лежала в горячке и не могла защитить свою дочь. Но Синтия помогла мне и передала малышке медальон, по которому её можно было бы найти. Медальон был парный, но где вторая часть – я не знаю. Марию спрятали в монастыре, где настоятельницей была моя добрая знакомая, и первые пять лет всё было хорошо. Август старел, и я мечтала, что когда его не станет, я заберу малышку. Но когда я отправила за ней, то с ужасом узнала, что на монастырь напали, многие сёстры погибли, а девочка бесследно исчезла. Поиски не дали никаких результатов, хотя Вильгельм перевернул всё вокруг, и я…. я смирилась, я оплакала свою потерю. И вдруг, когда после выступления решила лично поблагодарить великолепную певицу, увидела на её шее тот самый медальон!!! От счастья я лишилась сил, а когда пришла в себя, то узнала, что девушка бесследно исчезла прямо во дворце. Представь себе моё отчаяние! Найти пропавшую дочь и тут же потерять её снова!
Передав рыдающую королеву леди Синтии, Александр подошёл к абсолютно растерянной девушке и, тепло улыбнувшись ей, сказал:
– Я Александр, твой старший брат, и я очень надеюсь, мы сможем стать по-настоящему близкими людьми. Я очень рад! – с этими словами он обнял сестру и прижал её к груди.
– А как вы нас нашли? – негромко спросила я у дяди Вилли. – Очень, кстати, вовремя нашли! Спасибо вам огромное.
– Мы пришли по маячку, который оставил друг Александра…
– Оливер, – любезно подсказал неожиданно оказавшийся за моей спиной счетовод-отличник.
– Да, именно… Оливер, – странно посмотрев на него, продолжил господин Стайн, – а там уже никого не было. Но обнаруженный нами рыжий кот сумел подсказать, где было портальное окно, и мы смогли восстановить путь.
– Жужа умница! – от всего сердца похвалила я кота, а дядя Вилли, взглянув на Оливера, как-то ехидно прищурился и сказал:
– Ах, это и есть знаменитый кот Жужа… Великолепный помощник, и имя такое… красивое…
– Жужа – это звучит гордо! – Оливер изо всех сил старался оставаться серьёзным.
– А скажите, дядя Вилли, – спросила я, и тут пришла очередь Оливера странно смотреть на господина Стайна, – вы про заговор знали?
– Разумеется, Моника, – с лёгкой усмешкой ответил этот интриган, – и знал, что твой жених замазан в нём по самые уши. И когда Синтия сказала, что ты занялась дворцовой газетой, то план выстроился как-то сам собой. К тому же… у твоей бабушки были в отношении тебя какие-то свои, далеко идущие планы, о которых даже я не всё знаю. Возможно, она даже когда-нибудь тебе о них расскажет, если захочет, конечно. Но, знаешь, я на твоём месте не стал бы настаивать: есть много тайн, которым лучше оставаться тайнами.
– Ну тогда откройте мне хотя бы одну маленькую тайну: почему вы так странно реагируете на имя кота? – я умоляюще посмотрела на мужчин. – Могу я узнать хоть один из ваших многочисленных секретов?
– Это прозвище господина Стайна… в узком кругу сослуживцев, – страшным шёпотом сообщил Оливер, – потому что его любимой присказкой всегда было «и не жужжи!»
– А ты откуда знаешь?
– А это уже второй вопрос, мы насчёт него не договаривались!
С этими словами они отвесили мне изящные поклоны и двинулись решать судьбы королевства.
Эпилог
Зал приёмов в летнем королевском дворце сверкал и переливался: хрустальные подвески на люстрах сияли миллионами разноцветных искорок, в напольных вазах благоухали букеты, и их аромат создавал поистине праздничную атмосферу. Приглашённых было много, причём для подавляющего большинства причина такого масштабного мероприятия до сих пор оставалась загадкой. Естественно, предположения были одно другого креативнее.
– Говорят, его величество собирается сделать важное объявление…
– Боги, только не здоровый образ жизни! У меня до сих пор к дождю ломит суставы!
– Мне по секрету сказали, что его величество хочет представить свою невесту…
– Говорят, его величество собирается объявить войну… Откуда я знаю – кому? Кому-нибудь!
– Мне доподлинно известно, что Тайная полиция разоблачила заговор против короны… Тюрьмы переполнены!
– А вы слышали, что его величество Александр несколько раз наведывался в «ведьмину башню»… Не к добру это, точно вам говорю…
Раздавшиеся звуки фанфар заставили сплетников замолчать, а меня – отойти в сторону, спрятав в специальный вышитый кошелёк блокнот и самопишущее перо – подарок Александра.
Тут распахнулись ведущие в глубины дворца парадные двери, и в зал шагнул преисполненный собственной значимости мажордом. Он стукнул посохом в мраморный пол и торжественно провозгласил:
– Его величество Александр Авернетский! Её величество королева-мать Жозефина Авернетская! Её высочество Мария Авернетская!
При последнем имени я улыбнулась, а приглашённые сначала впали в ступор, а потом по залу пронеслась волна изумлённого шёпота. Снова громыхнули фанфары, и в зал шагнул Александр. Ради торжественного случая он надел парадный белый мундир со всеми полагающимися монарху по должности орденами и прочими украшениями. Корона сверкала на светлых волосах, а синие глаза светились удивительно мягко, по-доброму.
Сразу за Александром ступала её величество Жозефина, которая, казалось, помолодела лет на двадцать за те несколько дней, которые прошли после нашего возвращения из Сент-Мор-Стоуна. Глаза королевы сверкали, на щеках горел румянец, губы не могли сдержать счастливой улыбки. Впервые за много лет подданные видели королеву-мать не в строгом платье сдержанного синего или малахитового оттенка. Сегодня её величество потрясла гостей праздника ярким, даже слегка легкомысленным нарядом в светло-лиловых и сдержанно-розовых тонах.
Но внимание всех придворных было приковано не к королеве и королю – что они, не насмотрелись на них, что ли, за столько-то лет! – а к девушке, которая спокойно шла рядом с её величеством, и на которую королева всё время посматривала, явно с трудом сдерживая желание обнять и прижать к себе покрепче. Незнакомка была одета в светлое, почти белое платье, украшенное по подолу и рукавам изумительной красоты серебристой вышивкой.
Король, пройдя к трону и дождавшись полной тишины, оглядел подданных и широко улыбнулся, сразу став моложе и ещё красивее.
– Сегодня у нас удивительный день! – торжественно начал Александр, и все замерли, опасаясь пропустить хоть слово. – Я с восторгом представляю вам, господа, свою сестру – принцессу Марию Авернетскую! Много лет мы были с ней в вынужденной разлуке, но теперь благодаря неоценимой помощи людей, о которых я ещё скажу, её высочество вернулась под отчий кров. У меня не хватает слов, чтобы передать, как мы с её величеством счастливы! Увы, мой отец, его величество Август, не дожил до этого чудесного дня, иначе он ликовал бы вместе с нами.
Тут я еле слышно хмыкнула, так как не была уверена, что король Август был бы счастлив, но он и сам натворил столько всего, что ему пришлось бы сделать хорошую мину и изобразить полный и безоговорочный восторг. Судя по тени, на секунду омрачившей лицо королевы, она подумала примерно то же самое.
Принцесса, в
