Когда маг приехал в графство Сакл, чтобы проверить свои догадки, граф Деметрий практически не вставал с постели. Арчибальд пришел в замок открыто, а Саймон был рад видеть старого друга. После знакомства с новой семьей своего подопечного, в голове хитрого мага созрел план по возвращению заблудшего Избранного на истинный путь. Арчибальд снова заговорил с парнем об Аларисе, но так, чтобы их разговор «случайно» услышали Деметрий и Элизабет. В результате последней волей умирающего тестя стало царствование Саймона и свержение самозванки, хотя на самом деле старик при всем желании не смог бы объяснить, чем ему не нравится политика Мередит; по его мнению, королева была плоха только тем, что не ее выбрал Аларис.
После приезда мага Деметрий прожил только два месяца, а потом скончался от сердечного приступа. Потеря отца и тестя заставила Элизабет и Саймона чувствовать себя сиротами. Оба они понятия не имели, как следует управлять графством. Арчибальд стал так активно помогать неопытной в делах парочке, что скоро те с удовольствием переложили на плечи волшебника все заботы. Маг, Элизабет и покойный Деметрий так верили в Саймона, что парень и сам поверил в то, что он особенный. С подачи Арчибальда и согласия Элизабет, Саймон решил вернуть себе трон Орина и Аларис.
Первый год правления Мередит ознаменовался быстрым восстановлением королевства. Умная и миролюбивая королева так контрастировала с магами Темного Круга, что поначалу ее любили почти все. Но, как известно, человеческая память имеет свойство забывать плохое. Волна народной радости от того, что новой войны не будет, постепенно схлынула. Мередит была вынуждена принять ряд экономически верных, но не слишком популярных решений, столкнувшись с необходимостью постоянно искать компромисс между представителями разных социальных групп своей страны. Промышленники, землевладельцы, ученые, маги, священники, крестьяне, торговцы, ремесленники – все они стремились отстоять свои интересы. Два года спустя Мередит уважали, но любили ее далеко не все.
– Моя королева, – обратился первый министр Райн Макнайт, – мы не можем больше игнорировать проблему в графстве Сакл – оттуда прекратили поступать налоги. Скоро эта ересь распространится на соседние земли.
– Верно, – подтвердила Мередит, глядя в глаза своему доверенному лицу. – Что вы предлагаете?
– Время играет против нас. – Макнайт медленно поставил фигурки солдат на лежащую на столе карту. – Придется прибегнуть к помощи армии.
– То есть воевать со своим собственным народом. – Мередит покачала головой.
– Если не начнем действовать, этот якобы избранный Саймон станет еще сильнее и тогда жертв будет больше, – возразил Райн.
Первому министру было всего тридцать шесть лет; происходивший из семьи судовладельцев Райн Макнайт сумел во много раз расширить родительское дело и стать самым богатым человеком в Орине. Его заостренный нос и почти черные волосы придавали этому стройному, подтянутому мужчине демонический вид, но Макнайт по характеру не был злым, скорее амбициозным. Он любил власть, выдержанное вино, красивые вещи и красивых женщин. В период правления магов Темного Круга Райн умудрился одновременно сохранить богатство и не участвовать в жестоких расправах. Мередит сразу поняла, что такого человека безопаснее держать рядом с собой.
Помимо ума и обаяния Райн обладал еще одним ценным качеством – он умел сохранять объективность в любой ситуации. В отличие от маршала Уинстона, Макнайт не придавал никакого значения пророчеству об Избранном и Аларисе. Присягая на верность, первый министр предупредил королеву, сказав следующее: «Для меня важнее всего собственные интересы. До тех пор пока они совпадают с вашими, можете рассчитывать на мою преданность». Это была самая странная и в то же время самая честная из всех клятв, которые когда-либо слышала Мередит. Королева точно не знала, что именно известно о ней Макнайту, предпочитая думать о нем, как о ядовитом растении: рассчитаешь дозу правильно – выйдет лекарство, ошибешься – получится яд.
– Саймон, новоявленный граф Сакл, открыто заявляет, что вы самозванка, а он на самом деле Избранный, – будничным тоном рассказывал первый министр. – Росту его популярности немало способствует знаменитый маг Арчибальд. Саймон не просто выскочка, желающий получить свою минуту славы, у него есть харизма и врожденное очарование; к тому же он звезда турниров, сильный и ловкий боец, в совершенстве владеющий своим телом. Пока на его стороне только Сакл, но, если пустить все на самотек, к лету взбунтуется весь восток Орина.
– Новая война сведет на нет все, что было сделано за последние два года, – печально заключила Мередит. – Говорят, что Саймон щедр и с радостью помогает всем обездоленным.
– Это правда, – подтвердил Макнайт. – Благодаря состоянию покойного Деметрия Косински его зять может позволить себе жить на широкую ногу… Пока/ – Райн усмехнулся. – Золото странный предмет, то оно есть, а то его нет. И все же, если дело дойдет до открытой войны, вы проиграете, моя королева. В разорении Орина люди обвинят вас, а не его. Точно таг же, если вдруг сейчас с графом Сакл произойдет «несчастный случай», на вас ляжет клеймо убийцы. Саймон дает благополучие здесь и сейчас, пусть даже оно кратковременно, видеть перспективу могут очень немногие. А еще, моя королева, вам не удастся победить Саймона в личном поединке, как это было с магами Темного Круга, – хитро добавил первый министр.
– Что вы хотите этим сказать? – насторожилась Мередит.
– Я лишь предупреждаю об опасности. Вы сами просили меня давать советы, которые вам нужны, а не те, что вы хотите услышать. Странно, что Избранная предпочла повесить Аларис над своим троном, вместо того чтобы всегда носить его с собой для защиты: внимательный человек сразу заметит, что королева касается своего меча только в перчатках.
– Может, вы больше доверяете Саймону?
– Я доверяю только самому себе, – отрезал Макнайт. – Мне выгоднее быть на вашей стороне.
– Нужно сделать так, чтобы новоявленный народный любимец стал обузой для своих же солдат, – задумчиво произнесла Мередит. – Сейчас поздняя осень, а мы до сих пор не вели войн зимой.
– Но..? – Райн понял, что у королевы появился план.
– Помните профессора Лоренца?
– Того сумасшедшего, вечно ругающегося изобретателя, которого Велес хотел посадить на бочку с порохом?
– Матерится он так, что уши вянут, – согласилась Мередит, – но многие его идеи гениальны, хотя есть среди них и бредовые. С помощью машин Лоренца мы протащим тяжелые осадные орудия в Сакл даже по размытым дорогам. К зиме будем на месте и возьмем Саймона измором.
– Хорошо придумано. Таким образом Саймон столкнется с главной задачей любого полководца – накормить своих солдат.
– Не думаю, что он ожидает увидеть нас под стенами своей крепости так скоро. Добравшись туда, мы разобьем лагерь повышенной комфортности, в то время как его люди будут жить впроголодь. И конечно, я гарантирую полное помилование всем, кто признает свои ошибки, кроме командиров армии Саймона; в конце концов, солдаты лишь выполняют приказы, а вот знатные лорды должны понимать, что делают. Хотя… – Мередит хитро улыбнулась: – Возможно, я проявлю к ним милосердие, если они сдадут Саймона.
– Еще один совет – не посылайте сражаться Уинстона, – предупредил Макнайт. – Вы же знаете, как серьезно наш маршал относится к пророчеству об Избранном.
– Думаю, это недоразумение в графстве Сакл не стоит внимания главнокомандующего, так как может отвлечь его от действительно важных дел, – согласилась королева.
– Именно. – Райн уловил в ее голосе нотки сарказма.
За считаные недели крепость Саймона взяли в осаду, отрезав все пути сообщения с внешним миром. Молодой граф Сакл был застигнут врасплох, так как не ждал войска Мередит до весны. Число его сторонников возросло, а запасов продовольствия оставалось мало. Юноша винил себя в том, что вовремя не послушал Арчибальда и проявил расточительность. Голод, холод и связанные с ними болезни действовали эффективнее новых осадных орудий Лоренца.
В то время как сторонники Саймона прозябали в нищете, люди Мередит жили, как короли, а чтобы ее воины не мучились бездельем, королева регулярно отправляла их расчищать дороги, к огромной радости местных торговцев и крестьян. Над отрезком текущей неподалеку от крепости реки построили крышу и соорудили походный вариант купальни с горячей водой. Импровизированный курорт быстро привлек внимание жителей осажденной крепости; уставшие солдаты Саймона стали туда захаживать. Мередит смотрела на это сквозь пальцы, чтобы не мешать «братанию». Тяжелыми больными королева занималась лично, не спрашивая, из какой армии поступил пациент, но помня наказ своей названной сестры – Смерти.
Затевая войну, Саймон готовился к подвигам и громким сражениям, а не к мучительному ожиданию. Теперь его солдаты бежали один за другим, а беременная жена мучилась от лихорадки. Когда бывшие сторонники в конце февраля пришли за Саймоном с оружием и веревками, он не стал сопротивляться. К большому сожалению Мередит, Арчибальд сумел сбежать.
