— Жизнь, — ответил старший кассир.
— Ответ правильный, — кивнул Валет, опуская ствол автомата.
— Итак? — напомнил Князь о цели своего визита.
Старший кассир чуть подрагивающими пальцами стал расстегивать ширинку на брюках.
Князь и Валет переглянулись. Им одновременно в голову пришла мысль пусть простенькая, но все объясняющая.
— Переживания плохо сказались на головке кассира? — предположил Валет.
— Боюсь, что так, — согласился Князь. — Это с ним раньше бывало? спросил он мадам.
— Не то, что думаете, — фыркнула мадам. — Там у него ключи. Мы подумали, что прятать вторые — запасные ключи клиентов — за бюстгальтерами сотрудниц будет слишком прямолинейно.
— Отличная мысль, — согласился Валет, — теперь всегда буду носить здесь кошелек — удобно и главное легко достать.
Старший кассир все еще копался у себя в брюках.
— Если там у него маленький «глок» 19 модели, я больше не выдержу и убью их обоих, — прорычал Валет.
Но эта трагикомическая ситуация закончилась благополучно.
Боксы были открыты, и содержимое их с помощью мадам и старшего кассира было уложено в четыре больших банковских мешка для денег. А Валет засунул эти мешки в четыре черные спортивные сумки из плащевки.
— Да, забыл предупредить. Отключена не только сигнализация, но и телефонная связь, блокированы специальной аппаратурой все разговоры по мобильным телефонам и рациям из помещения филиала банка, так что звонить, конечно, можете, но — ближайший телефон-автомат на углу, — сказал Князь.
На прощание Митя Севостьянов сделал вид, что, забывшись, стянул черную шапку-маску и обнажил свое изуродованное ранами лицо. Князь был спокоен Митя сегодня вечером на машине должен уйти в Питер, оттуда поездом в Петрозаводск и оттуда машиной в Финляндию. Его командировка была запланирована ранее, просто Князь решил использовать характерную внешность Мити на одно задание, — чтобы сразу увести след в сторону.
…На площадку большого частного гаража на окраине Химок они прибыли вовремя. Выгрузили четыре мешка с документами и фотографиями.
— Ну, блин, я по Москве с такой скоростью еще не ходил, — признался Митя.
— Никто не ходил, — сказал Князь. — Предельная для гаишников. Слава Богу, вce обошлось. Ты в кишочках машинных своих покопался? Вдруг кто проверит, чего это мы останавливались на полчаса на Ленинградском?
— Обижаешь, командир. Сымитировал «поломку» как раз на полчаса.
— Ну a мы встали для прикрытия. Не оставлять же машину с самыми ценными мешками.
— Успели? — спросил Митя Князя.
— Обижаешь, сынок. Там такие асы работали. И аппаратура новейшая.
— Как думаешь, что там было? — спросил, подходя к ним, Гриша Минский.
— Бумажки, бумажки, фотки, — равнодушно ответил Князь. — Нам, Гришуня, чем меньше знаешь, тем легче на допросе.
— Сам-то знаешь? Ну и ладно. С меня хватит и того, что известно только мне, — рассмеялся Гриша.
— Прошу о сострадании, — взмолился Митя. — Очень кушать хочется. Командир, если мы свободны, может, рванем куда-нибудь, посидим по-людски.
— Вообще-то — не по правилам. Но рискнем. Поехали. Филипп Трофимыч, обратился он к владельцу гаража. — Ты дай сигнал «боссу», что все на месте, и время обозначь. Я по рации тоже доложу. Но так вернее.
Князь сел в машину, связался с Грифом, доложил.
— Знаю, знаю.
— Откуда, Филипп Трофимыч только собрался вам звонить.
— А у меня еще и своя разведка есть. Что на Ленинградском застряли?
— Машина у одного из бойцов забарахлила. Вот и встали все. Я решил, что раз груз ценный, всякое может быть. И мы подстраховали, пока машину чинили.
— К машине, которую «чинили», какие-то люди подходили, с чемоданчиком.
— Пришлось среди стоявших поблизости машин специалиста поискать, поломка достаточно редкая, в электросистеме.
— Знаю, знаю, мне Флипповы ребята уже доложили, что была починка электросистемы в одной из твоих машин, в «тойоте», так?
— Нy, вы как сквозь землю смотрите, все видите.
— Не все, не все. А хотел бы все. Из содержимого «боксов» ничего не потеряли?
— Надеюсь, ничего…
— Дай-то Бог… А то ведь, когда бумажек-то много, и не знаешь заранее, какие из них самые важные. Ну, да вроде все путем, будь счастлив. Деньги на твоем счету, со своими пехотинцами сам расплатишься.
Князь горько усмехнулся. Со своими он, конечно же, расплатится. А вот владельцам многих банков, масс-медиа, СП и фирм теперь придется расплачиваться с Грифом. Компромат поменял владельца. Хорошо еще, что одного — на двух…
ГРИФ. ОПЕРАЦИЯ "МАНЬЯК-НЕКРОФИЛ"
Евгений Гаражев вполне — приличный господин лет пятидесяти, с высшим образованием, закончил ленинградский техникум общественного питания и институт советской торговли, работал инженером треста столовых города Ревутова в Подмосковье, заместителем начальника и начальником отдела материально-технического снабжения треста "Ревутовское народное питание"
В 1995 году был назначен заместителем председателя комитета по потребительскому рынку городской администрации.
Сергей Катанадов — вполне приличный господин тридцати лет со средним специальным образованием и опытом работы в правоохранительных органах. Имеет жену и двоих детей. По службе характеризуется положительно, находчив и инициативен.
Андрей Ежов — вполне приличный господин тридцати пяти лет с высшим образованием и опытом работы в рай- и горпрокуратуре. Имеет жену и двоих детей. По службе характеризуется положительно.
Собственно, Катанандов и Ежов как были, так и есть.
А вот г-на Гаражева Е.О. уже, увы, нет с нами.
23 февраля 1999 года он был убит.
Взрывное устройство террористы подвесили возле квартиры чиновника.
Когда старший следователь по особо важным делам горпрокуратуры Андрей Ежов и его друг старший уполномоченный отдела уголовного розыска Сергей Катанандов прибыли на улицу Еремеева, дом 32, кв. 7, им сразу стало ясно: очередное заказное убийство.
После нескольких часов работы следователя, криминалистов горпрокуратуры и бригады сыскарей во главе с Катанандовым картина выкристаллизовалась такая.
Около 8 утра в День защитника Отечества (тогда он был еще рабочим днем) Евгений Осипович Гаражев с супругой, собираясь на работу, вышли из своей квартиры на шестом этаже дома № 32 по улице Еремеева.
Лифт в доме не работал уже несколько дней, даром что в квартире проживал уважаемый городской чиновник.
Чтобы пройти на лестницу, Гаражев открыл дверь на балкон. Дом был старой, нетрадиционной, застройки — еще пленные немцы строили. И на лестничную клетку можно было попасть лишь через общий балкон, поскольку в лестничный проем был встроен лифт. Уже когда немцы к себе в Германию уехали.
Только Гаражев открыл дверь, как сработала бомба.
— Андрей, — сказал эксперт по взрывчатке юрист первого класса из Отдела криминалистики горпрокуратуры Ваня Солонцев, — по моему мнению, мина сработала при открывании двери.
Однако один из сыскарей, в армии служивший минером-сапером, с этим не согласился:
— А я, товарищ младший советник юстиции, уверен: мина радиоуправляемая. Бомбу привел в действие радиосигнал.
— Ладно, — кивнул Андрей, — пусть криминалисты остатки бомбы изучат. Ваше дело, милицейское, собрать все осколочки; дело судмедэксперта определить характер и происхождение ранений; дело товарища Катанандова найти преступников, а мое — доказать их вину.
Уже на второй день, собрав и проанализировав все показания соседей сослуживцев, редких свидетелей, Андрей Ежов пришел к однозначному выводу:
— Ответ на вопрос, за что могли расправиться с Гаражевым, надо искать на городском кладбище и в крематории московского подчинения.
В ведении чиновника находились 3 кладбища общей площадью 30,6 га. Официально открытых было два — Южное и Северное. Третье официально было давно закрыто. И еще на двух кладбищах хоронили при наличии у покойного или его родственников денег и определенных льгот.
Сыскари Катанандова опросили сотни людей, в последнее время хоронивших своих родных и близких на официально закрытых кладбищах.
О том, что там обстановка криминальная, им было давно известно, но у милиции и прокуратуры все руки до этого не доходили.
А вот убийство.
Места на двух престижных кладбищах, что получше, продавались в открытую. На закрытых — соответственно, любое место продавалось закрыто. Похоронный бизнес считался в городе одним из самых криминальных.
Нельзя сказать, чтоб совсем не пытались пресечь.
РУБОП в 1998 году провел несколько операций против так называемой кладбищенской мафии, был арестован и директор Богоявленского кладбища Михаил Кротояров. Прокуратура предъявила ему обвинение в получении взятки в 3 тысячи рублей за подзахоронение в одну могилу. По данным милиции, РУБОПа и прокуратуры, эта сумма является средней платой работникам кладбищ за оказание таких услуг. Во всяком случае, на Южном, или Богоявленском, и на Северном, или Святоданиловском, кладбищах.
