прямо в центре подвала замерцал портал и послышался недовольный голос:
– Джастин, сколько тебя можно ждать? Хватай девчонку и иди сюда. К церемонии всё готово.
Оливер удивлённо переглянулся с королём и направился к порталу, но я успела прыгнуть в серебристое окно вместе с ними. Не всё же им за мной – надо иногда и мне совершать необдуманные поступки. Ну хорошо… я просто боялась оставаться там с лордом Сент-Мором.
Вывалившись из портала – к счастью, в целости и сохранности, – я огляделась: в этом помещении было гораздо уютнее и, что самое главное, значительно теплее. После сырого подвала в Сент-Мор-Стоуне это было очень кстати.
В центре находилось нечто вроде алтарной арки, под которой обычно соединяются судьбы тех, кто решил вступить в брак. Она, как и положено, была увита белыми и розовыми цветами, по краям стояли шандалы с ароматическими свечами. Возле арки замер жрец, с огромным изумлением взирающий на нашу неоднозначную компанию.
– Это ещё что такое?! – в голосе говорившего не было страха, зато с избытком – раздражения и даже гнева.
– Во-первых, не что, а кто, – прокряхтел, поднимаясь с пола и протягивая Александру руку, Оливер, – а во-вторых, лорд Эндрю, не верю, что вы не узнали его величество. А у вас тут что – торжество?
– Судя по всему – свадьба, – оглядевшись, проговорил Александр, – и кто же счастливый жених?
– Я, – очень быстро придя в себя, сказал высокий и уже не слишком молодой мужчина, стоявший возле закутанной в белое кружевное покрывало женщины.
«Эндрю кого-то прячет в своём загородном поместье. Кого-то очень важного, так как я узнал об этом совершенно случайно, подслушав их разговор с Сент-Мором. Они говорили о том, что эта пленница – их главный козырь, а вот кто она – я так и не понял».
– Эта девушка – пленница, – быстро сказала я, обращаясь к королю, – лорд Эндрю держит её здесь против её воли и хочет использовать для чего-то важного. Это мне Ричард успел сказать…
– Говорил я Джастину, что не надо привлекать посторонних, – вздохнул лорд Ридерсторм, но ему никто не захотел сочувствовать, – нет же, понадобился ему этот Филдс! Итак, господа, раз уж вы вот так вот спонтанно оказались здесь, прошу вас быть гостями на моей свадьбе. А чтобы вы комфортнее себя чувствовали в незнакомом месте, я возьму на себя заботу о вашей безопасности.
Как только лорд Эндрю это сказал, откуда-то сбоку вышли несколько вооружённых воинов в масках и совершенно недвусмысленно наставили на нас оружие.
– Не боитесь? – спокойно спросил Александр. – Вы же не можете не понимать, что я этого так не оставлю.
– Понимаю, – с показным раскаянием вздохнул лорд Эндрю, – но видите ли, ваше пока ещё величество, в чём дело: через каких-то десять минут я стану практически равным вам по статусу, так как от короля до супруга принцессы не так уж и далеко. И мой путь к трону существенно сократится.
– Вы понимаете, что только что подписали себе смертный приговор? – Оливер смотрел на лорда как на чрезвычайно любопытное существо: вроде как опасное, но уж очень интересное.
– Ничего подобного, – противно засмеялся лорд Ридерсторм, – отсюда кроме нас с очаровательной принцессой никто не выйдет. Вам не стоило приходить сюда, ваше величество. Ничего личного, просто стремление к власти. Простите, леди Моника, – он взглянул на меня без особого, впрочем, интереса, – вы просто оказались в ненужное время в ненужном месте.
С этими словами он толкнул к алтарной арке фигурку в белом, а затем жестом фокусника сдёрнул с неё кружевное покрывало.
– Госпожа Клео?! – изумлённо воскликнул Александр. – Но как вы здесь оказались? И что всё это значит?
– Ах, ваше величество, как же вы так? – лорд Эндрю покачал головой. – Нельзя с такой невнимательностью относиться к родственникам! Эта очаровательная девушка – ваша сестра, о существовании которой вы, полагаю, и не догадывались. Я вижу это по вашему лицу. Тем не менее это так, уж можете мне поверить.
– Сестра? Если это так, я буду счастлив, – Александр тепло улыбнулся девушке, и именно в этот момент я всерьёз зауважала нашего короля. – Только вот жениха я ей предпочёл бы выбрать самостоятельно.
– Увы! – лорд Ридерсторм театрально развёл руками. – Поздно! Начинайте обряд!
Последние слова относились к жрецу, который перепуганно таращился то на лорда, то на короля, то на вооружённую охрану. Наконец он зажёг свечи и начал бормотать молитву, а затем взял безвольную руку Клео и вложил её в широкую ладонь лорда Ридерсторма… Огонь ближайшей свечи внезапно окрасился красным и погас, то же самое произошло и с второй свечкой.
– Не понял! – совершенно по-простонародному проговорил лорд.
– Боги отказываются признавать этот союз, – дрожащим голосом ответил жрец, – нужен второй медальон!
И он показал на засветившийся на шее у Клео скромный серый медальон на светлой цепочке, а я сжала зубы так, что они чуть не раскрошились, лишь бы не проговориться: брат-близнец этого медальона лежал в шкатулке, которую мы обнаружили с Горацием в «ведьминой» башне.
– Где второй медальон? – голос лорда Эндрю неприятно сорвался на визг. – Быстро отвечай!
– Оставьте девушку в покое, – неожиданно раздавшийся голос дяди Вилли показался мне самым восхитительным на всём белом свете: раз господин Стайн здесь, значит, всё будет хорошо.
Оказалось, что мы настолько увлеклись вопросом медальонов, что даже не заметили открывшегося портала. Только теперь я увидела аккуратно связанных и, так сказать, готовых к транспортировке охранников. Рядом со свернувшимся порталом стоял сам господин Стайн, Майкл Кастело, леди Синтия, несколько незнакомых мне придворных с характерной выправкой и королева Жозефина.
– Я не мог ей отказать, – глядя на Александра, пожал плечами дядя Вилли. – И не жужжи!
Между тем двое «придворных» быстренько спеленали лорда Эндрю и шагнули вместе с ним в служебный портал. Но на них никто не смотрел, все были заняты совершенно другим.
– Иди к ней, – негромко сказала леди Синтия и осторожно подтолкнула непривычно растерянную королеву в сторону ничего не понимающей Клео.
– Дитя моё, – как-то робко проговорила её величество, подойдя к знаменитой певице, – пожалуйста, разреши мне…
И она потянулась к безвольно повисшей руке Клео, взяла её ладонь, сняла перстень со своей личной печатью и надела на указательный палец девушки. В комнате повисла оглушительная тишина, если так можно сказать. И через несколько секунд камень с личной печатью королевы засиял чистым золотистым светом.
– Я знала, – прошептала королева Жозефина, глядя на ошеломлённую девушку, – я верила, я молилась, я надеялась, что однажды…
Тут голос ей изменил, и она пошатнулась, но Александр успел подхватить мать.
– Алекс, – прошептала королева через несколько секунд, – это твоя сестра, моя дочь Мария. Когда она родилась, твой отец был в таком гневе из-за того, что родилась девочка, что велел объявить, будто младенец родился мёртвым, а девочку отдать на воспитание в монастырь. Я была слаба,
