— А вдоль какой стены, ты знаешь?
— Любой, но всегда одной: либо правой, либо левой. И тогда выход обязательно найдется. Давай левой, чтобы правая была свободна, на всякий случай…
— Какой случай?
— Всякий. Например, другой сержант появится. Или клоун выплывет…
— Хоть Кощей Бессмертный! Я его вмиг уложу из беретты. Давай её мне!
— С удовольствием, бери. Она мне всю руку оттянула. Только едва ли ты попадешь в сержанта или клоуна в темноте. В Кощея — может быть: он светится.
Ребята в молчании прошли двести двадцать шагов (Родик считал шаги про себя, на всякий случай). Проход был извилистый, но без ответвлений. За одним из поворотов влево шедший первым Павлик споткнулся и, падая, стукнулся лбом о камень. Пока он почесывал шишку на лбу и искал упавшую «беретту», подошедший Родик ощупью исследовал проход и заявил:
— Всё завалено камнями. Похоже, здесь когда-то произошел обвал. Идти дальше невозможно.
— И что же теперь? Повернем назад?
— Нет, продолжим идти по коридору.
— Ты умеешь проникать сквозь камни?!
— Нет, не умею, но я буду следовать правилу левой руки. Возможно, мы пропустили где-нибудь правое ответвление.
Павлик не врубился, но уже через несколько шагов, когда вновь обнаружился левый поворот, понял: «Значит, здесь развилка, и мы сначала попали в тупик, а теперь продолжаем путь. Молодец Родик!» И в этот момент Павлик услышал шопот друга:
— Стой… Не шевелись и молчи.
Прошла минута нетерпеливого ожидания… Родик, откуда-то сверху, радостно зашептал:
— Слышишь?
— Что?
— Неужели не слышишь? Шум, там, наверху?
Павлик осторожно поднялся по довольно крутому склону туннеля и услышал шум, который трудно было спутать с чем-либо ещё: где-то выше вода лениво плескалась о каменные стены. Тут и Павлик вспомнил, как давно он не пил.
— Вероятно, подземный ручей, — решил Родик, облизывая пересохшие губы.
— А может, океан? Не напьемся, так выберемся к свету!
Они поднялись до вершины склона, и тут левая рука Родика не ощутила стены, нога скользнула вниз, и он наверняка бы опять упал, если бы Павлик не удержал друга за воротник рубашки, инстинктивно почувствовав опасность. Как позже стало ясно, они оказались в неглубокой каменной чаше, вроде той, нижней, но значительно меньше. Точнее, на карнизе, окаймляющем чашу. Не отставляя левой руки от стены, ребята обошли чашу по карнизу и достигли места, где шум плещущейся воды был много громче и с каждой минутой усиливался. Но подойти к воде оказалось невозможно — край «чаши» здесь круто поднимался вверх.
— Посидим, Павлик, надо адаптировать зрение. Тогда найдем выход к воде.
Павлик не стал спрашивать про «адаптировать» — на школьные уроки сил уже не оставалось. Понимание пришло само — постепенно глаза стали различать черные контуры сидящего рядом друга и часть крутой каменной стены «чаши», преграждающей путь к воде. Выше снова была тьма, и только где-то очень высоко, как в небе….
— Что там, Родик? Там светлее… Ой!
Оттуда, сверху, где светлее, доносились громкие звуки, будто дельфин или рыба плескалась в воде. Ребята прижались друг к другу.
— Не акула ли там? — шептал Павлик. — А вдруг это подводное морское чудовище!?
— Все чудовища давно вымерли… И потом — у чудовищ нет фонарей.
Высоко, по потолку пещеры пробежало яркое пятно света. Вслед за этим что-то зашлёпало по камням, поднимаясь к вершине стены, у которой стояли ребята.
— Я же говорю — чудовище, многоногое — зашептал Павлик. — Надо бежать!
— Бежать в темноте? Да я тут же споткнусь, и оно меня догонит.
— Во, у нас же оружие, Родик! Я убью его из беретты!
— Сними с предохранителя!
— Что?
— Ты меня удивляешь, Павлик! Сам учил меня: пистолеты всегда стоят на предохранителе, ну, чтобы случайно не выстрелить.
— А где он, предохранитель? Не видно ничего…
И тут раздался такой грохот, что Родик на несколько секунд оглох. Сверху на голову посыпались мелкие камешки.
— Я случайно нажал на курок, наверное… — Павлик удивленно оправдывался перед другом.
—. Не нажимай больше случайно — ты в меня можешь попасть. Беретта — это автоматический многозарядный пистолет, кто-то сказал недавно.
Сверху на ребят упал яркий сноп света. Что-то серое появилось наверху.
— Павлик, отойди от стены и прицелься! — крикнул Родик.
Но выстрелить Павлик не успел….
Удачное погружение
Валиса всё яснее вспоминала события 35-летней давности. «Вот также Азахау впереди меня быстро плыл по этому узкому коридору. Эдвард, кажется, быстрее плывет… Или я теперь менее проворная? Вот Азахау, то есть, Эдвард, повернулся ко мне, посмотреть, не отстала ли я… Я показала большой палец… Нет, теперь надо повернуть вправо, в широкий проем. Эдвард не знает, и плывет вперед. Надо дать ему сигнал».
Валиса нажала кнопку ультразвукового зуммера. Наушник Эдварда уловил два щелчка — «не туда свернул». Эдвард подождал, пока Валиса подплыла к нему. «Вот также мы рядом плыли с Азахау этот последний участок перед холмом».
Акванавты вынырнули на поверхность. «Всё верно — вот он, подъем на смотровую площадку».
Валиса вытащила загубник, Воздух хоть и не лесной, но приятней, чем из баллона. Эдвард последовал примеру спутницы и вопросительно посмотрел на неё. Фонарь, прикрепленный обручем на его голове, осветил потолок пещеры в нескольких метрах выше поверхности воды.
— Это то место, Азахау… Прости, Эдвард — память сама говорит за меня.
— Ничего, всё нормально. Ты — удивительная женщина.
И он нежно погладил плечо Валисы.
— Теперь пешком, вверх… — Валиса первая зашлепала ластами по камням.
Вдруг искатели исчезнувшего тотема одновременно остановились — они услышали голос человека там, за холмом, где когда-то жил Сын Солнца.
Не только суеверная самоанка, но даже мужественный офицер американского военно-морского флота похолодел от страха. От ясного ощущения присутствия ожившего сына самоанского бога. «Нет, очнись!» — сказал сам себе Эдвард и решительно взошел на ровную вершину холма. И тут раздался громкий резкий звук, прокатившийся грохотом по пещере. Офицеру нетрудно было узнать в нем характерный выстрел «беретты». Он лег на камни, приказав сделать тоже Валисе — она до этого стояла на коленях — и через край посмотрел вниз на открывшуюся чашу бывшего дома сына Солнца.
Мощный морской фонарь осветил две маленькие человеческие фигурки внизу, двух мальчиков. Один из них держал в руке пистолет, а другой кричал:
