Проекция потемнела, сервитор, выполнив данное ему задание, поднялся и отошел в сторону
— Возможно… — повторил Вулкан вслед исчезнувшему облику.
Створки двери пускового отсека разошлись.
— Он ради этого нас здесь держал? — возмутился Зитос.
Отдаленный гром, прокатившийся по палубе, свидетельствовал о возобновлении стрельбы.
— Начинается сражение, — сказал Вулкан. — Давайте выбираться отсюда.
— Не слишком хорошо бежать от боя, — как всегда откровенно, заметил Абидеми.
Примарх положил руку ему на плечо и посмотрел в глаза:
— Никто здесь и не утверждает обратное, мой сын, но наш путь не заканчивается на «Железном сердце», и мы снова должны идти по нему.
— Но куда теперь, отец? — спросил Гарго.
Вулкан повернулся, чтобы видеть всех своих спутников:
— На Кальдеру, к таинственным вратам, которые оставили мы с Феррусом.
Медузон сдержал свое слово, и в пусковом отсеке Саламандр ждал готовый к вылету штурмовой катер. «Вулканис» негромко рычал на причальной платформе, словно ему не терпелось вырваться на свободу.
Примарх и его воины поднялись на борт без дальнейших происшествий. Гарго занял сиденье пилота, а остальные молча расселись в пассажирском отсеке.
Орудия «Железного сердца» продолжали греметь, когда люк пускового отсека открылся, выпуская воздух в холодную пустоту. Раскаты взрывов доносились издалека, почти с границы зоны обстрела, но второе столкновение было уже близко.
Сигнал готовности быстро сменил красный цвет на зеленый, и «Громовой ястреб» на полном ходу устремился в темноту. Никто не обратил на него внимания: у боевых кораблей и их сопровождения имелись более значительные противники. Одинокий штурмкатер, направлявшийся к разрыву между кораблями, не привлек внимания.
— Они миновали блокаду, — сказал Ayг, не отводя взгляда от гололитического дисплея и удаляющегося значка, соответствующего «Вулканису». Среди более ярких символов кораблей он был едва заметен, но железный отец видел его. Он многое видел.
— Значит, наш альянс с примархом прекратил свое существование, — ответил Медузон.
— В твоих словах заметна горечь, военачальник, — заметил Ayг.
— У меня хватает оптимизма. — Медузон так и не отошел от смотрового экрана. — Кроме того, на сожаления у меня нет времени. Надо сражаться. И победить.
— Мы могли бы удержать их здесь, — предложил Мехоза. — Сохранять дистанцию и разъединять огнем своих орудий.
Медузон покачал головой:
— Это слишком долго. У мятежников достаточно сил, чтобы осложнить наше положение, если только мы позволим.
Он помолчал, обдумывая свой план. Его взгляд впитывал каждую деталь, представляемую экраном. Железные Руки надежно окружили уцелевшие корабли Сынов Хоруса. Даже «Торжествующий Хоруса» вошел в состав флота. Общее соотношение боевых сил теперь было в их пользу. Но важную роль играло расстояние: Железные Руки были рассеяны в огромном секторе пустоты, тогда как мятежники переформировались в более тесную группу.
Железной Десятке все еще противостояло немалое количество кораблей, и ни один из них не проявлял ни малейших признаков капитуляции.
— Мы атакуем с двух сторон и таким образом наиболее выгодно используем свою позицию. Как только первое крыло вступит в бой, второе начнет сближение. Сынам Хоруса придется сражаться на два фронта. Затем отстающий фланг…
Пронзительный визг помех в воксе не дал ему договорить.
Несколько смертных членов экипажа поморщились, а Медузон и Мехоза посмотрели на вокс–громкоговоритель рубки.
Ayг повернулся к вокс–мастеру, седому лысоватому человеку с темной щетиной на щеках и бионическим левым ухом:
— Неполадки, Баэлор?
— Нет, лорд, сигнал поступает на «Железное сердце» извне. Он направлен с флота мятежников.
— Может, они хотят сдаться? — сухо произнес Мехоза.
Медузон не ответил. Он едва услышал его слова.
— Что же на этот раз? — спросил он самого себя, расслышав знакомый голос.
— Медузон… Это сообщение для короля голодранцев, известного как Шадрак Медузон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вот, опять, — сердито бросил Мехоза. — Он провоцирует нас, военачальник.
— Он провоцирует меня.
В сообщении, как и прежде, излагались намерения Марра, насмешки над Медузоном и посулы скорой его смерти.
— Заткни его! — потребовал Ayг, несмотря на то что вокс-мастер уже пытался, хотя и безуспешно, блокировать сигнал.
Ayг покинул свое место и подошел к Баэлору, сидевшему перед вокс–станцией:
— Выполняй, или я сам этим займусь.
А затем случилось то, чего еще никогда не было, и все стали прислушиваться, оставив свои занятия.
— Ты провел отличную битву, — сказал Марр, нарушив обычный сценарий. — В этом отдаю тебе должное Медузон. Это ведь ты, не так ли? Надеюсь, что ты. Я думал, наши пути пересекутся раньше, но ты оказался очень изворотливым. На этот раз, я уверен, что это ты. Можешь не отвечать. Ты здесь. И я тоже. Может, закончим наш спор? Или ты и в самом деле король голодранцев?
Сообщение закончилось, и вокс вернулся в обычный режим.
— Как?! — потребовал Медузон.
Вокс–мастер только покачал головой, не в силах ничего объяснить.
— Ayг? — крикнул Медузон.
Железный Отец оттолкнул Баэлора, чтобы лично расследовать, как коммуникации «Железного сердца» удалось элементарно взломать.
— Я пока не могу ответить на этот вопрос.
— Это он?
Ayг снова проанализировал сигнал.
— Я вижу идентификационный признак, которого раньше не было, — сказал он.
Медузон промолчал, только яростно сверкнул глазами.
Ауг отвернулся от вокс–станции и заглянул ему в лицо;
— Это «Последователь Луперкаля».
— Это, должно быть, ложный сигнал, — сказал Мехоза, впрочем, без особой уверенности. — Если они способны взломать наш вокс, кто знает, что еще они могут сделать?
— Это определенно тот самый корабль, — ответил Ауг. — Я абсолютно уверен. Таких совпадений не бывает.
Медузон отвернулся к смотровому экрану, словно хотел отыскать истину там.
— Провоцировать нас сразу после ухода Вулкана? Как он мог об этом узнать, Ayг? Почему он не пытался задержать его?
— Потому что он не хочет драться с Вулканом. Ему нужен ты, брат.
— Да, это действительно он, — кивнув, заявил Медузон.
— Он хочет, чтобы ты начал сражение, военачальник. Нам надо уничтожать их флот издалека. Нанести удар и отступить.
— И снова позволить ему ускользнуть. — Медузон тряхнул головой. — Я не могу этого позволить, Ayг. Он здесь, сейчас. Я должен покончить с ним, покончить с этим противостоянием. Навсегда. Мы не можем быть Железной Десяткой, пока он жив.
— Мы уже Десятый легион, Медузон. И это ты выковал нас. А сражаться на близкой дистанции нелогично.
— Прости, мой старый друг, но если есть хоть малейший шанс, что он окажется рядом с нами… Дело уже не в логике.
— Ты хочешь сам его убить, — сказал Ayг, и легкий оттенок упрека в его голосе заставил Медузона повернуться и бросить в его сторону предупреждающий взгляд.
— И я убью его, Джебез. Я сделаю это ради спасения легиона. Ты сам сказал, что легион должен выжить. Это невозможно, пока Тибальт Марр не превратится в гноящийся труп, пока его шею не рассечет мой клинок.
— В таком случае подбей его корабль, уничтожь его сопровождение и расколи его флот, — посоветовал Ayг. — А вот когда ему уже некуда будет повернуть, мы его убьем. Ты убьешь его.
Несколько секунд Медузон молчал, потом кивнул:
— Ты прав. Мой нрав взял надо мной верх. — Он повернулся к Мехозе. — Всем кораблям начать бой, сохраняя дистанцию. Будем раскалывать их издали и вести бой на истощение. В этом Железной Десятке нет равных.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мехоза стал передавать приказ, а Медузон и Ayг обменялись взглядами. Затем военачальник вернулся к смотровому экрану.
Он не мог отрицать логику, но не мог и допустить, чтобы Марр ускользнул. Пора покончить с этим.
