...Их переговоры с женой полковника происходили в среду днем. Она назначила встречу на квартире своей портнихи на Церковной улице, предупредив, что больше там никого не будет.
Магоне эту портниху знал, это была самая дорогая законодательница мод в высшем свете, знал он и то, что она еще в прошлом году уехала к своей сестре в Кенигсберг.
— На этот раз, кажется, все без вранья, — сказал он.
Самарину почему-то казалось, что на переговоры она придет не одна, и он тешил себя надеждой, что там окажется и ее муж.
Однако никого больше там, на Церковной улице, не оказалось. Было видно, что квартира пустует, мебель стояла как попало, все было покрыто слоем пыли.
Они сели в кресла, и жена полковника сразу вручила Магоне список, который предложил Самарину смотреть его вместе. Пока они этим занимались, она нервничала и не сумела этого скрыть. Магоне был беспощаден, ему подобные эмоции были не в новинку.
— Простите, мадам, требуется пояснение, — обратился он к ней. — Тут вы пишете: безделушка в виде рака, отделанная жемчугом. Как это понимать?
Красивое лицо ее стало пунцовым, и она отвернулась.
— Это мой шуточный подарок мужу, — не сразу ответила она. — Он обожает пиво, ему регулярно привозили раков из Цесиса. И однажды я в шутку подарила ему этого рака.
— Пожалуйста, мадам, размер рака, из чело он сделан, размер жемчужин и их количество... — продолжал терзать ее Магоне.
— Боже мой... Две жемчужины крупные, это глаза рака, ну, по горошине размерам... а мелкий жемчуг... изображает рачью икру... но сколько там жемчужин... Ради бога, избавьте от подобных подсчетов!
— Я думаю, — вмешался Самарин, — что эта вещь ценна вам не количеством жемчужин, а сама по себе как дорогая память, и мы не можем это не учитывать.
Она смотрела на него испуганно расширенными глазами, Самарин понимал — почему, но сделал вид, будто не видит ее удивления, и спокойно попросил Магоне перевести то, что он сказал, на латышский язык.
— Я знаю немецкий, — произнесла она еле слышно. — А вы немец?
— Да, мадам, я немецкий коммерсант из Гамбурга и не вижу в том ничего удивительного и тем более предосудительного. — И, улыбнувшись, добавил: — Немцы, мадам, бывают разные, и не всех их породил дьявол. И разрешите нам смотреть список дальше...
— Да, да, пожалуйста, — прошептала она.
А у Магоне новый вопрос:
— Вот тут указан золотой портсигар, а какая у него проба?
— Я точно не знаю... Это подарок мужу от моего отца, и я думаю, что отец плохую вещь купить не мог. Да, я должна вас предупредить, что на портсигаре была накладная из золота надпись, муж ее удалил, но след на портсигаре остался.
— Естественно, это снижает цену вещи, — заметил Магоне, делая пометку на списке.
Самарин положил, руку на список и обратился к жене полковника:
— Мадам Янсон, я чувствую себя крайне неудобно и понимаю, как трудно и вам заниматься этим печальным делом. Я хотел бы эту процедуру сократить. Не думали ли вы с мужем, какую сумму аккордно вы хотели бы получить за все эти вещи?
Мадам Янсон вдруг встала:
— Одну минуточку...
Она прошла в глубь квартиры и тут же вернулась в сопровождении высокого мужчины в темном, тщательно отглаженном костюме. Он остановился посередине комнаты и смотрел на коммерсантов с брезгливой злостью.
Магоне вскочил, как пружиной подброшенный, и встал почти по-военному — руки по швам:
— Рад видеть вас, господин Янсон, в добром здоровье!
Полковник ему не ответил, даже не глянул в его сторону.
— Простите меня, господа, ради бога простите! — заторопилась мадам Янсон. — Но муж категорически не разрешил мне идти сюда одной. Мы решили...
— Надеюсь, ваши переговоры окончены? — перебил ее муж.
Магоне молчал, растерянно смотря на компаньона.
— Так или иначе, — спокойно сказал Самарин, — ваше присутствие может их решительно ускорить.
Теперь и полковник удивленно уставился на Самарина.
— Это коммерсант из Германии, из Гамбурга, — объяснила полковнику жена.
— Могу добавить, — подхватил Самарин — то, что я уже сказал вашей жене: да, я немецкий коммерсант, фирма «Раух и сын», в этом я не вижу ничего удивительного, тем более предосудительного. И немцы бывают разные, и не все порождены дьяволом, — добавил он с улыбкой. — Лично я происхожу из чистой коммерции, если допустить, что коммерция может быть чистой, но это вопрос уже теоретический. А то, что я здесь, не должно удивлять, так как маркитанты всегда движутся с армией. Но может, вы присядете? — Самарин отодвинул кресло рядом с собой.
Полковник медленно, точно еще не зная, стоит ли ему это делать, подошел к креслу и нехотя в него опустился. С другой стороны сидела его жена, и Самарин видел как он успокоительно погладил ее руку.
— Мы с моим компаньоном... — начал Самарин. — Да, я забыл объяснить, что, плохо зная местные условия, я пригласил себе в помощь на паях местного коммерсанта господина Магоне.
— Я о нем наслышан. — Полковник чуть заметно кивнул, не глядя на Магоне.
— Тем лучше, — подхватил Самарин. — Мы с ним сейчас знакомились со списком, и вдруг я почувствовал страшную неловкость. Я понял, как трудно вашей жене заниматься этим делом, и мне захотелось сократить эти не симпатичные вам и мне переговоры. Я спросил у вашей жены, не думали ли вы о том, какую сумму вы хотели бы получить за эти вещи? Аккордно, так сказать. Кроме всего, мне сразу станет ясно, по силам ли это дело нашей фирме.
Полковник помолчал и сказал тихо:
— Вы же можете купить какие-то отдельные вещи... не все... С иными вещами мы и сами не хотели бы расставаться.
— Но давайте все же начнем с аккордной суммы. Скажу откровенно, я хотел бы приобрести все эти вещи.
— Мы такого подсчета не делали, — ответил полковник с заметным раздражением.
— Но может, сделаете? Посоветуйтесь с опытными людьми... — не отступал Самарин.
Наступила долгая, тягостная пауза. Полковник переглядывался с женой.
— Нет, — произнес он наконец. — Я твердо решил. Покупайте у нас две-три вещи, с которыми нам легче расстаться, а там, может быть, улучшатся наши обстоятельства — и вообще отпадет необходимость продавать все эти вещи.
— Хорошо, — немного подумав, сказал Самарин. — Назовите эти вещи.
Полковник взял список, внимательно его просмотрел и назвал три вещи. Самарин отметил — наименее интересные.
— Сколько вы за них хотите? — настырно влез Магоне.
Полковник ему не ответил, продолжал смотреть в одну точку перед собой. Потом сказал с усмешкой:
— Вы, господа, имеете дело с никудышными клиентами, которым вдобавок срочно нужны деньги. Одно из двух: или вы этим воспользуетесь, или, исходя из элементарной порядочности, сами назначите справедливую сумму.
