гипнозе, или еще в чем-то эдаком. Вот меня от этого «ВИДЯТ» в трепет и бросило.
А все намного проще, развели местные жрецы вокруг своего предприятия по вытягиванию средств из населения всякой небывальщины, чтобы разные лохи бежали за тридевять земель, неся им свои, кровно заработанные. А я сдуру уши и развесил. Нафиг-нафиг!!!
— А вот скажи-ка, почтеннейший Догоситаак, — решил я резко сменить тему. — Почему этот Лаакраак из старой семьи Таайк, так боится ссориться с Храмом?
— А ты думаешь, — усмехнулся медицинский дедок. — Гнев Икаоитииоо недостаточно страшен, чтобы бояться его служителей?
— Боги далеко… — Резонно обосновал я свое сомнение. — А аиотееки рядом. Такие, как Лаакраак, больше боятся того что рядом.
— Хм… мудрец. — Усмехнулся Догоситаак. — Может ты и прав. Но ведь и Храм тоже не столь далек.
— Но в руках твоих слуг я не видел копий. — Тонко намекнул я.
— …Это потому, что нам они не очень-то и нужны. — Если Храм выскажет свою волю, — ни Лаакраака, ни его семьи Таайк, не станет в одну ночь.
— Сурово! — Восхитился я. — И все же, мне хочется знать больше. …Мне нужно знать больше!
— Ну… — Дедок даже отложил медицинский набор, подчеркивая серьезность того что скажет сейчас, и приблизил свою голову поближе к моей. — Так уж получилось, что разные народы приходят владеть Аоэрооэо и другими землями вдоль реки. Разные правители, разные обычаи и порядки. А Храм стоит тут всегда.
Одни приходят, другие уходят. Но те кто прислушиваются к голосу Храма, — остаются.
…Еще задолго до аиотееков… Наверное лет триста назад, а может шестьсот… Сюда, на лодках из тростника, пришли люди с верховьев. — Они были сильны, но не знали заветов Икаоитииоо, и потому кидали маленькие копья в своих врагов, и убивали их издалека. Так они смогли взять город, но их Вожди возгордились и не стали слушать голос Храма, уговаривающего их принять правильные заветы.
И в одну ночь большая часть пришельцев просто умерла. А тех кто остались, добили жители города, что успели убежать и спрятаться в плавнях.
— Хм… Дай-ка я угадаю. — Вставил я свои пять копеек в этот рассказ. — Накануне своей смерти, эти чужаки наверное пировали, отмечая победу, или какой-то другой свой праздник?!
— Может быть и так. — Усмехнулся дедок. — Этого мы наверное уже никогда не узнаем. Но что я могу сказать тебе точно. Ни одна из старых семей, если у нее возникнут разногласия с другими старыми семьями, не пойдет искать справедливости у аиотееков. Они придут в Храм.
Никто не поставит новую лавку, или мастерскую, коли Храм не скажет, что это угодно Икаоитииоо и духам. Ибо все будут знать что лавка та неугодна Храму, и никто не придет в нее купить зерна, даже если его дети будут дома умирать от голода.
Ни одно важное дело, не начинается без того, чтобы не спросить на то благословение Храма.
— М-да… — Задумчиво протянул я. — Похоже, Храм и впрямь знает многое и умеет правильно распорядиться этим знанием. — (Мафиози хреновы!).
Глава 16
Яркое даже в первые утренние часы солнце отражалось в бегущей воде, создавая иллюзию будто «Морской Гусь» окружен целым роем маленьких, весело и зло сверкающих солнышек, так и норовящих запустить тебе в глаз ехидным лучиком.
Где-то на западе, под самым берегом, под покровом длинных утренних теней еще прятались остатки утреннего тумана, а на востоке от берега уже поднималось марево раскаленного воздуха, в котором начали плавиться очертания домишек и рощиц. День намечался жарким и чувствовалось, что даже огромная река, по которой мы плыли, не станет надежной защитой от этой жары.
Давненько я не плавал по таким рекам. Эта чем-то напоминала мне Волгу — такая же широкая, неспешная… и пейзаж проплывающий мимо берегов чем-то походил на родную и великую реку моего времени и мира. Такие же широкие степи, с вкраплениями рощиц, зарослями кустов, или еще какой-нибудь растительности. …Разве что пальм, кактусов, или деревьев очень на них похожих, куда больше, чем елок, да берез.
Но главное сходство было, конечно, не в этом. Та река, что текла возле Вал’алкавы, в своих низовьях тоже шла через степи.
Однако на ней не было стольких следов пребывания людей, как на этой или на Волге. Иногда кажется, что эта Река даже более обжита чем наша Волга. Всякие суденышки — от корабликов, не сильно уступающих нашему, до долбленых лодок, или плетеных из тростника плотиков, — так и сновали вверх, вниз, и поперек, в обоих направлениях русла. Иногда способствуя взрывам матерного красноречия у Дор’чина, когда особо нахальный экземпляр, едва успевал вывернуться из под носа «Морского Гуся», или не впендюриться нам в борт.
А городки, деревеньки и поля-сады-огороды вдоль обоих берегов реки, кажется, просто были нанизаны на реку — теснее чем бусы на нитку, даже не позволяя дикой природе вклиниться между собой. Да и не удивительно — тут куда жарче, степи более сухие, и потому все живое тянется к воде как может. И, естественно, в этой гонке человек оказывается впереди пусть и сильной, но неорганизованной природы.
«А куда мы плывем?» — возможно возникнет законный вопрос в голове у читающего эти строки. Ну, тут скорее уместнее вопрос «…откуда».
Естественно, — подальше от Аоэрооэо! А если еще точнее — от неприятностей, которые нас там поджидают.
— Надо бы нам, того… — Сказал я на совете, состоявшемся сразу после пира-тризны.
— Угу. — Согласился Лга’нхи. — Даже мохнатый тигр уходит с пути идущего стада.
— Во-во… — Подхватил я аналогию. — Чтобы потом пойти по следу и…
Все радостно и понятливо заулыбались — они прекрасно знали и повадки «больших братьев» и их заклятых врагов — мохнатых тигров. Так что мы понимали друг друга с полуслова.
— Видимо ты хочешь сказать. — Вмешался в наше «полусловное» общение мудрый дедок Догоситаак. — Что вам сейчас стоило бы куда-нибудь исчезнуть, чтобы не мозолить глаза разозлившимся на вас аиотеекам?
— Угу. — Подтвердил я правильность его предположений.
— …Тогда я не советовал бы тебе уходить в море. — Весьма категорично высказался дедок.
