— Но этот способ к тому же неприличен.
— Лежи тихо, а то почерк будет неразборчивым. — Он положил листок на живот, а чернильницу пристроил между грудями.
— Чарли, — прошептала Тесса, когда он склонился и провел языком по твердой вершинке.
— Да? — Он продолжал дразнить, и слова уже с трудом приходили на ум.
— Разольешь чернила, — выдохнула она, когда язык переключился на другую вершинку.
— Запросто, — пробормотал Чарли. Сделав над собой усилие, выпрямился и посмотрел торжественно, словно на распростертую языческую жертву. — Что ж, если настаиваешь…
Он раздвинул ее колени и устроился между ног. Тесса с готовностью впустила и даже свела колени за его спиной.
— Теперь можно начинать.
Снял с чернильницы колпачок, окунул перо, надежно уперся локтями в постель по обе стороны бедер и принялся писать, диктуя самому себе:
«Дорогая миссис Бейтс! Пожалуйста, не переживайте за Тессу. Она находится у меня дома, в полной безопасности».
Тесса рассмеялась.
— Тише, не дергайся, — строго предупредил Чарли. — Размажешь.
— Щекотно, — пожаловалась она.
— Очень хорошо. — Он опустил голову и поцеловал в живот. — Надо еще пощекотать.
— Чернильным пером?
— Значит, дай закончить. — Он снова начал писать. — «Вчера, поздно вечером, она отправилась гулять, попала под дождь и случайно набрела на мой дом. Я ее приютил, чтобы согреть и обсушить».
«Письмо придется запечатать прежде, чем Тесса увидит безобразный почерк», — подумал Чарли. Сосредоточиться на листке бумаги никак не удавалось: внимание отвлекала восхитительная грудь и мечтательное выражение лица. Тесса смотрела в потолок и накручивала на палец локон. Она выглядела такой счастливой в его постели, обнаженная, соблазнительно раскинувшаяся в ленивой позе. Надо было как можно скорее ставить точку.
— «Как только станет окончательно ясно, что опасность не грозит, сразу доставлю ее в Фром», — добавил Чарли, не обращая внимания на кляксу в последнем слове, и размашисто подписался.
— Опасность не грозит, — повторила Тесса и приподняла голову, чтобы посмотреть в глаза. — Это с тобой-то?
— Опасность лишь одна: быть изнасилованной еще до кофе. — Он закрыл чернильницу и поставил на пол, а рядом положил перо и бумагу. — Впрочем, сообщать об этом миссис Бейтс я не стал.
Она лукаво улыбнулась.
— Но я ведь не просила кофе.
— Очень хорошо. — Ответная улыбка сулила многое. — Барнс долго его готовит.
Чарли снова склонился, радуясь, что сейчас на пути нет ни чернильницы, ни бумаги. Он не спешил. Сегодня, при свете дня, можно было позволить себе детально изучить ее кожу — гладкую и белую как фарфор. На правом колене обнаружилась маленькая родинка; он целовал ее до тех пор, пока Тесса не рассмеялась. Рассмотрел высокий подъем, обнаружил, что пальцы на ногах при прикосновении забавно поджимаются. Умилился ямке пупка, восхитился деликатной линией ребер и совершенным изгибом груди.
Сам того не замечая, бормотал бессвязные ласковые слова, которые приходили на ум, — не для того, чтобы произвести впечатление или соблазнить, а чтобы дать выход переполняющему восторгу. Время от времени Тесса что-то отвечала, однако туман вожделения мешал разобрать смысл сказанного, — в сознание проникал лишь тон. Было ясно, что любимой нравится все, что он делает: процесс познания захватил обоих в равной степени. С ее губ не слетело ни единого возражения. Каждое свое слово Чарли сопровождал действием, и она с готовностью принимала новые впечатления.
Ирония ситуации заключалась в том, что самый опытный светский лев Англии пал к ногам женщины, не знающей неискренности и фальши, не ведающей искусства соблазнения, склонной говорить правду даже тогда, когда по общепринятым меркам делать это было глупо. Она открыла глаза и посмотрела с таким выражением, что Чарли понял: отпустить ее он уже не сможет.
— Хочешь меня? — выдохнул он. — Здесь? — Пальцы скользнули по бедру и скрылись в таинственной ложбинке.
— Да. — Тесса сжала запястье, настойчиво требуя продолжения.
— Сейчас?
Она залилась румянцем и кивнула.
Чарли ощутил на лбу капли пота. Вожделение требовало немедленного действия, однако спешка помешала бы насладиться чувственным, охрипшим от желания голосом, увидеть, как собранная, деловая, строгая Тесса тает от страсти — так же как и он сам. Жалко было бы пропустить хоть один драгоценный момент.
Два пальца погрузились в горячее лоно; Тесса сдавленно вскрикнула и схватила за руки. Движением бедер показала ритм прикосновения. Чарли с готовностью подчинился и почти перестал дышать.
— Пора, — прорычал он. Быстрым движением перевернул ее, заставил встать на колени и упереться ладонями в кровать… — Бог мой, Тесса…
— Да, — вздохнула она и выгнула спину, чтобы оказаться еще ближе. Он на мгновение замер, пытаясь совладать с собою, однако почувствовал, что страсть одерживает верх, и с силой вонзился в нее. Увидел, как опустилась голова, поникли плечи, и на мгновение отстранился — лишь для того, чтобы перевернуть любимую на спину. Хотелось видеть ее лицо в момент высшего наслаждения — о его близости красноречиво свидетельствовало учащенное, прерывистое дыхание.
И вот глаза ее сомкнулись, голова откинулась, а губы раскрылись в негромком возгласе экстаза. Чарли едва успел перевести дух, как Тесса вздрогнула всем телом и увлекла его следом за собой.
Сначала казалось, что он умер. В голове стоял звон, а легкие отказывались работать. Когда же наконец ощущение жизни вернулось, первым делом он вдохнул аромат любимой: жар согретой страстью кожи, легкий оттенок розмарина в волосах, свежую нотку дождя, — а потом открыл глаза и увидел на подушке отрешенное, блаженное лицо. Благодарно улыбнулся и легко прикоснулся губами к пульсирующей на шее тонкой голубой жилке.
Все, пропал окончательно. Теперь ему не поможет даже Бог.
Глава 16
К тому времени, когда Барнс принес поднос с завтраком, Чарли уже успел восстановить силы и смог натянуть одеяло до груди. Тессе казалось, что пошевелиться больше никогда не удастся, однако, едва заслышав легкий стук в дверь, она подпрыгнула, как испуганная лань, вцепилась в покрывало и спряталась с головой. Впрочем, вскоре неповторимый аромат только что сваренного кофе заставил высунуть нос и принюхаться почти так же, как принюхивается, почуяв лису, охотничья собака.
— Что это за сорт? — поинтересовалась Тесса, после того как Барнс поставил поднос на стол, поклонился и вышел.
— Самый лучший, — ответил Чарли и встал с постели. — Не просто вкусный, а потрясающе вкусный. Тебе положить сахар?
