– Что, без ключа? Так заходи!
– Петь будешь? – хмуро проворчал Тима и, не дождавшись ответа, сказал: – Лучше водку пить.
Устроившись за столом в келье аспиранта, он разлил водку по стаканам:
– За твою музыку. Вообще, за все прекрасное.
– Понимаю, – вздохнул Робертино, слушая шепоты и ахи за стеной…
…Сашенька и Витя сидели в постели обнявшись. За окном брезжил рассвет.
– Ты когда-нибудь любила?
– Нет еще.
Она тихо гладила его волосы, лицо, плечи, а он смотрел на нее и не мог пошевелиться.
– Ты самый красивый, самый умный, ты лучше всех на свете. Я никогда и никого не любила, потому что ждала тебя…
Тима тупо сидел, уставившись на бутылку. Заметив, что Робертино не спит, часто вздыхает, протянул ему стакан:
– Будешь еще?
Певец кивнул, отхлебнул глоток, поморщился.
– Чего ж ты на сцену не пошел? Поешь хорошо. Тебе петь нравится?
– Таланта маловато. Я люблю сцену, а она меня – нет…
– Главное, что ты любишь, – улыбнулся Тима своим мыслям.
– Не знаю, не уверен, – сказал Робертино. – Безответной любви не бывает. Безответная одна нелюбовь. Это я не сам придумал, а только где-то вычитал. Давай за тебя!
– За них! – Тима кивнул на соседнюю стену. – За Витьку и Сашу. Зря я на нее наезжал, наверное…
…– Я в детстве имя придумала – Илона. Мое же смешное – Сашенька. Папа всегда смеялся, когда я называла себя так. Хороший у меня был папа. Книги читал по истории. И меня научил… Всю историю человечества можно выучить по войнам. Все всегда с кем-то воюют, и нет на свете ни гармонии, ни покоя. А ты воин?
– Я – конкистадор, – ответил Витя. – Если ты помнишь историю, были такие авантюристы испанские, давно, в XV–XVI веке, ездили они в Мексику, в Южную Америку, завоевывали новые земли и порабощали местное население. Конкретные мужики со шпагами. Все им нипочем.
– А ты что завоевываешь? – улыбнулась Саша.
– Новое время и новое пространство. Новыми методами. И без шпаг. Они устарели. Я кино хочу снимать. Просто у меня пока нет денег. Но они будут!
– А для тебя я кто, конкистадор? – Сашенька вздохнула.
– Моя добыча. Ты первая женщина, которой я в постели читаю лекции.
– А ты – первый мужчина, которому мне совсем не хочется изменять. Я никогда ни с кем не буду теперь, кроме тебя.
– Знаю, – прошептал Витя.
Они уснули обнявшись, рассвет уже заполнял комнату. На спинке стула висело красивое платье Сашеньки.
Она стояла среди торговок на маленьком импровизированном рыночке у станции метро. В руках у нее было то самое платье, окутанное целофаном.
– Девушка, возьмите платье, оно вам очень подойдет, – предлагала Сашенька прохожим. – Возьмите, очень дешево, я еще уступлю! Приложите к себе, видите, как здорово?
Девушка равнодушно посмотрела на платье:
– Да, красивое, но ведь оно ношеное.
– Ношеное, – согласилась Сашенька, потому что совсем не умела торговать. – Тут даже есть пятнышко маленькое, но его можно свести. Может, купите? Оно мне счастье принесло. Может, и вам принесет.
– Не надо, – отвернулась несостоявшаяся покупательница, – мне платье нужно, а не чужое счастье.
– Извините, – прошептала Сашенька, – простите, пожалуйста.
Соседняя торговка заорала на Сашеньку.
– Ну ты и дура! Кто ж так работает? «Ношеное», «извините»! Не умеешь – дома сиди!
Девушка смутилась, скомкала платье и исчезла в толпе.
Она завернула за угол и столкнулась с той девушкой, что приценялась к ее платью.
– Погодите!
– Да не нужно мне ваше платье, – раздраженно сказала та.
– Постойте! Не платье!
– А что?
– Кольцо, – решительно сказала Сашенька и торопливо сняла с пальца колечко. – Золотое.
– А ну-ка.
Девушка разглядывала кольцо, Сашенька умоляюще смотрела на нее. Обе не заметили, как вырос перед ними здоровенный омоновец с дубинкой.
– Золотом торгуем? Знаешь, какая это статья?
Девушка испарилась, а омоновец крепко схватил Сашеньку за локоть.
– Документики давай. Отправлю тебя сейчас куда следует.
– Оно тебе нравится? – вдруг решительно спросила Сашенька и разжала ладошку, в которой лежало кольцо.
– Ничего, – буркнул тот.
– Вот и носи на здоровье, – отдала ему кольцо девушка.
– Чтоб я тебя здесь больше не видел, понятно? – крикнул ей вслед омоновец.
…Она шла вдоль рынка, чуть не плача. Остановилась, увидев торговку соленьями. Огурцы и капуста лежали расфасованные в целлофановые пакетики. Сашенька для вида закурила. Сигарета была ей противна. Она морщилась от дыма, оглядываясь – не смотрит ли на нее кто? А торговка рассказывала что-то увлеченно своей товарке. Сашенька еще раз обернулась – нет, никто не смотрит. Бросив сигарету, подошла близко-близко к прилавку.
Ее рука быстро схватила пакет с капустой.
Она забежала во двор, жадно разорвала пакет и стала есть капусту руками, судорожно глотая. И не могла насытиться.
И вдруг остановилась. Замерла. Прекрасная мысль пришла ей в голову! Она нащупала золотые сережки в ушах и быстро расстегнула замочки.
Сашенька накрывала на стол, предвкушая, как обрадуются два вечно голодных друга – Витя и Тима. Теперь она была похожа не на красивую даму, а на Пеппи Длинный Чулок. Заношенные джинсы, чей-то старый свитер, волосы небрежно собраны в пучок. Но как глаза сияют!
Тима и Витя вошли в комнату и, ошарашенные великолепием, синхронно сели.
– Фантастика! Это откуда?
Тима на секунду задумался и что-то понял. Он молча поднес руки к ушам: мол, серьги продала, да?
– Ага, – беззаботно сказала Сашенька, – в ломбарде. Витька когда с долгами расплатится, выкупит.
– Конечно, без разговоров, – подтвердил Витя и потянулся за бутербродом с ветчиной.
Минут десять трое молча жевали.
– Когда заживем своим домом, – сказал Витя с набитым ртом, – тебя, Саша, назначим шеф-поваром. Заметано?
– Лучше наймем кухарку, – сказала Сашенька, – старую и страшную, чтоб я не ревновала.
– Просто старую, – поправил жующий Тима. – Старую и добрую. А вечерами будем сидеть у камина.
– А над камином повесим всякие прибамбасы, шпаги там всякие испанские, ружья, кинжалы… – мечтала Сашенька.
– Откуда такая страсть к антиквариату? – поинтересовался Витя.
– У Виктора…Ну у Кащея Бессмертного в офисе коллекция старинного оружия. На лимон баксов потянет.
– Ничего себе! – присвистнул Витя. – А чего ты раньше не рассказывала? Дома-то у него, как я помню, всего несколько кинжальчиков висело!
– Наш дом построим далеко от Москвы, – сменил тему Тима. – Мне тут не нравится.
– А мне тут нравится, – хлопнул ладонью по столу Витя. – Мы еще завоюем этот город!
