- Не надо, - вмешалась я, прекрасно зная, что Витасино самоуправство может дурно закончиться. – Сергей Петрович, вам воды?
- Спасибо, Оленька, - мягко улыбнулся он. – Водички хорошо будет. Минеральной, пожалуйста.
Получив свой стакан и вцепившись в бутерброд так, словно боялся, что отберут, мужчина боком двинулся к выходу их кухни. Удивительно, куда только подевалась та твердость и уверенность, чувствовавшиеся в каждом его движении ещё несколько минут назад, до того, как ссора переросла в семейный скандал.
К моему удивлению, искусственная доброжелательность Виталины не исчезла даже после ухода Сергея Петровича. Она совершила две или три попытки отобрать у меня тарелки, чтобы помыть их самостоятельно, попробовала занять место у рукомойника и даже собиралась приступить к делу без передника, когда не смогла его найти, но, к её огромному сожалению, потерпела неудачу и теперь наблюдала за тем, как я терла очередную тарелку найденной на поверхности чистой губкой.
- Не понимаю, - ахнула Витася, - почему Елена Владимировна не купит себе щетку для посуды! Это же гораздо удобнее! – она изобразила руками, очевидно, то самое приспособление, о котором говорила. – А то с длинными ногтями с губкой так намучаешься… Но тебе проще, наверное. Кстати, тебе бы сходить к мастеру! Хочешь, порекомендую своего? – и она забарабанила ногтями по кухонной поверхности, привлекая внимание к своему маникюру.
Захотелось надеть миску Виталине на голову. Если б я вдруг вздумала посещать салоны, то всё равно смогла бы там просто подровнять форму ногтей и кутикулы. Гель-лак, столь популярный нынче, был мне строго противопоказан, попытка, совершенная три года назад, доказала, что аллергия на него – мой вечный сопроводитель по жизни, и лучше не рисковать. К тому же, ощущение чего-либо на ногтях, если честно, было для меня жутко неприятным.
Вот только рассказывать Виталине об аллергии – точно не вариант! Чтобы подняла на смех, поиздевалась, а потом с довольным видом прошла мимо? Ну уж нет!
- Увы, - улыбнулась я, покосившись на её ярко-красные ногти, - но Даня терпеть не может все эти лаки, дизайны… Он предпочитает натуральность.
- Вот как, - Виталина закусила губу. – Так он тебя ограничивает? Не лучшее качество для мужчины.
Я понятия не имела, как Котовский относился к маникюру, но раз лгать, так лгать уверенно и с улыбкой!
- Ну что ты, - проворковала я. – Если бы мне вдруг захотелось чего-нибудь чудовищно красного под новый год, он и слова бы мне не сказал. Но ведь у любящих друг друга людей должны совпадать вкусы! Мне тоже больше всего нравится естественность во внешнем виде.
- Да? – хмыкнула Виталина. – А как же волосы?
- А что волосы? – изогнула брови я. – Это мой натуральный цвет.
- Да ну, - скривилась Витася. – Блондинка с тёмными ресницами?
- Повезло, - только и хмыкнула я, возвращаясь обратно к посуде.
На несколько минут воцарилась тишина, и я уж было понадеялась, что Витася смирилась со своим поражением и больше не будет морочить ни мне, ни Котовскому голову. Надеялась, судя по всему, очень зря, потому что спустя две минуты женщина доверительным шепотом сообщила:
- У Данечки на самом деле великолепный вкус… И на женщин в том числе.
Комплимент мне? Ни в жизнь не поверю!
- Возможно, он не рассказывал тебе, - продолжила Витася, - но в детстве и в юности Даня просто с ума по мне сходил. Когда ему было семнадцать лет, он просто-таки проходу мне не давал… А я, дурочка, думала, что у нас разница в возрасте, то да се… А вот сейчас бы… Уверена, первые чувства просто так не проходят.
Должно быть, настоящая невеста на этих словах обязана была посереть, помрачнеть, позеленеть и пожелать Виталине скорейшей смерти, но моя милая ласковая улыбка получилась очень искренней.
- Да? Очень странно. Даня мне о тебе немного рассказывал…
Виталина сделала грудь колесом.
- Но я бы не сказала, что это были положительные воспоминания.
- Мужчина, которым пренебрегли… - начала было Витася, но я уверенно перебила её.
- Нет, он в основном вспоминал детство и подружку его сестры, которая постоянно крутилась рядом.
Женщина кашлянула и поджала губы.
- Детство… - начала она. – Это такая чудесная пора… Знаешь, о чем мечтают все маленькие девочки?
- Не знаю, - не удержавшись, отозвалась я. – Все-таки, я была маленькой девочкой лет на двенадцать позже тебя, Виталина. Запросы изменились.
Витасю откровенно перекосило. Она аж дернулась ко мне, собираясь, очевидно, уцепиться в волосы, но в последнее мгновение остановилась.
- Ты об этом ещё пожалеешь, - прошипела она. – Оставь Даниила в покое, Оленька, не то…
- Боюсь, угрозы – это не ко мне, - пожала плечами я. – И, да. Я в курсе, что Даня терпеть тебя не мог. И никакой большой любовью не воспылал в свои семнадцать. Ложь, она такая штука, поддается проверке.
И я ушла, оставив Витасю наедине с её желанием меня убить.
