– Мог бы и остановить меня, – упрекнул Этьен. – Раньше у тебя это неплохо получалось.
Пес вздохнул и закатил глаза, словно сетуя на бестолковость людей. Застегнув пуговицы, Этьен подхватил бокал с остатками коньяка и подошел к окну. Всмотрелся в ставшие золотистыми верхушки деревьев.
Как всегда бывало после бурной ночи, в голове царила звонкая пустота, а по телу разливалась истома. Полисмаг пригубил напиток, пытаясь привести себя в рабочее состояние.
Необходимо было понять, кто его подставил, а главное, зачем. Он подошел к столу декана, присел на стул и притянул к себе лист бумаги. Обмакнул перо в чернила. Рука замерла над желтовато-белым листом. Дественно-чистый, он внушал благоговейный страх.
Огромная капля сорвалась с кончика пера, оставляя жирную кляксу. Этьен вздрогнул и все-таки начал чертить схему, зачаровывая ее магией.
Закончив, он скептически посмотрел на исчерканный лист, перевел взгляд на часы на камине и ругнулся. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как наступило утро. Адепты вот-вот начнут появляться в академии, а за ними и преподаватели. не хватало того, чтобы их с Франсуазой застукали в кабинете еще и в таком виде.
Вскочив, он быстрым шагом прошел за ширму. Девушка спала, подложив ладонь под щеку. Золотистые локоны разметались по подушке, а пухлые губы приоткрылись. В любое другое время Этьен бы полюбовался этим зрелищем, но сейчас действовать надо было быстро.
– Фран, – он потряс девушку за плечо.
– А? Что? – она недовольно поморщилась и села, спросонья хлопая глазами, словно сова.
– Время. Надо уходить.
– Ладно, – девушка покорно встала и обвела взглядом раскиданную по полу одежду. – Поможешь?
Сборы не заняли много времени, и вскоре они вышли в коридор.
– Нам надо разделиться, – приказал Этьен, прислушиваясь к гулу голосов, доносившихся с главной лестницы.
– Но…
– Фран, тебя слишком хорошо знают. Если мы пойдем вместе, это привлечет ненужное внимание.
– Ладно, – она кивнула, признавая правоту его слов.
– И еще. Вот, держи – он протянул ей исписанный лист.
– Что это?
– Мои размышления о происходящем.
– Этьен! – в бирюзовых глазах промелькнула тревога.
– Не беспокойся, я не собираюсь так просто сдаваться, – он легко коснулся губами ее губ. – Встретимся у моста?
– Хорошо, – она с тревогой смотрела на полисмага.
Он беззаботно улыбнулся, на прощание махнул рукой и направился к главной лестнице.
– Пойдем, Бонни, – приказала девушка.
В галерее жизнь бурлила во всю: адепты и преподаватели спешили в аудитории, окликая друг друга и переговариваясь на ходу. При виде Франсуазы адепты громко здоровались, а преподаватели снисходительно кивали, но никто не удивился, что она делает в академии, тем более так рано. Значит, Копен предпочел не афишировать её отстранение. Это настораживало даже больше, чем обнаруженный ночью труп. Охваченная дурными предчувствиями, девушка постаралась не выпускать Этьена из вида.
Чтобы скрыть высокий рост, полисмаг ссутулился и опустил взгляд. Неузнанный, он почти дошел до дверей, когда случайно плечом зацепил входящего в академию Жан-Жака.
– Осторожнее! – прикрикнул верзила. Он обернулся к обидчику и замер. Папка выпала из рук, бумаги разлетелись по полу. – Б… Богарне?! Эй, он здесь!
Этьен выпрямился и огляделся, пытаясь понять, удасться ли ему сбежать. Перехватил взгляд Франсуазы и покачал головой. Девушка прикусила губу, прекрасно понимая, что вокруг слишком много людей. Начни Этьен сопротивляться, магия могла зацепить адептов.
– Держите его! – бушевал тем временем Жан-Жак. Он подлетел к противнику и попытался ударить кулаком в живот. Этьен ловко увернулся. Верзила, не встретив сопротивления, по инерции пролетел вперед и упал.
Франсуазе показалось, что стены здания содрогнулись. Воздух огласили громкие ругательства.
Воспользовавшись замешательством, Этьен оттолкнул двух адептов, роняя их на все еще лежавшего ассистента декана и устремился к спасительному выходу, но сразу же попятился: в дверях виднелись темные мундиры полисмагов. В руках у них светилась магическая сеть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Франсуаза охнула и впилась пальцами в перила. Как ни хотелось кинуться на помощь Этьену, девушка понимала, что единственное, что она сейчас может сделать, – не вмешиваться.
Он тем временем развел руки, демонстрируя, что не станет сопротивляться, но это все равно не помогло: налетевшие полисмаги повалили его на пол, накинули сеть, после чего один из них размахнулся ногой, чтобы хорошенько пнуть задержанного.
– Прекратите! – Франсуаза все-таки не выдержала.
Она сбежала по ступеням и подошла к полисмагам. В воцарившейся тишине звуки ее шагов отдавались гулким эхом.
– Мадемуазель, вы… – решил уточнить один из полисмагов.
– Франсуаза д’Эгре. Дочь графа д’Эгре, – она понимала, что ее костюм измят, а прическа далека от совершенства, поэтому держалась еще надменнее, чем обычно аристократы при разговоре с низшими сословиями.
Полисмаги переглянулись, не понимая, как себя вести с этой фурией.
– Прошу прощения, мадемуазель… – начал один из них.
– Просите, – кивнула Франсуаза. – И заодно придумайте подходящее объяснение тому, что вы набросились и собирались избить того, кто добровольно сдался властям.
– Не совсем добровольно, – полисмаг кивнул в сторону Жан-Жака. Тот успел подняться и теперь, постанывая, бережно прижимал к груди неестественно изогнутую руку. Почувствовав, что все внимание переключилось на него, он закатил глаза и застонал еще громче.
– Капитан Богарне и пальцем его не тронул! – отчеканила девушка. – Ассистент декана пострадал из-за собственной глупости.
Среди присутствующих раздались сдавленные смешки, которые стихли при появлении в дверях очередной фигуры.
– Что здесь происходит? – декан Копен обвел взглядом лестницу, на каждой ступеньке которой стояли люди. – Почему никто не на занятиях?
– Мы только что арестовали опасного преступника! – отрапортовал один из полисмагов, судя по всему, старший по званию.
– Рад за вас, – декан скользнул взглядом по поднявшемуся с пола Этьену. Все-таки полисмаги успели приложить его: губа была рассечена, а на скуле наливался синяк.
–КапитанБогарне? – декан многозначительно произнес “капитан”, напоминая бывшему адепту недавнюю встречу. – До чего вы докатились? Хотя,,. с вашим прошлым это не мудрено…
Этьен ответил мрачным взглядом, но благоразумно промолчал. Молчала и Франсуаза, прекрасно понимая, что любое возражение может привести к тому, что полисмаги отыграются на арестованном.
Копен тем временем повернулся к блюстителям порядка:
– Если вы покончили со своими делами, прошу вас покинуть здание академии.
– Идем! – полисмаг с силой толкнул Этьена к выходу. Тот пошатнулся и едва не упал, девушка впилась ногтями в ладонь, чтобы не сорваться. Хотелось кричать, топать ногами, требуя немедленно отпустить арестованного. Но это было бы воспринято как женская истерика, поэтому она сдержалась.
Сквозь окно она наблюдала за тем, как Этьена сажают в экипаж, двое полисмагов сели рядом, один запрыгнул на козлы. Карета тронулась. Франсуаза заморгала, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы. Холодный нос ткнулся в ладонь. Девушка судорожно выдохнула и погладила пса.
– Мы обязательно его вытащим оттуда, – еле слышно прошептала она, не обращая внимания на слишком пристальные взгляды окружавших ее людей.
– Мало мы ему тогда наподдали, – раздалось за спиной.
Девушка обернулась. Жан-Жак стоял у ступеней, а Лионель де Гра сращивал ему сломанные кости.
– Мы? – переспросила девушка.
В памяти пронесся тот вечер, когда Этьен пришел к ней, балансируя на грани сознания. Кажется, у ассистента декана, которого она встретила на улице, были сбиты костяшки пальцев. Франсуаза еще решила, что он боксировал без перчаток. А ведь Жан-Жак и Лионель де Гра часто проводили время в тавернах вместе…
Она встретилась глазами с целителем. Ледяной взгляд дал понять: он знает, что она догадалась.
