Через несколько минут здоровенный Гал сдался и обмяк. Настал черед Двалина. Именно он на этот раз вызвал наибольшее недовольство. Зеркало во всей красе показало "боевой пыл" и "решительность" воина.
— Я ведь пытался помочь, но поскользнулся и упал…
Бронзовое лицо пошло от страха пятнами.
— Видела я, как ты пытался, — от вопиющей наглости слуги голос обратился угрожающим шепотом. — А в луже валялся, чтобы замаскироваться? Или собирался начерпать грязи и забросать ею ангелов насмерть?
— Яяя… — глаза старика лихорадочно вспыхнули от внезапной идеи. Конечно, он хотел, чтобы все было несколько по-иному… — Зато я добыл для вас Брисингамен!
Тонкая ладонь, опустившаяся на ручку, уже собиралась претворить наказание в жизнь, но замерла.
— Брисингамен? — недоверчиво переспросила Гефра.
— Да, госпожа, он самый, — оживился Двалин, почуяв, что пытка вот-вот перейдет в похвалу.
— Дай его сюда, — потребовала женщина.
— Он в моем кармане, — острый подбородок указал на плащ. Гефра подняла с холодного сырого пола кожаную одежду и достала бриллиантовую розу. Покрутила в пальцах и покачала головой.
— Ты пытаешься обмануть меня?
— Нет, госпожа, что вы! — облизнул потрескавшиеся губы старик. — Это он! Ведь я лично отбирал для Брисингамена камни. Я узнал бы их из миллиона! Из миллиарда!
— Но ведь это брошь, а не ожерелье, — словно завороженная Гефра не сводила прекрасных глаз с дивного свечения цветка.
— Похоже, кто-то очень хотел сделать так, чтобы вы и Брисингамен больше не встретились.
Гефра кивнула, соглашаясь с догадкой Двалина, и прикрепила брошь к лифу черного платья. Старик, успевший уверовать, что наказание его минует, истошно завопил, когда ручка все-таки повернулась. Ярость от неудачи требовала выхода — и женщина не могла (или не желала) этому противиться. Конечно, она могла прибегнуть к своей обновляющейся силе, чтобы отыграться на бестолковых помощниках, но лучше так. Даже приятнее.
Двалин бился в судорогах и молил госпожу о… любви. Брошь безукоризненно выполняла свою функцию. Не в пример остальным слугам. Насытившись пыткой, Гефра перевела взгляд на дивные лучи, исходившие от россыпи красных бриллиантов и причудливо расписывавших стены подземелья. На душе стало легко и приятно. Возвращение Брисингамена, главного сокровища и оружия, на шаг приближало к заветной цели. Гефра довольно улыбнулась, переступила недвижимого Двалина и, баюкая розу, поспешила вверх по ступеням, насладиться завораживающим зрелищем. Ведь мало что может сравниться с сиянием Брисингамена в свете солнца!
* * *
В сопровождении Розалии я оказалась у теплицы, которую уже видела прежде. Липок за все это время так и не показался. Честно говоря, это даже радовало. Нет, зла из-за внезапного поцелуя уже не осталось. Но ответить на пылкие чувства я не могла. Поэтому к встрече с юношей пока готова не была. Вообще, он создал довольно неприятную ситуацию. Липок мне нравился, но как друг. Больше всего опасений вызывала вероятность того, что мой отказ усугубит нелюбовь горбуна к себе. Из груди вырвался тяжелый вздох. Да-а, дела… Взгляд вернулся из "никуда" в реальность и принялся изучать теплицу, забитую бордовыми цветами с курчавыми лепестками. Определенно, такой настрой совершенно не подходил для предстоящей работы со "Страстью".
По велению дневника я постаралась отложить все тревожные мысли (особенно о мужчинах) на потом и впустила в сердце равнодушие. Сунула ноги в резиновые башмаки, накинула на плечи огнестойкий плащ, поглубже натянула на голову плотный капюшон, а на руки — перчатки. Вроде готова. Положила тетрадь в карман и вошла внутрь. Бордовые головки встретили незнакомую посетительницу с интересом. Я же, внимательно оглядев здешних обитателей, лишь пожала плечами и почувствовала себя в этой амуниции космическим путешественником, собирающимся воевать с плотоядными инопланетными растениями. Опасными цветы не выглядели совершенно. Но лишь стоило об этом подумать, как бутоны разом охватило пламя — лицо обдало жаром. Хоть бы брови и ресницы не сгорели — вот уж где буду красавицей! Закрывшись ладонями, я отвернулась. Эксперименты с собственной внешностью порядком надоели. Огонь стих. Однако я не подалась на провокацию временного затишья и сразу приступила к выполнению обязанностей. Покрепче стиснула шланг и открутила вентиль. Брызги полетели во все стороны. Там и сям зашипело затухаемое пламя.
Пару раз цветы пытались подначить к откровенным фантазиям. Но у них ничего не вышло. И когда земля напилась воды, а стебли побежденно опустили головки, я закрутила вентиль и вышла наружу. Сняла резиновую амуницию и принялась собирать хворост. Пыл "Страсти" несколько остыл, но теперь ее следовало разогреть. Вернее подготовить к этому. Собранные хворостинки долго и нудно укладывались. Показавшаяся изначально небольшой теплица, сейчас напоминала гигантский шатер, не желавший заканчиваться. Лишь когда болезненно заныла спина, а солнце уже нависло над горизонтом, работа подошла к концу: под каждым цветком лежала небольшая кучка хвороста. Уставшая, но довольная проделанным, я закрыла теплицу и направилась к домику Розалии.
Когда солнце упало за горизонт, бирюзовое небо объяли охровые всполохи. Интересно, как бы выглядела фигура ангела на таком дивном фоне? Стоп. Что за странные мысли? Румянец снова проступил на щеках, стоило вспомнить, кто именно меня уложил в кровать. И, похоже, сегодня красноте было не суждено покинуть лицо. Приближаясь к крыльцу, прячущемуся в темноте и одновременно окрашивающемуся в серебристое сияние, я заметила мужской силуэт. Гавриил статуей замер у ступеней, лишь взгляд черных глаз выдавал в ней живое существо.
— А вот как раз и Фиалка пожаловала, — вынырнула из-под пышного серебристого полога Розалия. — Все прошло нормально?
— Да, — почему-то хрипнула я и тут же откашлялась, вызвав на устах Гавриила улыбку.
— Я в вас не сомневалась, милая.
— Э-э-э, Виолетта, — позвал знакомый голос. Я обернулась. Липок топтался, на месте, упорно пытаясь что-то рассмотреть в серебристой траве. — Можно тебя на минутку?
Я кивнула и последовала за сгорбленной фигурой. Краем глаза успела заметить, как две черные бездны превратились в узкие щелочки. Мысленно порадовалась, что получу возможность перевести дыхание и прийти в норму перед тем, как снова появлюсь перед Гавриилом. Но тут же погрустнела, вспомнив, что сейчас мне, вероятно, предстоит трудное объяснение с Липком.
Юноша остановился, но продолжал молча глядеть себе под ноги. Я решила помочь. Хотелось поскорее сбросить с плеч тяжелый камень. Да и перекусить бы не помешало. Похоже, Розалия не зря настаивала на смене моей привычки не ужинать — работа в саду — вещь довольно утомительная.
