Лумак выхватил медузийский двуручный меч и, еще не активировав расщепляющее поле, рассек шею мятежника. Не успела отрубленная голова упасть на пол, как он пронзил клинком второго врага. Он рвался вперед, закалывая тех, кто предал и подло убил его собратьев. Сражались ли убитые его мечом на Истваане или нет, не имело значения; акт праведной и убийственной мести был вполне оправдан.
Схватка завершилась довольно быстро. На палубе лежали окровавленные тела, над ними вились струйки дыма да негромко потрескивал угасающий огонь.
— К двери! — выдохнул Лумак, еще опьяненный яростью после короткого выпада, прикончившего умирающего легионера.
Он заметил, что и остальные поступали так же, выбирая для финального удара голову или сердце.
Осталось еще немного. Дверь, капитанская рубка и победа. Кровавая победа.
Нурос прижал поверженного воина к полу и вонзил зубчатый нож в его незащищенный череп, а затем присел на корточки рядом с Лумаком.
— Железный брат… — вдруг произнес Нурос, потянувшись за своей кулевриной.
Лумак повернулся, чтобы приказать своим воинам возобновить атаку. И, только взглянув па дверь капитанской рубки, он понял смысл предупреждения воина Саламандр.
Массивная дверь рубки начала открываться.
Из герметичных уплотнений в коридор хлынули плотные белые облака газа. Сквозь них было видно, как защитные слои адамантия расходятся в разных направлениях. Первая панель скользнула вертикально вверх, вторая ушла по диагонали, третья — горизонтально, и так до тех пор, пока не остались пустой проем и массивная фигура в нем.
Дредноут «Контемптор», сверкая глазными прорезями на серебристом шлеме, шагнул в туман. Броня цвета морской волны тускло поблескивала в свете догорающих огней, левый нагрудник украшало красное всемогущее око. Его движение вызвало пронзительный звон цепей с закрепленными на концах черепами, бьющимися о ребристые наголенники.
— Мерзость, — прошипел Нурос.
Силовой кулак, скрежеща поршнями, взметнулся и одним ударом вбил воина Железных Рук в палубу. Обратный выпад убил второго, расплющив его о стену.
На концах механических пальцев появились искры энергетического поля, с шипением сжигающие остатки крови жертв.
Дьявольским воем взревели вокс–динамики, прикрепленные к его корпусу. У Лумака от этой какофонии свело зубы, и он невольно поморщился.
Чудовищная боевая машина стремительно приближалась, грохоча.
Лумак заметил, что начала вращаться автопушка.
— Берегитесь! — крикнул он.
Прорывные щиты были подняты, но кое–кто из Десятого опустил их, чтобы полюбоваться на картину возмездия. Яростный залп пронесся по палубе, прошив высокоскоростными снарядами грудь одного из Железных Рук, почти разрезав его пополам. Второй воин черной броне упал, когда шквал болтов буквально срезал ему ноги. Его тело судорожно задергалось в агонии, из обрубков брызнула кровь.
Шальной снаряд попал в резервуар с прометием одного из пирокластов. Взрыв уничтожил легионера Саламандр и двух его братьев, швырнув их в воздух, словно сухие листья.
Железные Руки и их быстро убывающие союзники отступили до самых обломков автоматического заграждения. Щиты приняли на себя основную часть залпа автопушки, но главная опасность таилась в колоссальном весе и силе кулака дредноута. Он вырвал из палубы секцию заграждения и разрезал пополам этим обломком еще одного воина из Железных Рук.
— Уничтожить его! — заорал Лумак, и ему ответил рев болтеров.
Но даже тяжелые снаряды отскакивали от брони дредноута, оставляя лишь слабые царапины.
Лумак бросился вперед с мечом в руке, пригнулся от искрящегося энергией кулака, оставившего ожог на его лбу и снесшего голову Велига, бегущего вслед за капитаном. Двуручный меч Лумака оставил глубокую борозду, но не смог пробить толстую броню колосса. Жестокий удар отбросил его в сторону, вызвав крик отчаяния.
Нурос рванулся на помощь своему брату, его силовой топор врезался в ножной поршень и разрубил его. Дредноут покачнулся, из раны хлынули масло и газ; колосс был сильно поврежден, но еще очень опасен. Яростный взмах его кулака скользящим ударом отшвырнул Нуроса, чей топор, звеня, улетел куда–то в темноту.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Двое Железных Рук, сомкнув щиты, словно таран, бросились на «Контемптора». Эхо удара металла о металл отозвалось в соседних помещениях, а дредноут немного отклонился назад. Лумак, теряя кровь из раны в боку, игнорируя боль, подскочил и вонзил меч в глазную прорезь, где тот и остался.
Болтерные очереди довершили остальное, начиняя дредноут снарядами до тех пор, пока соотношение массы нижней и верхней частей не достигло критической величины, и машина рухнула, словно мифический гигант пораженный камнем из пращи.
Нурос и Змии бросились к нему с огнеметами и превосходными сработанными клинками, концентрируя удары на механических узлах и кабелях, используя каждую щель в защитной оболочке. Дредноут еще долго бился в судорогах, а под конец из его вокс–динамиков вырвался жалобный, но вместе с тем злобный вопль.
Железные Руки и Саламандры, не скрывая облегчения и гнева, расчленяли дредноута на части, а Лумак вытащил свой меч. Из разбитой градом ударов камеры брызнула тягучая жидкость, а внутри оказалось обезображенное до неузнаваемости сморщенное существо. Спустя некоторое время воины двух раздробленных легионов очнулись от своего внезапного безумия и увидели открытую дверь капитанской рубки…
…И второй дредноут, шагающий через порог, чтобы заменить первого. Защищенный еще более прочной броней, чем его предшественник, он стукнул сдвоенными кулаками, рассыпав каскад искр взаимодействующих расщепляющих полей.
Его вокс–динамики вызывающе взревели;
— Луперкаль!
Лумак ссутулился в своих доспехах. Рассеянная, сильно пострадавшая, ослабленная смертью нескольких братьев, Железная Десятка не сможет одержать победу в этой битве.
И все же старый боец поднял меч.
Дредноут приближался, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.
Лумак был невероятно упрям. Что бы ни привело его к неизбежному концу — самоуверенность или чувство стыда, — он решил встретить смерть так, как встречали ее его братья из клана Аверниев. В жестоком бою.
— Гор–гон! Гор–гон! — вскричал он.
И продолжал кричать, когда его железные братья подхватили вызов. Он бросился вперед, нацелив двуручник на врага, рыцарь без коня, безумец, готовый пожертвовать жизнью ради славной смерти.
— Луперкаль!
Вокс–динамики ревели так громко и яростно, что искажали звук.
— Гор–гон! — ответили воины Десятого, и Змии, немногочисленные, но полные мрачной решимости, подхватили имя их примарха.
Лумак поднял свой меч в финальном салюте.
Нурос встал рядом и прокричал свою последнюю клятву:
— Я нарекаю его «Проклятием изменников». Я нарекаю его «Яростью», и «Возмездием», и «Защитником» во славу Вулкана, за Горгона!
Глаза дредноута пылали яростью и жаждой мести за павшего собрата. Змии и Железные Руки отчаянно бросились вперед, выкрикивая имена своих примархов и затягивая песни смерти.
Их разделяло всего несколько метров.
Внезапно коридор завибрировал от глухого взрыва. Воины оцепенели. Взрыв предвещал обрушение потолка. С верхней палубы посыпались обломки адамантия и другой мусор. В пролом что–то протискивалось. Обе противоборствующие стороны попятились. Коридор заполнился запахом раскаленного металла, принесенным сыпавшейся пылью уплотнителя. Существо, спустившееся в этом плотном облаке, нанесло стремительный удар, погасивший инерцию его движения и помявший шлем.
Едва различимое в тени и еще падающем мусоре, перед машиной встало создание, уступавшее дредноуту в росте, но каким–то непостижимым образом его превосходящее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вокс–динамики выплеснули ярость и боль дредноута.
Смертельно раненная машина пошатнулась, беспорядочно размахивая руками, но второй удар лишил ее ноги, расколов сочленение поршня. Сумрачный свет на мгновение позволил увидеть оголовье молота, взметнувшееся перед третьим ударом, который разбил саркофаг.
