43
Лондон. Четверг, 17 ноября 1994 года
Коннор оказался в здании Бендикс за несколько минут до семи. Он пришел за час до официального начала работы, когда еще стояла темнота. Открыв дверцу машины, он в поисках БМВ-купе Чарли Роули обежал взглядом почти пустую автостоянку, ярко, как теннисный корт, залитую светом, и с облегчением убедился, что его нет.
Он торопливо миновал холл, вставил свою карточку в прорезь турникета, кивнул охраннику — тому, у которого была копна седых волос и который выглядел больным, — и направился к лифтам. Через несколько секунд он уже выходил на двадцатом этаже в приемную группы патентов и соглашений. Мрачный охранник с лицом боксера и короткой стрижкой молча проверил его удостоверение, после чего Коннор пустил в ход карточку-пропуск и толкнул дверь.
Его встретил ровный глухой гул, и в дальнем конце коридора он увидел филиппинку-уборщицу, которая пылесосила зеленое ковровое покрытие. Это было политикой компании: в отделе уборки работало минимальное количество людей, понимающих английский, и все — неграмотные. Обычно с целью промышленного шпионажа использовали именно уборщиц.
Миновав женщину, он повернул направо и прошел мимо ряда стендов объявлений, которые, если не считать правил внутреннего распорядка, ни о чем не информировали; все, сто́ящее внимания, пересылалось по электронной почте. Он прошел еще несколько ярдов мимо своего кабинета, остановился у обиталища Чарли Роули, несколько большего по размерам, и посмотрел сквозь дверное окошко. В комнате стоял сумрак, на столе не было ничего. Ясно, что Роули еще не появлялся. «Хорошо, — подумал Коннор. — Просто отлично!»
При помощи карточки-пропуска он открыл дверь своего кабинета, и, когда вошел, свет зажегся автоматически. В чисто убранном помещении пахло мастикой для полов. Он повесил свои пальто и пиджак, открыл металлический шкафчик и приступил к первой задаче дня — вытащить пачки документов, которые он принес предыдущим вечером, и разложить их — часть на полу, а часть на столе. Естественно, следующей задачей было включить компьютерный терминал, вывести нужную «картинку» и прочесть почту, но сегодня он сознательно оставил аппаратуру в покое. Вместо этого он открыл папку с надписью «Документация по случаям острого псориаза» и начал читать одну из семи статей об идентификации генов этого заболевания, вышедшую из-под пера доктора Баннермана.
В половине восьмого он услышал шаги по коридору и выглянул в окошко. Мимо, ни на что не обращая внимания, прошел человек в очках. Как ему рассказал Роули, это был англичанин, патентовед, который работал в кабинете рядом с торговым автоматом; пару раз при встрече они обменивались поклонами, но никогда не разговаривали. Коннор вернулся к чтению.
Минут через двадцать его оторвал от этого занятия гулкий голос Чарли, который кого-то встретил в коридоре, но он заставил себя усидеть на месте. Через мгновение в дверном проеме возник Роули с толстой папкой под мышкой.
— Доброе утро, мистер Моллой, как вы себя сегодня чувствуете? — спросил он с интонацией хирурга, делающего утренний обход.
— Чувствую себя отлично. А как вы?
— То же самое. Лучше и быть не может. — Несмотря на бодрый голос, Роули, как обычно, выглядел едва ли не полумертвым, словно почти всю ночь гулял напропалую. На бледном лице выделялись налитые кровью глаза. — Как прошел переезд?
— Нормально. Вам стоило заглянуть — обмыли бы.
— Успею. — Роули поковырял мизинцем в ухе. — А что, если я в этот уик-энд приглашу вас на природу?
— Угу.
— Не против иметь дело с навозом? Совсем забыл — нам еще надо заняться малярными работами.
— Без проблем.
— Отлично. — Роули смерил взглядом кучи документов. — Справляешься? Может, нужна помощь?
— Кое-какая мелочь. — Коннор встал и, обойдя стол, приблизился к Чарли. — У меня какая-то проблема с терминалом — не работает. Я позвонил в ремонтный отдел, но когда еще они кого-то пришлют… А я жду появления срочного послания — не против, если я быстренько просмотрю свою почту на вашем экране?
Роули зевнул.
— Лучше этим заняться немедля — я собираюсь все утро сидеть за компьютером. Дело только в терминале — сама сеть не полетела?
— Нет. Это моя техника чего-то глючит.
— Случается порой. Год назад меня тоже накрыло.
Коннор прошел с ним по коридору. Подождав, пока коллега воспользуется карточкой-пропуском, вошел вслед за ним и тут же уселся за рабочий стол Роули и слева от него, так что мог без помех наблюдать за клавиатурой.
Сев за стол, Роули включил компьютер. На экране появилась команда: «ВВЕДИТЕ ИМЯ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ».
Коннор внимательно наблюдал за экраном, пока Роули одним пальцем выстукивал: «chrowley».
Появилась новая команда: «ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ».
Как и в большинстве систем, сам пароль, пока его печатали, не появлялся на экране, чтобы его никто случайно или намеренно не прочитал. Теперь Коннор глядел не на экран, а на клавиатуру. Ему повезло, что Роули печатал только двумя пальцами, а сейчас у него в ходу вообще был только один.
Он фиксировал каждый удар по клавишам, над которыми сейчас трудился Роули: «lu*1*u/».
Коннор повторил про себя эту последовательность, стараясь запечатлеть ее в памяти. Это был хороший пароль — простой, и его было трудно расколоть. За основу Роули взял имя своей подружки. Но букву «л» в середине он заменил цифрой «1», окруженную с обеих сторон звездочками, и на всякий случай поставил в конце косую скобку. Ни один хакер, использующий программу прокачки имен, дат или словарей, не сможет на скорую руку расколоть этот пароль.
На экране возник текст: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЭЛЕКТРОННУЮ СЛУЖБУ „БЕНДИКС ШЕР“. УРОВЕНЬ АВТОРИЗАЦИИ — 3. ВОЙДИТЕ В НЕОБХОДИМЫЙ ВАМ РАЗДЕЛ».
В системе «Бендикса» было пять уровней авторизации, что не так давно растолковал ему Роули. Первый уровень был зарезервирован исключительно для членов Главного совета. Второй уровень — для старшего менеджмента. Третий уровень — для младшего. Четвертый уровень, который был уровнем Коннора, и пятый уровень были весьма ограничены. Коннор мог отсылать и получать электронную почту плюс имел доступ онлайн в библиотеку исследований корпорации, в набор данных о ее патентах, а также выход в Интернет — но очень мало сверх этого. Пятый уровень существовал исключительно для службы безопасности, которая занималась проверкой личного состава.
Роули напечатал: «РЕГИСТР ПОЧТОВЫХ ЯЩИКОВ».
На экране возникли слова: «КАКОЙ ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК ВЫ ХОТИТЕ ОТКРЫТЬ?»
Он напечатал: «К. Моллой».
На экране появилось: «ПРОСТИТЕ, НО ПРАВО ДОСТУПА К ЭТОМУ ПОЧТОВОМУ ЯЩИКУ ИМЕЕТ ТОЛЬКО МИСТЕР МОЛЛОЙ. ПОПРОСИТЕ МИСТЕРА МОЛЛОЯ ВВЕСТИ СВОЙ ПАРОЛЬ».
Встав, Роули предложил Коннору занять его место.
— Мистер Моллой, надевайте мои башмаки.
Сев, Коннор напечатал свой пароль: «stea<lth».
Тут же открылся его почтовый ящик, в котором уже ждало двадцать три послания.
— Пойду возьму себе кофе, — сказал Роули. — Ты хочешь?
— Конечно… черный, без сахара. Спасибо. Я займу у тебя не больше пары минут.
— Без вопросов.
Когда Роули удалился, Коннор быстро записал его пароль на задней обложке своего рабочего дневника, а затем пробежал перечень входящих в своем почтовом ящике. Пара писем была от самого Роули, который договаривался о встречах, одно от Монтаны Баннерман и несколько от отца, с вопросами. И еще одно, которое, как он понимал, придется расшифровывать, — от матери. Его он прочитает попозже.
Вернулся Роули и снова принялся зевать.
— Прошлым вечером был в чертовски хорошем клубе. Надо отвести тебя туда. Классно колотит по башке.
— В самом деле? — спросил Коннор, стараясь скрыть отсутствие энтузиазма. Он никогда не был поклонником клубной жизни.
— Они делают коктейль, который просто сшибает с ног. Ярко-пурпурный. Абсолютный убийца.
— А что в нем намешано?
Роули защемил переносицу, а затем с видом заговорщика подмигнул:
— Ну… в общем-то не знаю, сам я его не пил.
Коннор непонимающе уставился на него, но тут его осенило: правила компании запрещали потребление алкоголя меньше чем за двадцать четыре часа перед появлением на работе.
— Ну да, конечно.
— О'кей, все кончено… ты получил, что тебе было надо?
— Да, спасибо. Ценю твою помощь. — Коннор встал, уступая место Роули.
— Что ж, давай посмотрим, что нам сулит день. Некая маленькая птичка нашептала мне, что сегодня может быть большой шум.
44
Коннор посвятил работе все время ланча, сделав лишь десятиминутный перерыв, когда покинул здание Бендикс, чтобы позвонить из уличного таксофона. В три часа он сообщил Чарли Роули, что должен уйти пораньше, потому что ждет доставки мебели в его новую квартиру.
