуть в ужас кого угодно — кроме, разумеется, юной гимназистки, рождённой в конце двадцатого века и поимевшей удовольствие прогуляться в ночи по окрестным степям.
Враг был высок. Враг был внушителен. Чертовски эффектно смотрелись на нём плащ до пяток и маска до губ. Враг был — вылитый Зорро.
— Класс, — искренне сказала Ольга, ожидавшая вампиров и гоблинов.
— Не впечатляет? — спросил враг.
— Мне больше Киану Ривз нравится, — сказала Ольга. — В фильме "Матрица", вы, наверное, не видели… Но Бандерас тоже ничего. Только к вашему прикиду маска другая нужна.
— Вы, сударыня, однако, наглая девица, — сказал враг.
— Вы мне тоже не нравитесь. Говорите, чего хотели, а то мне вставать рано.
— Груба и распущена, — задумчиво продолжил враг. — И вот же всегда я полагал, что хвалёные гимназийские манеры из-под палки только и великолепны. Что, милая барышня, учителя ваши совсем мышей не ловят? Или с вами случай особый? Извольте-ка реверанс!
Ольга взялась пальчиками за полы куртки и чуть-чуть согнула в коленках ноги.
— Так сойдёт? В гимназии не насмотрелись, что ли?
— Я? В гимназии? — переспросил враг и рассмеялся — нормальным человеческим смехом.
— А можно подумать, вы не там работаете! Маску вон натянули, чтобы я не узнала!
— И не думал даже! — возразил враг. — Недооцениваете, дорогуша!
Он развёл руками, и Ольга увидела перед собой Олега Витальевича. Куратор, сказавши "Оп!", превратился во фрау Бэрр и сдвинул на затылок шляпку.
— Дошло? — спросила бабуля. — Или ещё кого изобразить?
— Карлсона, — сказала Ольга. — Всю жизнь мечтала вживую увидеть.
— В театре я тоже не тружусь, — сказал враг, возвращая себе обличье Зорро. Рядом с ним появилось кресло, и враг уселся, закинув ногу на ногу. Полы плаща разошлись; под плащом у врага оказались джинсы и массивные ботинки-берцы.
— Всё ясно, вы из цирка, — сказала Ольга. — Почём билетики, дяденька?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
