Однако этого не случилось, даже когда солнце коснулось края земли и покраснело от дымки на горизонте. Напарники шли слишком медленно, за несколько часов они преодолели около дюжины километров. Следы теперь встречались совсем редко. Молодые люди подолгу рассматривали землю, но следов крови почти не было, в какой-то момент она перестала встречаться вообще. Похоже, королю удалось остановить кровь, – еще пару часов назад Кара нашла несколько обрывков ткани, испачканной красным. Однако теперь беглец был не столь осторожен – может быть от того, что потерял много крови или не верил, что преследователи пройдут так далеко.
«Он просто не предполагал, что его станут так быстро искать, – подумал Аксель. – Уже завтра следов станет еще меньше, а если бы утром прошел дождь, найти их стало бы вообще невозможно».
Тем временем характер местности вокруг поменялся. Здесь уже было гораздо суше – в непосредственной близости от сердца Пепелища почти не бывало дождей, и поэтому, как ни странно, лучше сохранились останки зданий. Сейчас Аксель и Кара шли по почти полностью сохранившейся улице. По сторонам стояли обгорелые остовы зданий. Уже явственно ощущался жар гигантской печи, в которую превратилась когда-то часть города – пока еще было просто тепло, но если следы не изменят направления, дорога перестанет быть такой комфортной. Ветер здесь почти постоянно дул в направлении разлома, относя клубы дыма на юг, и только поэтому можно было передвигаться, не заботясь о повязках и очках.
– Давай остановимся ненадолго, – не выдержал наконец юноша, заметив несколько крупных каменных блоков – остатки стены. – Если ваши предположения насчет расстояния до их логова верны, населенные места должны вот-вот появиться. Странно, что мы до сих пор ни на кого не нарвались.
Кара молча сбросила рюкзак и уселась на один из камней, с наслаждением вытянув ноги. Ей уже давно требовалась передышка, однако сообщить об этом не позволяла гордость.
– Да и темнеет уже. Лучше подыскать место для ночлега где-нибудь тут, а то и в самом деле нарвемся на кого-нибудь. – Теперь, когда Аксель заговорил об этом первым, девушка посчитала, что урона гордости не будет, если развить его идею. – А завтра побродим вокруг и осмотримся повнимательнее. А то бредем по сторонам не глядя, как на прогулке.
Аксель с трудом сдержал возмущенное кряхтение. Когда несколько часов назад он пытался напомнить об осторожности, был чуть ли не обвинен в трусости, и вот, пожалуйста – теперь на отсутствие бдительности пеняет сама Кара. И в обоих случаях виноватым оказывается он. Чтобы не быть обвиненным еще и в тунеядстве, юноша, вместо того, чтобы присесть рядом с девушкой, снял с плеч осточертевший за день рюкзак с провизией и положил его у ног воровки, а сам отправился в ближайшее здание – на разведку.
Здание, бывшее когда-то жилым, не отличалось огромными размерами, характерными для многих образчиков архитектуры древнего квартала алхимиков, и отлично сохранилось – даже крыша накрывала его целиком, хоть и зияла прорехами в черепице. Помня, чем могут в Пепелище закончиться походы по руинам, ученик охотника с некоторой опаской входил внутрь, готовясь при первых же звуках обрушения выскочить наружу.
Усталость, накопившаяся за последние дни, никуда не делась, поэтому, весь уйдя в слух, юноша не сразу заметил, что здание неплохо обжито – в центре сложен очаг, вокруг которого были разложены лежаки – прямоугольные кучи сухих веток, сверху густо засыпанные сеном. Лихорадочно оглядевшись, юноша нашел в углу заготовленную кучу дров. Сердце пропустило несколько ударов, ладони вспотели. Моментально растеряв сонливость, юноша подавил первый порыв – выбежать из дома и убраться куда-нибудь подальше. Вместо этого он, ступая как можно тише, подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, и, замирая на каждой ступени, поднялся наверх. Там тоже никого не было, и напряжение немного отпустило – совсем чуть-чуть, потому что наверху, возле оконного проема обнаружился удобный насест – пост наблюдателя. Выглянув в окно, Аксель убедился, что проем выходит в ту сторону, откуда они пришли. Если бы здесь кто-то был, их обнаружили бы задолго до того, как они могли увидеть наблюдателя. Пораженный страшной догадкой, охотник ощупал сиденье и облегченно выдохнул. Топчан был холодный, наблюдателей не было уже давно. Самое страшное подозрение не оправдалось – молодой человек опасался, что их заметили и убрались подальше, чтобы заманить в ловушку. Тем не менее, ясности в ситуации по-прежнему не было, и от того становилось только тревожнее.
Ссыпавшись с лестницы насколько возможно быстро, не слишком нарушая тишину, Аксель быстрым шагом добежал до Кары и в нескольких словах описал увиденное.
– Не знаю, почему их здесь нет, но лучше бы нам вернуться назад.
Кара уже натягивала на плечи лямки рюкзака, но остановилась:
– Подожди. Мне тут пришло в голову, что нам бы лучше знать, если они вернутся. Если мы сейчас спрячемся где-нибудь подальше, то как мы будем сюда завтра возвращаться?
Аксель секунду подумал. Он уже немного успокоился, и до этой простой мысли додумался самостоятельно:
– Нам нужно место, откуда будет видно улицу и вход на наблюдательный пост, но так, чтобы если кто-нибудь появится, можно было уйти незаметно. И хорошо бы это было на этой же стороне улицы – на тот случай, если понадобится подобраться к посту незаметно. Если придется переходить открытое пространство, нас точно увидят.
Воровка кивнула, принимая план, и помогла юноше устроить за спиной рюкзак. Подходящий дом нашелся достаточно быстро. Третий дом от поста дальше по улице сохранился почти так же хорошо, у него были выходы на обе стороны, и со второго этажа вся улица просматривалась как на ладони. Вот только внутри он выглядел гораздо хуже – кучи мусора, осколки битого стекла и многолетние наслоения пыли.
– Говоришь, лежанки там были? – С тяжким вздохом задала риторический вопрос девушка и принялась разгребать около окна наслоения грязи. Аксель понимающе вздохнул и тоже занялся обустройством. О костре, естественно, пришлось забыть, так что поужинали холодной солониной, найденной у стражников. После короткой, но мучительной борьбы с собой, Аксель устроился возле окна:
– Первую смену дежурю я, – пояснил он свои действия, и Кара не нашла в себе сил протестовать. Она свернулась калачиком возле стены, положив голову на рюкзак, и мгновенно провалилась в сон. И проспала до самого рассвета, потому что разбудить ее было некому. Аксель так и уснул возле оконного проема, положив голову на скрещенные руки. Кара некоторое время размышляла над возможностью наказать беспечность, устроив юноше «веселую» побудку, но быстро отказалась от коварных планов. Аксель сидел, скрючившись в неудобной позе, лицо у него было несчастное и печальное, а поза ужасно неудобная – девушка с содроганием представила себе, как он будет себя чувствовать, когда проснется, и не стала усугублять предстоящие страдания. К тому же неизвестно, как себя поведет напарник, если его напугать. Если за ночь местные жители вернулись на наблюдательный пост, они могут заметить резкие движения или услышать крик. Воровка бесшумно встала и подошла к окну. Окна здания, в котором они ночевали, смотрели на запад. Наблюдательный пост был напротив, так что лучи восходящего солнца подсвечивали внутренние помещения дома, и Кара легко разглядела, что пост по-прежнему покинут. Тишину опустевшего района ничего не нарушало – ветер к утру почти стих, а других звуков не было и раньше. Девушка с сочувствием посмотрела на спящего товарища, подумав, что пока они с гро Гуттормсеном отлеживались в телеге, одурманенные наркотиком, Акселю приходилось убегать, потом следить и догонять, участвовать в драке… Она решила, что следующей ночью непременно выберет первую вахту и еще заставит парня устроиться с максимально возможным комфортом. Если, конечно, следующая ночь будет такой же спокойной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
