Но все это обман. Тесса лучше других знала, как опасно поддаваться сильным чувствам. Горький опыт призывал к осмотрительности и благоразумию.
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и осторожно, стараясь не разбудить Чарли, выбралась из постели. Увидела на полу сорочку, надела и принялась в панике искать платье. Вспомнить, где именно Чарли его бросил, никак не удавалось. На лестнице? В коридоре? В сознании всплыли новые пикантные подробности вчерашнего вечера, однако ничего, кроме смущения, не принесли.
«Спокойно», — строго приказала себе Тесса. Она твердо помнила, что пришла в Милл-Коттедж в платье и плаще. Следовательно, и то и другое должно быть где-то здесь, в доме. Посмотрев по сторонам, обнаружила мужской пеньюар и поспешно закуталась. Шелк оказался мягким, уютным и хранил ароматы Чарли, кофе, бренди и табака. Не удержавшись, Тесса прижалась носом к воротнику и глубоко вдохнула. Странно, почему она прежде не замечала, что мужчина может чудесно пахнуть?
Она на цыпочках пробралась к двери. Осторожно выглянула в коридор, убедилась, что путь свободен, вышла и как можно тише закрыла за собой дверь. Повернулась к лестнице и испуганно замерла: перед ней стоял человек с белоснежным полотенцем и кувшином горячей воды в руках.
— Доброе утро, мадам, — с поклоном произнес он. — Могу ли чем-нибудь помочь?
— Ох, ах… да, наверное, — растерянно ответила Тесса и сжала на груди пеньюар. — Вам, случайно, не попадалось платье? — От одной лишь мысли о том, что может подумать слуга, щеки зарделись. А ведь все это правда…
— Да, мадам, попадалось, — ответил человек без тени осуждения. — Я позволил себе повесить его сушиться, а потом почистил подол. Сейчас прикажу немедленно отгладить и как можно быстрее принесу.
Тесса смущенно откашлялась.
— Право, гладить вовсе не обязательно… не могли бы вы принести его сию же минуту?
Камердинер поклонился.
— Как пожелаете. — Обошел ее стороной и скрылся в той самой спальне, из которой она только что выскользнула. Тесса помедлила в нерешительности. Нет, без платья нельзя сделать ни шагу. Хороша она будет, если и другие слуги увидят постороннюю женщину в пеньюаре господина. Оставалось одно: вернуться в комнату.
— Ага, а вот и ты. — Голос заставил вздрогнуть. Тесса посмотрела на кровать и увидела, что Чарли лежит на спине, скрестив руки за головой, и улыбается лениво и обольстительно.
Захотелось скинуть пеньюар и прыгнуть в постель, однако в комнате хозяйничал камердинер: поставил кувшин на стол и теперь наводил порядок. Разбросанные повсюду вещи без стеснения свидетельствовали о бурной ночи, проведенной в греховных утехах.
— Да.
— Иди сюда. — Он шутливо поманил пальцем. — Барнс сейчас приготовит кофе — самый настоящий, а не тот отвратительный суррогат, который подают в Фроме.
— Спасибо. Думаю, мне лучше как можно скорее вернуться домой. — Тесса снова смущенно взглянула на слугу. — Спасибо за то, что приютили ночью, когда я заблудилась под дождем.
Чарли смотрел прямо, уверенно. Он не хуже ее самой понимал, что камердинер ни на секунду не поверит легенде.
— Барнс никогда в жизни даже словом не обмолвится, если увидит в моем доме что-нибудь неприличное.
— Именно так, милорд, — подтвердил слуга. — Тем более что ничего неприличного в вашем доме нет и быть не может.
— Верно. Каким бы я был хозяином, если бы позволил простудившейся под дождем леди рано утром отправиться пешком во Фром?
Тесса молча прикусила губу, а Чарли невозмутимо сел в кровати.
— Барнс варит очень хороший кофе. Конечно, до мастерства моего лондонского повара ему далеко, но в походной обстановке вполне сгодится.
— Стараюсь изо всех сил, милорд, — пробормотал слуга.
— Ну так отправляйся скорее на кухню, — приказал граф, не сводя с Тессы восхищенных глаз. Выглядела она необыкновенно красивой: в его пеньюаре, с рассыпавшимися по плечам и спине распущенными волосами. Если бы гостья перестала смотреть на Барнса как на констебля, явившегося, чтобы арестовать нарушителей порядка, то наверняка удалось бы заманить ее в постель для обстоятельного утреннего приветствия. А там и кофе поспеет. — Свари покрепче и не забудь принести немного патоки.
Барнс неслышно выскользнул из комнаты. Тесса отошла от двери, чтобы его выпустить, однако не сделала ни шагу в сторону кровати. Чарли откинул одеяло, встал и направился к ней.
— Хотела улизнуть? — поинтересовался он, закрывая дверь.
— Да, — честно ответила Тесса, стараясь смотреть только в лицо.
— Понятно. — Он взял ее за руку, поцеловал в костяшки пальцев, а потом в ладонь. — А почему?
— Чарли, ты же голый…
— И что же? — Он дотронулся губами до пульсирующей жилки на запястье. — Разве на этот счет имеются серьезные возражения?
Тесса не удержалась и посмотрела вниз. Лицо застыло в откровенном вожделении.
— Нет.
Он улыбнулся.
— Значит, немедленно возвращайся в постель.
— Эжени будет волноваться, — жалобно пискнула Тесса, однако сопротивления не оказала и покорно подошла к кровати.
— Разумеется, будет. — Чарли взял с письменного стола перо, чернила и лист бумаги. — Ложись.
— Зачем?
— Чтобы я мог написать ей и успокоить, — наставительно пояснил Чарли и заставил наконец-то выпустить ворот пеньюара, который она все еще сжимала. — Прояви сознательность, ведь забочусь исключительно о благополучии твоей дорогой родственницы.
— Сомневаюсь, что это самый целесообразный способ писать письма, — пожала плечами Тесса.
— Что за мысли! — воскликнул Чарли, срывая пеньюар, а следом и рубашку. — Кто сказал, что я должен писать письма целесообразным способом?
Он легко подтолкнул Тессу, и она упала на постель. Волосы веером раскинулись вокруг головы, словно у русалки, только что вышедшей из воды.
— Но этот способ к тому же неприличен.
— Лежи тихо, а то почерк будет неразборчивым. — Он положил листок на живот, а чернильницу пристроил между грудями.
— Чарли, — прошептала Тесса, когда он склонился и провел языком по твердой вершинке.
— Да? — Он продолжал дразнить, и слова уже с трудом приходили на ум.
— Разольешь чернила, — выдохнула она, когда язык переключился на другую вершинку.
— Запросто, — пробормотал Чарли. Сделав над собой усилие, выпрямился и посмотрел торжественно, словно на распростертую языческую жертву. — Что ж, если настаиваешь…
Он раздвинул ее колени и устроился между ног. Тесса с готовностью впустила и даже свела колени за его спиной.
— Теперь можно начинать.
