Пока леди-капитан, свалившаяся от такой наглости с турника, отряхивалась, злобно ругалась и проверяла, все ли у нее цело, Касавир решил утихомирить взбесившуюся барышню. Однако, едва приблизившись к ней, пропустил неожиданный удар ногой, согнулся пополам и, сдавленно пробормотав «О…ли бабы!», рухнул наземь. Эйлин буквально озверела от такого неслыханного злодейства. Задыхаясь от гнева, она отерла туникой пот с лица и, сделав страшное лицо, заорала:
— И это ты, стерва белобрысая, называешь поединком?! Да я тебя щас пришибу на месте!
Юная аасимарка от неожиданности выронила меч, а Эйлин с диким воплем «Наших бьют!» кинулась на нее и принялась дубасить по всем правилам бабской трактирной драки. Очевидно, в подобных драках Свет Небес не была сильна, поэтому ее аасимарская белокурая красота несла большие потери. Но сопротивление ее было столь отчаянным, что и Эйлин приходилось не сладко. Сбежавшиеся на шум сыновья Орлена уже начали делать ставки, когда более опытная в таких делах леди-капитан изловчилась и схватила упавшую на колени противницу за волосы, собираясь расквасить ее миленький курносый носик о свою очаровательную коленку.
Вдруг девушка скривилась и стала всхлипывать. Бить плачущего соперника было как-то непривычно. Нехотя отпустив ее, Эйлин отплевалась от пыли, прикоснулась к разбитой губе, и, посмотрев на пальцы, мрачно сказала:
— Хрен тебе, а не жалованье. За еду работать будешь. Если вообще возьму.
Повернувшись, она растолкала разочарованных очевидцев и направилась к уже пришедшему в себя Касавиру, который стоял, прислонившись к стене и согнув одну ногу.
— Как ты? — спросила она с тревогой.
— Бывало и похуже, — махнул он рукой.
Увидев, что к ним направляется всхлипывающая аасимарка, Касавир напрягся и сжал кулаки. Эйлин успокаивающе погладила его по плечу.
— Ну возьмите меня! Не надо мне жалованья, — промямлила девушка плаксивым тоном.
— Вот привязалась, — в сердцах сказала Эйлин, — и почему я должна тебя взять?
— Сирота я! Меня жрецы воспитывали. Задолбали своими проповедями! Даже имя дали какое-то дурацкое. С мальчиками встречаться не разрешали! Да и кто со мной встречаться будет, с таким именем, — запричитала аасимарка, глотая слезы.
— Мне почему-то кажется, что дело не в имени, — пробормотал Касавир сквозь зубы.
— Правда? — Оживилась девушка, устремляясь к Касавиру, — тебе нравится мое имя?
— Эй! — Угрожающе произнес Касавир, но Эйлин уже схватила нахалку за шиворот и прикрикнула на нее:
— Стоп, не отвлекаться!
Девушка жалостливо посмотрела на нее, размазывая слезы и кровь по лицу.
— Надоели мне жрецы. Я пользу приносить хочу. Мне про вашу крепость говорили, что вы с Королем Теней воюете, и вам люди нужны. И еще говорили, что здесь хорошо, весело, парни красивые.
Тут она с отчаянным воплем упала на грудь не успевшего увернуться Касавира и заголосила:
— Ну возьмииите меняааа!
Озадаченный столь резкой переменой отношения к себе, он с опаской посмотрел на явно сумасшедшую девушку.
— Угу, — Эйлин уперла руки в боки, — а про капитана крепости тебе ничего не говорили?
— Говорииили, что добраяаа!
— Соврали. Я ужасно злая. И жадная.
Сказав это, она сгребла аасимарку в охапку и отодрала ее от Касавира.
— Что делать-то умеешь? — спросила она, оттеснив девушку от любимого.
Свет Небес еще пару раз всхлипнула, и стала скороговоркой перечислять:
— Все могу. Охранять могу, тренировать могу, оружие ковать могу, доспехи чинить могу, патрулировать, воевать могу, командовать, разведывать могу, стирать, убирать, готовить…
— Подожди, — перебила ее Эйлин, — а ты что-нибудь из этого уже делала?
— Нет, — бодро ответила юная вундеркинд, — но я все могу. А главное — у меня есть дар убеждения.
— Хм, — Эйлин задумалась, — ну, если ты так убедительно врешь, может тебе набор рекрутов доверить?
Свет Небес обрадовалась и закивала.
— Вот увидишь, каждый мужчина, способный стоять на ногах, будет мечтать служить в твоей крепости.
Эйлин взглянула на подпирающего стенку мужчину, недоверчиво косящегося на Свет Небес, и хмуро произнесла:
— Да уж, те, кто после встречи с тобой смогут дойти до крепости — воистину золотой фонд нации.
Свет Небес оживилась.
— Ой, а я еще лечить могу, — радостно сказала она и бросилась к пострадавшему.
— Не надо! — одновременно закричали Эйлин и Касавир.
— Не надо, — проникновенно повторила Эйлин, придержав ее за руку. — Лет-то тебе сколько?
— Восемнадцать… будет через месяц, — скромно потупившись, ответила Свет Небес.
Эйлин вздохнула.
— Ладно. Найдешь в крепости лейтенанта Кану, она тебе все расскажет. Жалованье не королевское, зато обеспечение — за счет крепости. Тебе доспех надо приличный. И ради бога, умойся, прежде чем показаться Кане на глаза.
Поняв, что ее больше не будут бить, аасимарка окончательно обнаглела и стала кидать на Касавира игривые взгляды. Эйлин поднесла к глазам руку, сжатую в кулак, и, рассматривая сбитые в кровь костяшки пальцев, как бы между прочим, добавила:
— Когда устроишься и позавтракаешь, зайди ко мне в кабинет. Я объясню тебе правила общежития в крепости. А теперь иди и займись делом.
Когда Свет Небес ушла, Касавир покачал головой и с сомнением произнес:
— Ты уверена, что стоит брать на службу эту юную террористку?
Эйлин пожала плечами.
— Такая уж у этой крепости судьба. Именно сюда со всех уголков страны стекаются буйнопомешанные, чокнутые и просто странные граждане, желающие быть вписанными в историю. Иногда мне кажется, что в этом есть какой-то глубокий смысл.
* * *
Когда они вернулись в крепость, Касавир, заверив, что все в порядке, пошел к себе долечиваться, а Эйлин, умывшись и перекусив, решила проведать представителя своих новых союзников. Такими солдатами не могла похвастать ни одна крепость. Настоящие звери, в прямом смысле слова. Целое племя людей-ящеров, которых она по случаю раздобыла в Хайклиффе. Началось все с того, что она получила сведения о каких-то проблемах в городке, которые требовали ее участия. Проблемой оказались люди-ящеры, точнее их сбрендивший на старости лет шаман, которого вдруг осенило, что Носитель Осколка — враг его племени, а Король Теней — заступник и благодетель. И отыграться эта человекообразная рептилия решила, как обычно, на многострадальном Хайклиффе, взяв весь город в заложники. Увидев это безобразие, Эйлин задала ящеру вполне резонный вопрос, что же помешало ему прийти и решить все вопросы с ней, а не тиранить бедных хайклиффчан. В ответ он начал бормотать какую-то бессмыслицу о голосах предков и ее, Эйлин, коварстве.
В общем, пришлось драться, чему был очень рад увязавшийся с отрядом Бишоп. У этого любителя живой природы руки зачесались еще тогда, когда он увидел жалкого раненого ящера, пойманного жителями города. Но Элани прочитал ему лекцию о том, как плохо быть таким кровожадным, Эйлин обозвала уродом, а Касавир просто дал по шее. Бишоп уже совсем было решил, что, вернувшись в крепость, напьется и устроит дебош всем назло, как ему улыбнулась удача в лице наслушавшегося голосов шамана.
Закончилось это недоразумение весьма неожиданно. Шаман, уже лишившийся большей части своих телохранителей, вдруг заявил, что голоса предков что-то напутали. Все было наоборот. Король Теней плохой, а Эйлин — хорошая. Плюнув и воткнув катаны в землю, она высказала этому желтобрюхому пожирателю червей все, что она думает о нем, его ближних и дальних предках, их голосах, и о том, что ей пришлось вставать ни свет ни заря и тащиться сюда, чтобы вызволять Хайклифф из его лап. Сконфуженный шаман тут же нашел выход из положения, предложив ей в качестве компенсации поддержку своего племени в войне со своим подлым лжеблагодетелем.
Так и получилось, что в ее владениях обосновался посол людей-ящериц по имени Лашива со своими десятью чемоданами. Это ценное приобретение вызвало неоднозначную реакцию обитателей крепости. Сэнд тут же предложил натаскать умную зверушку на ловлю мышей и лягушек. Ему, дескать, не хватает подопытного материала для экспериментов. На вопрос, чем его не устраивают Бишоп и Зджаэв, он заявил, что они даже нахаляву отказываются тащить в рот, что попало, а сам он представляет слишком большую ценность для науки.
Дворфы разорались, что ящерица воняет. Однако женское население крепости во главе с Эйлин дружно отвергло этот гнусный поклеп, заявив, что ящерица всяко лучше дворфа уже тем, что не носит носков.
Самое большое недовольство появление ящера вызвало у Аммона Джерро, которому предстояло делить с ним подвал. Он даже заявил, что раз к нему так относятся, не ценят и подсовывают квартирантов, то пусть разбираются с Королем Теней, как хотят, а он собирает вещи и уезжает в Калимшан. Услышав это, Шандра завизжала от восторга и бросилась ему на шею. Оказывается, она всю жизнь мечтала поехать с миленьким дедунчиком в Калимшан, но «сначала, дедушка, давай убьем этого противного Короля Теней». Дедушка растаял, инцидент был исчерпан, а Шандра получила от Эйлин модный трофейный плащик.
