Я. П. Полонский
Узница
Что мне она! — не жена, не любовница, И не родная мне дочь!Так отчего ж её доля проклятая Спать не даёт мне всю ночь!
Спать не дает, оттого что мне грезится Молодость в душной тюрьме,Вижу я — своды… окно за решёткою, Койку в сырой полутьме…
С койки глядят лихорадочно-знойные Очи без мысли и слёз,С койки висят чуть не до полу тёмные Космы тяжёлых волос.
Не шевелятся ни губы, ни бледные Руки на бледной груди,Слабо прижатые к сердцу без трепета И без надежд впереди…
Что мне она! — не жена, не любовница, И не родная мне дочь!Так отчего ж ее образ страдальческий Спать не даёт мне всю ночь!
1878
А. А. Ольхин
Дубинушка
Много песен слыхал я в родной стороне, Про радость и горе в них пели;Из всех песен одна в память врезалась мне — Это песня рабочей артели: Ой, дубинушка, ухнем! Ой, зелёная сама пойдет! (2) Подёрнем! (2) Ух!
И от дедов к отцам, от отцов к сыновьям Эта песня идёт по наследству,И лишь только как станет работать невмочь, Мы — к дубине, как к верному средству. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Говорят, что мужик наш работать ленив, Пока не взбороздят ему спину,Ну, так как же забыть наш родимый напев И не петь про родную дубину. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Англичанин-хитрец, чтоб работе помочь, Изобрёл за машиной машину,А наш русский мужик, коль работа невмочь, Так затянет родную дубину. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Тянем с лесом судно, иль железо куём, Иль в Сибири руду добываем —С мукой, болью в груди одну песню поём, Про дубину в ней всё вспоминаем. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
И на Волге-реке, утопая в песке, Мы ломаем и ноги, и спину,Надрываем там грудь, и, чтоб легче тянуть, Мы поём про родную дубину. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Пускай мучат и бьют, пускай в цепи куют, Пусть терзают избитую спину —Будем ждать и терпеть и. в нужде будем петь Всё про ту же родную дубину. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Мы пируем при блеске огней на балах И шутя мы поём про дубину,А забыли о тех, кто сидит в кандалах Всё за ту же родную дубину. Ой, дубинушка, ухнем!.. и т. д.
Но ведь время придёт, и проснётся народ, Разогнёт он избитую спинуИ в родимых лесах на врагов подберёт Здоровее и крепче дубину. Ой, дубинушка, ухнем! Ой, зелёная, сама пойдет! (2) Подёрнем! (2) Ух!
Конец 1870-х годов
Неизвестный автор
Похоронный марш
Вы жертвою пали в борьбе роковойЛюбви беззаветной к народу,Вы отдали всё, что могли, за него,За честь его, жизнь и свободу!
Порой изнывали по тюрьмам сырым,Свой суд беспощадный над вамиВраги-палачи уж давно изрекли,И шли вы, гремя кандалами.
Идете, усталые, цепью гремя,Закованы руки и ноги,Спокойно и гордо свой взор устремяВперёд по пустынной дороге.
Нагрелися цепи от знойных лучейИ в тело впилися змеями,И каплет на землю горячая кровьИз ран, растравленных цепями.
А деспот пирует в роскошном дворце,Тревогу вином заливая,Но грозные буквы давно на стенеУж чертит рука роковая!
Настанет пора — и проснётся народ,Великий, могучий, свободный!Прощайте же, братья, вы честно прошлиВаш доблестный путь, благородный!
(1870-е годы), (1890-е годы)
Вас. И. Немирович-Данченко
Умирающий
Отворите окно… отворите!..Мне недолго осталося жить;Хоть теперь на свободу пустите,Не мешайте страдать и любить!Горлом кровь показалась…ВесноюХорошо на родимых полях, —Будет небо сиять надо мноюИ потонет могила в цветах.
Сбросьте цепи мои… Из темницыВыносите на свет, на простор…Как поют перелетные птицы,Как шумит зеленеющий бор!Выше, выше смолистые сосны,Всё растет под сиянием дня…Только цепи мне эти несносны…Не душите, не мучьте меня!..
То не песня ль вдали прозвенела,Что певала родимая мать?Холодеет усталое тело,Гаснет взор, мне недолго страдать!Позабудьте меня… схороните…Я прощу вас в могиле своей…Отворите ж окно… отворите,Сбросьте цепи мои поскорей!..
(1882)
С. Ф. Рыскин
(Из стихотворения «Бродяга»)
Опускается тёмная ноченька…Хороша эта ночка в лесу!Выручай меня, силушка-моченька, —Я неволи в тюрьме не снесу!..Ой! погнулась решетка оконная,Задрожали в стене кирпичи…Тише… Стража окликнула сонная:«Эй, сорвиголова, не стучи!..»Цепь долой!.. Отдохните же, ноженьки,Без тяжёлых железных колец,Верой-правдой служите в дороженьке:Из тюрьмы побежит удалец!..Сердце вольное бьется с тревогою…В жилах кровь закипела ключом…Дай-ка снова решётку потрогаю,Принажму молодецким плечом!..Подаётся решётка… погнулася…Сорвалась — и упала, звеня…Стража в душной тюрьме не проснулася..Ну… теперь не догонят меня!..
1888
Л. П. Радин
* * *
Смело, товарищи, в ногу!Духом окрепнув в борьбе,В царство свободы дорогуГрудью проложим себе.
Вышли мы все из народа,Дети семьи трудовой.«Братский союз и свобода» —Вот наш девиз боевой!
Долго в цепях нас держали,Долго нас голод томил,Чёрные дни миновали,Час искупленья пробил!
Время за дело примяться,В бой поспешим поскорей.Нашей ли рати боятьсяПризрачной силы царей?
Всё, чем держатся их троны,Дело рабочей руки…Сами набьём мы патроны,К ружьям привинтим штыки.
С верой святой в наше дело,Дружно сомкнувши ряды,В битву мы выступим смелоС игом проклятой нужды.
Свергнем могучей рукоюГнёт роковой навсегдаИ водрузим над землеюКрасное знамя труда!
1896 или 1897
Г. М. Кржижановский
Варшавянка
Вихри враждебные веют над нами,Тёмные силы нас злобно гнетут.В бой роковой мы вступили с врагами,Нас ещё судьбы безвестные ждут.
Но мы подымем гордо и смелоЗнамя борьбы за рабочее дело,Знамя великой борьбы всех народовЗа лучший мир, за святую свободу!
На бой кровавый, Святой и правый, Марш, марш вперёд. Рабочий народ! — (четыре последние строки два раза).
Мрёт в наши дни с голодухи рабочий.Станем ли, братья, мы дольше молчать?Наших сподвижников юные очиМожет ли вид эшафота пугать?
В битве великой не сгинут бесследноПавшие с честью во имя идей,Их имена с нашей песней победнойСтанут священны мильонам людей.
На бой кровавый, Святой и правый, Марш, марш вперёд. Рабочий народ! — (четыре последние строки два раза).
Нам ненавистны тиранов короны,Цепи народа-страдальца мы чтим,Кровью народной залитые троныКровью мы наших врагов обагрим.
Месть беспощадная всем супостатам,Всем паразитам трудящихся масс,Мщенье и смерть всем царям-плутократам,Близок победы торжественный час!
На бой кровавый, Святой и правый, Марш, марш вперёд. Рабочий народ! — (четыре последние строки два раза).
1897
Беснуйтесь, тираны
