На самой высоте этой жизни в душе поднимается тоска по вечному созерцанию «высот» Божественного познания в вечном Слове и «холмов» «мудрости низшего порядка, которая раскрывается в творении и удивительных делах». Божественная мудрость, подобно чистой воде, должна омыть ее от всех пятен незнания. Чем больше возрастает любовь, тем больше будет стремление познать в чистоте и ясности Божественные истины и все глубже погружаться в пропасти неисповедимых тайн Бога и воли Божьей. «Чтобы достичь этого, она готова с радостью и утешением принять на себя все страдания и испытания этого мира и согласиться на все, что может ей в этом помочь, даже если это будет бесконечно тяжело и больно… Непостижимая глубина, которой хочет достичь душа, может рассматриваться как символ страданий и трудов, которые душа хотела бы взять на себя. В страданиях она находит высшее блаженство и пользу, поскольку они помогают глубже проникнуть в блаженство и глубину Божественной мудрости. Страдание очищает, и чем больше становится чистота, тем ясней и глубже будет познание и тем совершенней и возвышенней наслаждение, потому что оно будет исходить из глубокого познания. Душа не удовлетворяется обычными страданиями, но… хочет принять на себя и смертельные страхи… как средство… лицезрения… Бога… Как иначе можно понять, что душе недоступны глубины мудрости и бесконечные богатства Божьи, если она не возьмет на себя страданий во всей их полноте, если она не будет тосковать по ним и не найдет в них утешение? Как иначе можно убедиться, что душа, имеющая истинное стремление к Божественной мудрости, должна начать с проникновения в глубины крестных мук? Крест является вратами к богатствам Божественной мудрости, а они узки…». Они ведут в «глубокие пещеры», то есть «в возвышенные, глубокие и непостижимые тайны Божественной мудрости, которые сокрыты в личности Христа в силу ипостасного единения… человеческой природы со Словом Божьим или исходящим отсюда единением человечества с Богом… Каждое из таинств, которые все вместе соединены во Христе, представляет собой пропасть мудрости и включает бесконечную сокрытую волю Божью о предопределении и предзнании всего, что связано с человечеством… Как бы много тайн и чудес ни открывали святые учители и как бы глубоко ни проникали в них души в этой жизни, все же на самом деле они едва ли смогли что-либо объяснить и познать. Христос был и остается непостижимой тайной…», «в Которой сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол 2, 3). Душа может достичь этих сокровищ, «только если перед этим по замыслу Божественной мудрости будет очищена во внутреннем и внешнем огне страданий». Даже ограниченного познания этих тайн можно достичь в земной жизни благодаря многим страданиям, бесконечной благодати Божьей, действующей на чувства и дух, и постоянным упражнениям в духовной жизни. Все эти дары благодати вторичны по сравнению с мудростью Христовых таинств, они являются лишь подготовкой к ним. Наслаждение этими познаниями подобно молодому вину, которым сообща наслаждаются любящие.
«Но более всего стремится душа к подобию с Божественной любовью. Она желает так любить Бога, как Он Сам любит ее. В земной жизни даже на высшей ступени она не может достичь этого, для этого необходимо преображение в вечной славе. Там она сможет любить Бога волей и силой, равной силе Самого Бога, поскольку там она будет соединена с силой Божественной любви или с силой Святого Духа, в Которого в вечной славе сможет преобразиться. Душа получит Святого Духа, чтобы суметь достичь всей силы этой любви, и Он заместит и восполнит все, чего ей не хватало для мощного преображения в вечной славе».
Вместе с совершенством любви душа ожидает и вечной славы, то есть созерцания Божественной сущности, которое Бог уготовил ей от века. Она ставит это на второе место, поскольку любовь коренится в воле и является первой целью. Любви подобает давать, а не принимать, разуму же, местопребыванию славы, надлежит принимать, а не давать. «Влекомая любовью, душа не интересуется более славой, которую однажды подарит ей Бог, а думает лишь о том, как она может посвятить себя Ему в истинной любви, безоговорочно и безоглядно». Но одно связано с другим. «Невозможно достичь совершенной любви без наслаждения совершенным созерцанием Бога». Созерцание Бога есть то, что Бог уготовал ей от века. Но это именно то, чего «не видел… глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор 2, 9; Ис 64, 4). То, что душа предчувствует, настолько потрясающе, что она не находит для выражения этого никаких иных слов, кроме «то, что». Объяснить эти таинственные слова невозможно. Сам Господь толковал их в тайнах Откровения устами св. Иоанна Богослова в семи различных выражениях, словах и сравнениях: «…Побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия» (Откр 2, 7); «Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни» (Откр 2, 10); «Побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр 2, 17); «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И дам ему звезду утреннюю» (Откр 2, 26–28); «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцом Моим» (Откр 3, 5); «Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон; и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего, нового Иерусалима, нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое» (Откр 3, 12); «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил, и сел с Отцом Моим на престоле Его» (Откр 3, 21). «Все это слова Сына Божьего, которые должны нам объяснить, что есть “то, что”. Каждое соответствует Ему в совершенстве, и все же они ничего не объясняют. Безмерное нельзя измерить словами».
Душа в состоянии мистического брака имеет некоторое представление о непостижимом и невыразимом. Преображение в Боге является для нее залогом этого: «веяние ветра», принесенного Святым Духом, дыхание Святого Духа, Духа любви, Которого выдыхают вместе Отец и Сын. Он «дышит на душу через Отца и Сына в ее преображении, чтобы соединить ее с Собой. Преображение души не было бы истинным и совершенным, если бы оно не проявилось в ней в Трех Лицах Святой Троицы. И это дыхание Святого Духа в душе, через которое Бог преображает ее в Себя, наполняет ее таким возвышенным, нежным и глубинным восторгом, который ни один язык не может описать и ни один человеческий разум не может хоть отдаленно постигнуть…
Если душа бывает награждена преображением уже здесь, на земле, тогда это дыхание часто соединяет душу и Бога… при этом душа испытывает глубочайшее любовное блаженство. Но это блаженство все же никогда не достигает того ярчайшего и совершенного характера, как будет в жизни вечной… Подобная возвышенная деятельность не должна представляться нам невозможной… Если Бог однажды в благодати соединит душу со Святой Троицей, так что она будет обожествлена и уподобится Богу, кому тогда может показаться невозможным, что все способности ее ума, воли и любви станут совершенны… в Святой Троице, соединены с Ней и она уподобится Самому триединому Богу… То есть она преобразится в Трех Лицах по силе, мудрости и любви и тем самым уподобится Богу. Чтобы она могла достичь подобного величественного образа жизни, Бог сотворил ее по образу и подобию Своему».
При «веянии тихого ветра» душа принимает в себя сладчайший голос Жениха и соединяет с Ним свой собственный голос в блаженном прославлении. Подобно песне соловья по весне, когда проходят холода, дожди и непостоянство зимних погод, звучит песнь любви, когда вновь приходит весна души, «когда после всех бурь и ненастий жизни, очищенная и освобожденная от несовершенств, нужды и тьмы чувств и духа… она обретает свободу, широту и духовную радость… Подкрепленная, защищенная и охваченная радостью, она… соединенная с Богом… воспевает новую радостную хвалу… Он дает ей Свой голос, чтобы она могла объединиться с Ним в общем прославлении Бога». Бог хочет слышать «в ее голосе выражение совершенного радостного ликования». Совершенство прославления коренится в познании тайны вочеловечения. Но совершенно и все то, что делает душа, будучи соединена с Богом. Поэтому ее ликование угодно Богу и приятно ей самой, даже если оно не достигает нового ликования в вечной славе.
Бог открывается ей также как Творец и хранитель всего творения (как «дубрава», полная растений и зверей), и она достигает познания благодати, мудрости и красоты Божьей в каждом отдельном творении земли и неба, а также в их взаимоотношениях и их гармоничном, стройном порядке. Это происходит уже сейчас, в созерцании Темной ночи, в таинственном принятии, которого она и сама не может объяснить. И будет происходить далее в «светлой ночи» ясного созерцания Божьего.
