– Разве я не имею права немного расслабиться время от времени?
– Конечно, папа.
Отец издал знакомое раздражённое фырканье и помахал, покидая офис. Я растерянно уставилась ему вслед. На столе зазвонил телефон, и у меня не осталось времени, размышлять о его странном поведении. Шелли переадресовала звонок: это означало, что абонент хотел переговорить со мной. Я схватила трубку и попыталась убрать нетерпеливость из голоса, так как предполагала, что на другом конце линии – Сэм.
– Грейс? Ты в порядке?
Это сестра. Почему все задают мне один и тот же вопрос?
– Да. Всё в порядке. Что случилось?
– Знаю, что договариваться надо заблаговременно, но хотела спросить, ты не могла бы прийти после работы и посидеть с детьми, пока Джерри не вернётся? Мне нужно кое-куда сходить.
– Я не могу: у меня приглашение на ужин.
Гробовое молчание, которое последовало за моим ответом, дало понять, что Ханна ожидала другого ответа.
– Ох.
– Ну... извини.
Наверное, сестра услышала в моём голосе недостаточно сожаления и фыркнула.
– Не можешь уйти позднее? Ты нужна мне до того времени, пока Джерри не будет дома.
Пунктуальность и Джерри – понятия несовместимые, уверена, что и сегодня ничего не изменится. Наоборот, он вернётся позже, чем обычно лишь потому, что для меня важно, чтобы он появился вовремя.
– Я не могу. У меня... свидание.
На другом конце линии опять воцарилась тишина, которая продолжалась так долго, что я задавалась вопросом, не повесила ли сестра трубку, но Ханна внезапно ответила.
– О, действительно?
– Да, действительно.
– Потрясающе, – она выслушала мои планы, но радости в её голосе было столько же, сколько в моём – сожаления. – Ну, тебе хорошо, полагаю.
Я раздраженно посмотрела на часы. Оставался ещё час на сборы, а потом приедет Сэм, и мне хотелось ещё принять душ и переодеться.
– Извини, я не могу посидеть с детьми. Спроси у мамы, может, у неё есть время.
– Она не может. Я уже спрашивала.
– Прости.
– Хорошо. Мне придется подождать, пока Джерри вернётся домой, – вздохнула Ханна, и в её голосе прозвучало сильное раздражение.
Ей всегда удавалось пристыдить меня, когда я не могла ей ничем помочь. На сей раз моя вина заключалась в отказе посидеть с детьми и не из-за работы, а из-за свидания. После короткого размышления я пришла к выводу, что ещё ни разу не отказывала сестре из-за своей личной жизни. И она уверена, что так и должно быть.
– Прости, – повторила я с ещё меньшим, чем раньше сожалением.
– Тогда я желаю тебе удачи на твоём свидании, – фыркнула сестра и повесила трубку.
Её акцент на слове «твоём» показался мне странным. Наш разговор длился не одну минуту, и раз Шелли не принесла мне записку с просьбой перезвонить и обсудить чьи-нибудь похороны, я решила посвятить себе последние двадцать минут до официального закрытия. Необходимо привести себя в божеский вид, намазать лицо кремом и побрить ноги.
Я выключила компьютер, сложила документы в аккуратную стопочку на столе и вышла, чтобы сообщить Шелли, что она тоже может закругляться. Когда я вошла в её кабинет, Джаред восседал на письменном столе с решительным выражением лица. Что случилось, я понять не смогла.
Пока я шла к столу, ни один из них не поднял голову, лишь, когда я обратилась к Шелли, та повернулась ко мне. Джаред же просто ушёл. Его спина казалась такой напряжённой, будто его ударили по ней палкой.
– Я уже иду наверх. Если ты закончила, сможешь закрыть дверь?
– Конечно, – Шелли кивнула, потом моргнула, и я увидела, что в её глазах блестят слёзы.
– Ты знаешь, как будешь добираться домой?
– Джаред отвезёт меня, – она снова кивнула, и на этот раз прикусила нижнюю губу.
О, у меня чесался язык, сказать ей пару слов, но я решила промолчать.
– Хорошо. До завтра.
Она кивнула и начала собирать документы, потом выключила компьютер. Для заурядного наблюдателя девушка выглядела обычным занятым офисным менеджером, но я заметила её взгляд в сторону коридора, куда ушёл Джаред.
– Спокойной ночи, – запоздало ответила Шелли.
В дверях я снова обернулась, её взгляд опять был устремлён в сторону коридора.
***
Сэм до смерти меня напугал, когда постучался в дверь, ведущую прямо на улицу, которой я никогда не пользовалась. Я ходила туда-сюда по кухне, ожидая его прихода. Жаль, что у меня нет дурных привычек, например, курения, которое помогло бы скрасить ожидание. От испуга я перевернула банку с колой. Коричневая жидкость потекла по столу и закапала на пол. Я схватила тряпку и бросила её на лужу на столе. Сэм снова постучал. До меня дошло, что звук идёт от двери, перед которой я установила дополнительную металлическую полку, которую использовала, как импровизированную кладовку.
– Минуточку, пожалуйста!
Мне не понадобилось много сил, чтобы отодвинуть полку, на которой в беспорядке лежали кулинарные книги, кастрюли, сковородки и пакеты с макаронами. Пока я на них не наткнулась, то не знала, что они у меня есть. Я передвинула полку, и образовалась узкая щель, чтобы открыть дверь.
– Эй.
Сэм протиснулся в образовавшееся пространство между кухонным столом и полкой и захлопнул за собой дверь, держа одну руку за спиной.
– Цветы?
– Только для тебя, – усмехнулся он.
Они выглядели немного поникшими, и вряд ли на их состоянии сказалась дорога до моего дома, но тем не менее я поднесла их к лицу и вдохнула аромат.
– Ух ты, Сэм. Спасибо.
– И это всё, что я смогу получить? Спасибо? – Сэм развёл руками.
Я заколебалась. Цветы в руке сделали меня очень застенчивой, но положение спас Сэм. Он прижал меня лицом к своей груди и погладил пальцем по щеке. Я со смехом сделала шаг в его сторону, чтобы поцеловать, но тот в последний момент отвернул голову. Вместо щеки мои губы коснулись его губ, и он обнял меня, притянув к себе. Никто из нас не замечал, как между нашими телами ещё больше сминались цветы.
– Это то, что я называю благодарностью, – шептали его губы на моих губах.
На мгновенье он прижал ладони к моей спине, а потом отпустил меня. Я отступила назад с горящими щеками и открытым ртом.
– Ты напугал меня до смерти, – пожаловалась я и отвернулась, чтобы найти вазу. Это был просто повод скрыть от него моё горящее лицо. – Этой дверью никто никогда не пользуется.
– Да, я это заметил. Подумал, что это лучше, чем просто звонить внизу. Драматичнее.
Не спрашивая разрешения, Сэм закрыл дверь и вернул на место полку, уронив только кастрюлю и венчик. Они с грохотом свалились на пол, и хорошо, что не на ноги. Мужчина поднял их, поставил на полку и подошёл ко мне.
– Это было весьма драматично, – я отпустила бархатистые лепестки и снова наклонилась, чтобы их понюхать. – Наверное, ты думаешь, что я ненавижу аромат лилий, так как почти каждый день имею с ними дело.
Сэм тоже склонился над цветами, понюхал их и громко чихнул.
– Думал, если тебе нравится аромат геля для душа, то нравятся и цветы.
Я не спрашивала его, когда он умудрился увидеть мой гель для душа. От чихания у него выступили слёзы на глазах, нос немного покраснел, но Сэм выглядел невероятно привлекательным. Настолько, что я отвернулась и сделала вид, будто расправляю букет. Я знала эти чувства. Когда колотится сердце. Когда горят щёки. Черт возьми, в старших классах я бредила капитаном футбольной команды.
– Готова идти?
– Да. Я нормально одета? – я подняла голову.
Он не говорил, куда мы идем, поэтому я выбрала плотную чёрную юбку и ярко-розовую блузку. В этой одежде я могла идти куда угодно, потому что она создавала лёгкую небрежность, которая позволяла чувствовать себя удобно даже в неформальной обстановке. Однако выражение лица Сэма смущало. Он обошёл вокруг меня, покачал головой и нахмурился.
– Нет? – поинтересовалась я.
– Мне будет чертовски трудно держать себя в руках, – он поднял голову.
