дошло, что я вижу в тебе друга. Настолько близкого, что с ним можно спать, столь чуткого, что хочется доверить мысли и чувства… Даже иметь ребёнка от него – замечательно… Джэд… возможно, я просто не умею любить. В Саоре нет человека, ради которого я готова убить.
– А… Киан?
– Ой, – машет рукой Эльгер, – это загадка для меня самой. С одной стороны, я не испытываю к нему и половины тех чувств, что питала к тебе. С другой – он мне нравится! Симпатичный, интересный, неглупый. Но главное – он искренне любит меня. Такую, как есть, не своё выдуманное представление о мудрой и великодушной королеве, а девушку с её ошибками и заблуждениями, в чём-то смешную, в чём-то жалкую… Ради этой любви он не побоялся вызвать на Поединок великого Хранителя Саора! Наверно, мы все хотим быть любимыми настолько, чтобы за нас могли отдать жизнь…
Она осторожно гладит мои волосы, перебирает их своими светлыми пальцами, тоненькими, почти прозрачными, мягкими и ласковыми. И её ласка приятна. Но от прикосновений иных пальцев, сильных длинных и чутких, у меня по коже бегут мурашки, а дыхание перехватывает, возникает жажда продолжения, резкая, неодолимая…
– Мне будет очень тебя не хватать, – грустно улыбается Эльги, – твоей близости, твоих поцелуев. То, как ты нежен и бережен и полностью открыт в эти моменты. Да и по остальному я буду скучать. По вашим вечным с Дэрэком перебранкам, ехидным смешкам Мэль и всей этой кутерьме Оржа. Даже по бардаку в вашей комнате!
Её взгляд обводит спальню, раскиданные по кровати подушки, стыдливо уползающую простыню, тапки по разным углам. Стол с кучей кристаллов, часть из которых выложена в определённом порядке… чёрт, не забыть бы проверить одну мысль! Стаканы из-под ойта, кувшин на подоконнике, тарелки с присохшими остатками еды. Расчёску, сиротливо забытую на стуле, и её сестру-близнеца на полу. Одежду, сваленную на кресле, и разбросанные сапоги. Кошмар…
– Нет, – смеётся Эльгер, – пожалуй, я погорячилась. По этому я тосковать не стану! Кстати, надо поговорить с Нельди. Пусть хоть изредка к вам наведывается для уборки.
– Не надо, – ворчу я, – здесь заклинания стоя́т, против пыли и грязи. А к остальному мы привыкли. Нельди знает, что к нам лучше не соваться. А посуду Арвэ мы периодически обратно отправляем.
– Чистую? – насмешливо интересуется моя… О, когда же мысли перестроятся!
– Когда как… Эльги, я тебя всё равно мысленно моей королевой зову. Привык!
– Не женой?
– Нет. Именно королевой. Отвратительно?
– Замечательно. Греет самолюбие… Джэд, да прекрати ты так переживать! Словно ты меня бросил, а не я сама ушла! За восемнадцать лет можно понять, что сердцу не прикажешь?! Ни моему, ни своему. Ну, хочешь, я всем объявлю, что я в тебе разочаровалась и сбежала? Надоело терпеть мужа, который кроме своего королевства ничего в жизни не замечает.
– Не поверят.
– Поверят! Вот этот беспорядок в комнате запишу на кристалл и предъявлю в своё оправдание. Или посчитаю разы, когда тебя среди ночи будили и куда-то тащили, и те дни, когда ты ложился под утро или вставал с заходом Тэор. Припомню твой несносный характер и то, что от тебя комплимента не дождёшься, и ухаживать не умеешь, и на балах тебя танцевать не допросишься…
Мне очень весело. Ведь каждое слово – правда! Кроме одного:
– Ты не знаешь, сколько раз и когда меня будили и во сколько я ложился. У нас разные спальни!
– Ничего, я в курсе. Дэрэк столько тебя отчитывал, что только глухой не знает, насколько ты распустил своих подданных, считающих, что синеглазый король живёт исключительно для удовлетворения их нужд.
– А разве не так? – смеюсь я. – Для чего ещё в Саоре короли?
– Кроме того, что ты король, ты ещё и муж, – улыбается Эльгер, – не забывай об этом, Правитель мира. Когда-то я видела тебя в неделю раз, а спала с тобой и того реже. Надеюсь, с Дэрэком ты так не поступишь.
– В отличие от тебя, он и не даст мне об этом забыть. Вытащит с Совета, разгонит всех вечером, будет охранять сон утром почище иного заклятия. Нахально заявит всем, что король нуждается в отдыхе… в крайнем случае просто по-мужски захапает и уволочёт!
– И ты доволен, – встряхивает головой Эльги. – Джэд, да ты млеешь от этого! Уж я-то знаю, что «уволочь» тебя можно только с полного твоего согласия, как бы при этом ты не сопротивлялся и не ругался! И я рада. Что есть в Саоре человек, для которого ты не великий маг и Хранитель, а синеглазое несносное недоразумение, похуже иного ребёнка, за которым следить приходится, дабы дитятко неразумное себя непосильной ношей не угробило.
– Я от него всё готов терпеть, как оказалось. Даже вечные сцены ревности… Ещё и сам ревную, да так, что от себя не ожидал. Илина тут пошутила неудачно – а у меня туман перед глазами, внутри всё сжалось… Эльги, раньше такого не случалось!
– Случалось, Джэд. Помнишь, девочки совсем маленькие были, и к Наставнице Аль подруга пришла? Ракея, дочь Касена? Возле Дэрэка крутилась? Ты тогда чуть с ума не сошёл, только виду не подал. Считал, что не имеешь права ревновать чужого мужа… Ты очень хорошо умел прятать свои подлинные чувства, Синеглазый. Даже от себя самого. А теперь тебе незачем это делать, жизнь всё расставила по местам. Только какой смысл вам обоим ревновать? Разве что поссориться да помириться потом, чтобы близость слаще стала.
Понимаю, что краснею. Именно в этом я в сердцах обвинил Дэрэка на днях… Хотя после того, что он мне устроил потом, наверно, я не возражаю…
– Синеглазый… До чего же ты красивый! Не видела тебя дней десять, подзабыла. А когда ещё так смущаешься, ресницы трепещут… Любила бы тебя – никогда б не отпустила! Везучие вы, оболтусы! Один прекрасен до умопомрачения, другой этот совершенный облик в стихах воспевает. Первый обожает говорить, второй – слушать, и оба воспринимаете ночь исключительно как источник наслаждения… Я же пойду и высплюсь на славу!
– Сейчас Дэрэк придёт.
– Тем более мне пора. Не буду вас отвлекать! Ясно же, для кого ты так намывался… ишь, волосы блестят чище шёлка… Спо… Какой вам спокойной, до Слияния точно не угомонитесь! Доброй ночи, Джэд. Дай я тебя поцелую напоследок! Нагнись, ты ж с лэктэрха ростом!
Послушно склоняюсь. Эльгер чмокает меня в щёку:
– Вот, и не ёкает же ничего. И у тебя, смотрю, тоже… Ой, да перестань же стесняться! В следующий раз увидимся уже нормально, это сегодня я захотела проститься.
Я робко глажу её пальцы:
– Ты только за этим приходила?
– Решила проверить, не солгала ли себе. Действительно ли вижу в тебе лишь друга. Убедилась. Нежность, тепло, ощущение доверия и участие. Ни следа вожделения или страсти. К Киану – и то больше! Там я знаю, что меня ждут и желают, и самой интересно… Джэд, у тебя день рождения через несколько дней. Можно, мы вместе придём?
– Зачем ты спрашиваешь?! Конечно!
– Вот и хорошо. Легче будет объяснить Саору. И запись твоего беспорядка демонстрировать не надо!
Мы дружно улыбаемся.
– Спокойной ночи, Эльги.
– Счастливой жизни, Джэд.
Обещание
Синий-синий нежный взгляд:
– Дэрэк, не торопись так. Никто в спальню не ворвётся и меня не отнимет.
– Наверно, я не до конца в это верю, Джэд, – меня начинает разбирать нервный смех. – Вот завтра выйдем вдвоём к Саору – тогда удостоверюсь… Мне Лэнга жалко! В прошлом году он объявлял нас с жёнами и детьми, в этом году жёны дружно поразбежались.
– Зато детей прибыло! – довольно потягивается Дэйкен. – Стэн, Элия… Аль тут тоже намекнула – я с Кэвином уживусь или ей придётся мужа подальше от Оржа держать?
Вскакиваю на кровати:
– Да ты что?! Всё, решили?! А мне ни слова!
– Она и мне сначала – «по секрету». Потом фыркнула, рукой махнула – какие у тебя, Синеглазый, от отца секреты!
– Да… Восемнадцать лет назад тебе бы такое сказали – расхохотался бы?
– Смотря когда. Если после того, как один наглый парень прилюдно меня себе присвоил – уже нет.
– Ты имеешь в виду собственного мужа, на котором ты сейчас так удобно разлёгся?
– Того типа, что при известии, что наша доча замуж собралась, меня безжалостно скинул!
– Ну, извини! Не сердись, иди обратно… И когда Обряд?
– На изломе года.
– Через месяц… Синеглазый, получается, все наши деточки пристроены!
– Сам поражаюсь. Как-то быстро, да? Раньше в Саоре приняты были поздние браки, до этого просто жили, не обременяя
