сообщили, что твой труп нашли в озере… Всё девчонки на курсе рыдали! Где ты был все эти годы? Почему бросил учёбу?!
Подбираю слова. Люси Кейн всегда была умной девушкой, и сейчас, глядя на волевое, суровое лицо, на строгую складку у губ, я решаюсь почти на правду:
– Я попал в очень неприятную, опасную историю. Потерял маму и вынужден был бежать в иную страну, далеко отсюда. Там я и живу до сих пор.
– Невероятно! – Люси пристально осматривает меня.
Догадываюсь, что она видит… Следствие ли это крови или магии моего мужа, тридцать восемь мне не дашь. Двадцать с натяжкой.
– Ты нисколько не постарел! – изумляется моя бывшая подруга. – Наоборот, словно помолодел!
Виновато развожу руками. Не говорить же ей, что я бессмертен…
Второй раз за утро кисти моих рук внимательнейшим образом исследуют, особо задерживаясь на безымянном пальце:
– Разумеется, ты не женат!
– Не угадала, – невольно расплываюсь в улыбке. – Женат, и очень счастливо.
Правильнее сказать, что я замужем, но, боюсь, она не так поймёт… Нет, всё, решено. Вернусь в Саор, попрошу Мэль связаться с Илиной. Пусть поможет выбрать ко́льца… сделаю Джэду подарок на день рождения! Не одной же Мэль щеголять свидетельством своего Обряда!
Люси недоверчиво склоняет голову:
– Неужели и дети есть?!
– Трое. Старший сын и две дочки.
Женщина шумно выдыхает:
– Никогда бы не подумала… Дэриэн Дойл, признанный бабник, красавчик без сердца!.. Тебя подменили, Дэрэк?! И сколько лет твоему браку? Судя по количеству детей, не год и не два!
– Восемнадцать лет.
Я не вру. Именно столько я принадлежу Джэду, а то, что венки мы надели не сразу, ничего не значит.
– А ты? – спрашиваю я, надеясь избежать скользкой темы. – Как живёшь, Люси?
– Хорошо. Вот уже несколько лет возглавляю кафедру иностранной литературы, читаю лекции… После того как ты меня бро… когда мы расстались, я с головой ушла в книги, продолжила обучение в докторантуре, добилась признания… Дэрэк! Скажи, что ты пошутил!
– Когда именно? – я стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, как у Джэда.
– Ты не можешь быть женат столько времени! Ни с одной девушкой ты не был дольше месяца!
– С тобой – почти два, – глупо возражаю я.
– Пятьдесят семь дней. На пятьдесят восьмой ты позвал меня поговорить и предложил расстаться… Потом мне донесли, что ты уже ухлёстывал за белобрысой задавакой Сарой Дэй…
Молчу и неловко переступаю с ноги на ногу. Честно говоря, я даже не помню имени той, с кем был после Люси.
– Я был настоящим мерзавцем. Считал, что количество заменяет качество…
Она согласно кивает:
– Мерзавцем. Но до дури привлекательным, с подвешенным языком, умеющим объясняться в любви строчками стихов… Ты, конечно же, известный поэт, Дэрэк?
Отрицательно качаю головой:
– Нет. Я не настолько талантлив.
– Зря ты так говоришь. Большинство твоих стихов я помню наизусть. «Как звёзды глаза твои светят в ночи»…
– «Луна обещаньем полна»… Люси, тогда я не верил в то, что писал. Для меня это был просто набор красивых фраз.
Ироничная усмешка:
– А сейчас?
– Сейчас я нашёл глаза, что светят ярче любых звёзд.
Звонкий смех отражается от сводов потолка:
– В одном ты нисколько не изменился – по-прежнему умеешь красиво говорить! И внешне похорошел до невозможности! Жаль, что ты не поэт… Кем же ты стал, Дойл, покоритель всех девушек без исключения?!
– Мужем.
Недоверчивый взгляд:
– И?
– Всё. Просто мужем.
Говорить, что я – принц иного мира, глупо. Да и сколько мне осталось править? Очень скоро я отдам Цепь сыну. Люси нащупывает стенку за собой, прислоняется спиной:
– Дэриэн, сейчас я готова поверить, что разговариваю с ожившим мертвецом. С призраком, с выходцем с того света… Что случилось с тем обаятельным и легкомысленным разбивателем сердец? Который переспал со мной, убедив, что я – мечта всей его жизни, и бросил, не особо задумываясь, меньше чем через два месяца?
– Я полюбил.
Два коротких слова. Таких простых и всеобъемлющих.
– Люси, считай, судьба отплатила мне за всё. Я влюбился так, что кроме этой любви ничего в моей жизни нет и быть не может. Из всех предоставленных вариантов я выбрал счастье заботиться о любимом человеке.
– Готова многое отдать, чтобы взглянуть на неё хоть одним глазком! – непонятно, чего в голосе больше, – любопытства или недоверия. – Чтобы убедиться, что на свете возможны чудеса!.. Извините?
Последний вопрос, обращённый к кому-то за моей спиной, заставляет меня обернуться. Джэд подходит неслышно, кладёт руки на плечи, на губах – озорная улыбка:
– Дэрэк, я устал ждать! Бросил и убежал!.. Доброе утро, – уже вежливо моей собеседнице. – Познакомишь нас?
– Люси Кейн, – машинально проговариваю я и осекаюсь. Что дальше? Привычное «Джэд, сын Аргена, король Саора» явно не годится для женщины с Земли!
«Ты стыдишься сказать ей, кто я тебе?»
Создатель! Как он мог такое подумать! Мне становится плевать на Люси, на обстановку, на всё – я со стоном прижимаю его к себе, обольстительно прекрасного в земной одежде, такого чувственного, страстного – и обиженного:
– Люси, это Джэд. Мой муж.
Да, вот так! После сотен женщин я выбрал мужчину… Насколько я в курсе, на Земле это перестало считаться чем-то совсем из ряда вон выходящим.
– Вот теперь я точно сомневаюсь в реальности происходящего, – подмечает Люси. – Я могу допустить, что редкостный стервец и соблазнитель стал примерным семьянином и верным мужем… Но Дэриэн Дойл, осуждающий и презирающий гомосексуальные отношения, женатый на парне, – это слишком.
Джэд возмущённо вспыхивает. Я нежно сжимаю его руку:
– Люси, судьба каждого из нас испытывает по-разному. И наказывает, и вознаграждает тоже. Дэриэна Дойла больше нет: этот глупый мальчик умер восемнадцать лет назад. Мне же выпало незаслуженное счастье встретить того, с кем я воскрес совершенно иным человеком.
Моя бывшая сокурсница нерешительно оглядывает идеальную фигуру Джэда, отлитые из бронзы изящные длинные пальцы, хозяйски обнимающие меня, правильные точёные черты лица, невероятные ресницы…
– Потрясающе… Дэриэн Дойл любил повторять, что женится только на самом прекрасном создании в мире! Упадёт к его ногам… Видимо, у судьбы извращённое чувство юмора, раз этим совершенством оказался юноша! Воистину – не произносите вслух обещаний, иначе их выполнят за вас…
Вдалеке звенит сигнал к началу занятий. Мимо нас проносится вихрь, именуемый студентами, и женщина невольно подаётся вслед за ними:
– Мне пора бежать, иначе я опоздаю. Подозреваю, что мы больше не увидимся, Дойл, так же, как и то, что об этой встрече лучше молчать.
Мы с мужем дружно склоняем головы. Люси быстро кивает и почти убегает по опустевшему коридору.
– «К его ногам»? – насмешливо передразнивает меня Джэд.
В ответ я передаю ему мысленно картинку весьма недвусмысленного содержания. Довольный взмах ресниц и сладкий вздох:
– Отложим на вечер… А сейчас Ирен просит вместе с ней сходить к праправнучке. Идём, и не убегай больше.
– Ты не сердишься?
– За то, что ты назвал меня самым прекрасным в мире созданием?
– Что я замешкался с ответом.
– Немного.
– Джэд, я не знал, как сказать Люси, что ты король, а не то, что ты мой муж!
– Получается, это я виноват, раз подумал дурное?
– Ты ни в чём не виноват, любовь моя! Синеглазый…
– У-у?
– Слушай:
Как звёзды глаза твои светят в ночи,
Луна обещаньем полна,
Мы клясться не будем, давай помолчим,
Сейчас ты одна мне нужна.
Я руки целую твои в темноте,
Мы целую вечность вдвоём,
Завидует ночь неземной красоте,
Скрывая во мраке своём.
– Твои?
– Да. Эта женщина… Люси. Единственная, чьё имя я не забыл… Я был подонком, Джэд. Клялся в любви, добивался и бросал… А как издевательство, посвящал стихи, которые она помнит спустя столько лет!
Синеглазый крепче сжимает мою руку:
– Ты сам сказал – Дэриэн Дойл умер. Мир его праху – так говорят на Земле?
– Ты ревнуешь?
– Да, – его честность обезоруживает. – Но у тебя тысячи лет заслужить прощение.
Невольно я улыбаюсь:
– Буду стараться… Джэд, тебе незачем ревновать. У того Дэрэка не было сердца. Вернее, оно не билось. Первый удар оно сделало в миг, когда я увидел тебя.
– Как и моё. Идём, Ирен заждалась.
Рука в руке. Синеглазый принимает меня такого, какой есть, – с ошибками прошлого и грузом вины. Люси, ты разглядела главное? Что за идеальным обликом прячется его чудесная душа, настолько прекрасная, что заставила моё сердце ожить и затрепетать. И потому я не просто влюбился, а полюбил, и никто мне больше не нужен, и восемнадцать лет я каждую секунду благословляю тот день, когда мы встретились.
Но кольцо на палец я ему надену. Чтобы сразу было понятно: он – мой!
Последний
