— Да-да-да… Призраки — это дело такое…своеобразное. Было это у меня в юности, во время летних каникул. Помню, тогда как раз ударил лютый мороз, какого даже старожилы не видали, и оттого на улицах был жуткий гололед. Так вот, возвращался я вечером домой и вдруг услышал, как кто-то тихонько плачет, осмотрелся по сторонам — не вижу никого, а плач слышу, и он все громче становится, и вроде зовет меня кто-то. И тут только замечаю: в свете фонаря на земле сидит мадам привидение — бледная такая, прозрачная, волосы распатланы и глазища черные на пол-лица…в общем, как раз то, что ожидаешь увидеть в темном переулке. И обращается ко мне: «Помогите, пожалуйста! Я поскользнулась, упала и теперь не могу встать. Вы ведь мне поможете, сэр, правда, вы ведь доктор?». Ну как простой студент может отказать привидению, да еще и когда его доктором величают? Посмотрел я, что с ней стряслось, и говорю: «Да у вас, милочка, фантомный перелом фантомной ноги!». «И что же теперь делать?..» — испугалась она, а я говорю — лечиться надо. Хотел наложить ей шину из пушинки… Только не выходит ничего — призрак плачет и жалуется, что пушинка давит на ногу как колода. Хотел перебинтовать паутинкой — опять скулит, мол, повязка врезается веревками. Тогда решил я сделать вот что. Взял я длинный блик со льдинки, а потом преломил лунный свет, чтобы разделить его на спектр, выбрал самый тонкий лучик — фиолетовый, и закрепил им блик на сломанной ноге. Вот так вот я и спас травмированное привидение, взяв с него напоследок честное слово, что оно больше не будет пугать людей…по крайней мере, на нашей улице. Как считаешь, Твое Величество, прав я в этой ситуации?
— Мда, неплохо ты поступил… Да только твои врачебные методы какие-то устаревшие, доктор. Сейчас для привидений давно уже целые госпитали организованы, платные, разумеется. А деньги из них идут в казну на финансирование обычной медицины, культуры и образования, — хохотнул король поддонный, которого новая история врача, несмотря ни на что, явно позабавила. — А вот у нас в подводном царстве все намного проще. И доктора у нас намного лучше, чем ваши земные олухи. Вот, например, изувечится звезда морская (такое часто бывает, всегда находится шутник, готовый вытолкнуть несчастное создание из окна, чтобы успеть желанье загадать), а наши лекари лезут прямо на небо, чтобы отпилить луч у звезды небесной, на протез. Расквасят какой рыбе в драке нос, так пожалуйста, ей что хошь вместо него пришьют — меч, пилу, иглу, молот, топор…да хоть поварешку — любой каприз за ваши деньги. А если ей хвост откусят ненароком, то такой пациентке прописывают целиком проглотить рыбешку с хвостом понравившегося фасона, чтоб отрастить такой же. А еще бывает, что медуза хочет, следуя последним веяньям моды, увеличить купол. Тогда ей отливают его из первосортного холодца, да так качественно, что даже на ощупь не отличишь от настоящего. А если какая искусница-сирена простудится, завлекая своим пением моряков на холодном ветру, придет к врачу и будет хрипеть с больным горлом, он не станет поить ее гоголь-моголем. Он смастерит ей новый голос из серебряных струн, на которые гарантия дается минимум на тридцать лет. Веришь ты в это? Есть ли у тебя истории, настолько же правдивые?
А экипаж «Сколопендры» в это время наблюдал за дуэлью не как за спокойным интеллектуальным состязанием, а как за какими-нибудь петушиными боями или собачьими бегами, настолько все были возбуждены и взволнованы. С каждым рассказанным невероятным фактом со стороны наблюдателей раздавался восхищенный вздох или восхищенное междометие. Моряки знали, что своими высказываниями будут только мешать судовому врачу, и поэтому сдерживались изо всех сил…но получалось у них это не слишком хорошо. А сейчас, когда их «чемпион» на пару минут сосредоточенно притих, они не на шутку забеспокоились и, вопреки всем правилам хорошего тона, начали подгонять Лауритца, чтоб тот говорил хоть что-нибудь. Конечно, никому ведь не хотелось угодить в лапы к Морскому Дьяволу…
— Что-то я не совсем уверен… — пробормотал Траинен. — А буй его знает… Вот, точно, буй знает! Известно ли тебе, что у нас дома, в Малахитовом море, есть Всезнающий Вещий Буй, который все знает? Именно от него и пошло знаменитое простонародное выражение (а вовсе не оттуда, откуда можно подумать в меру своей распущенности). Этот оракул испокон веков стоит посреди моря, и со всей страны…да что уж там, со всего мира к нему совершаются паломничества. Некоторые особо фанатичные люди считают наивысшим достижением добраться до него вплавь без посторонних вспомогательных средств, для того, чтобы узнать свою судьбу. Этот Буй никогда не ошибается, и нет на свете такой вещи, которая не была бы ему известна. Полководцам он предсказывает победы или поражения, купцам — успех или неудачу в торговых сделках, а девицы могут погадать на нем на жениха. И был он настолько почитаем, что вокруг него даже религию основали и назвали ее…буизм. А буисты, в свою очередь, разделились на две враждующие конфессии, одни веровали в мир во всем мире, любовь, взаимопомощь и взаимопонимание, а другие отличались особо кровавыми жертвоприношениями и извращенными оргиями, но всех их объединяло благоговейное почитание Буя. Особо добродетельным буистам оракул не только раскрывал тайны прошлого, настоящего и будущего, а еще и в награду мог исполнить любые желания. За это его все почитали и уважали, в некоторых семьях даже настолько, что в его честь называли новорожденных детей (ну и смеялись же потом над беднягами в школе)…
— Это что еще за чепуха, — подводный царь презрительно фыркнул, да так, что у него аж усы зашевелились, — да не было ничего подобного. Чтоб какой-то непонятный Буй в море желания исполнял, а ему еще и поклонялись при этом? Ха!.. Да неправда. Никто, кроме Морского Дьявола, всезнайством не отличается и желаний не исполняет, и только я заслуживаю таких высоких почестей, так-то…
— Ага! — воскликнул Ларри, подскочив на месте от радости, и так забылся, что совсем невежливо ткнул в сторону соперника пальцем. Никто сперва даже ушам своим не поверил… — Не было такого, говоришь? Неправда? Не веришь?
И тут Дьявол понял, какую нелепую ошибку только что совершил.
— Нет-нет!.. — попытался отвертеться он. — Верю-верю!
— Нет уж, первое слово дороже второго! — строго заявил доктор. Он был лучше многих подкован в сказочной сфере и знал, что священные правила поединка не вправе нарушить даже самые отъявленные злодеи, иначе случится что-то ужасное. — Ты только что проиграл мне по правилам, которые сам же и установил. Так что теперь я требую признания твоего поражения и свой заслуженный выигрыш.
— Никогда еще ни один смертный не выигрывал у меня в эту игру!.. — в гневе, смешанном с отчаяньем, воскликнул повелитель глубин. Лицо его сперва вытянулось от удивления, а глаза настолько округлились, что полезли из орбит, а затем он нахмурился и стал мрачнее тучи в прямом смысле этого слова.
— Это следует понимать так, что кто-то все-таки выигрывал? — поинтересовался Ларри. — Все когда-нибудь бывает в первый раз… А новичкам, как говорят, везет. К тому же у меня был неплохой учитель. Хотя…сам-то ты когда в последний раз играл в эту игру, двести, триста лет назад? С тех пор, наверное, многое поменялось и усложнилось, а ты за прогрессом не поспел…
Хотя от этого и можно было воздержаться, рыжий поддразнивал Морского Дьявола, потихоньку перегибая палку, а с последним в это время начали происходить нехорошие метаморфозы… Шутовская личина искажалась, начиная лущиться и облезать, как старая мокрая штукатурка, потихоньку открывая чудовище, которое на самом деле за ней скрывалось, а Лауритц осторожно попятился назад, подальше от греха, лишь бы не бежать и не выказывать своего страха.
— Никогда! Никогда, — не своим голосом взвыл зеленобородый чудак, мелко дрожа, как в каком-то припадке, — Морской Дьявол не позволит так унизительно обставить себя, а потом еще и насмехаться! Если вы, людишки, возомнили себя умнее и хитрее, то вы очень ошибаетессссь… — последние слова вылетели с шипением, как пар из гигантского кипящего чайника. Вокруг ног чудища закрутилась воронка из просочившейся сквозь песчаную почву воды, и сколопендровцы, уже сбившиеся все вместе в одну кучу, с ужасом наблюдали за тем, как подводный царь, по своей ли воле или даже против нее, но не в силах сопротивляться природе, обратился в высокий водяной смерч. Этот водоворот с низким гудением, уханьем, хлюпаньем…с неописуемым звуком втянулся в бассейн, недавно показывавший ожившие картинки.
Все были настолько поражены, что не смогли вымолвить и слова, но тишина показалась далеко не умиротворяющей. Ощущения того, что все закончилось благополучно, не было, наоборот, казалось, — все еще только начинается. Подтверждением тому служила едва заметная вибрация земли под ногами и напряжение, пронизывавшее воздух так густо, что хоть режь его. Потихоньку отходившие от шока пираты потянулись к судовому врачу, все считали своим долгом пожать ему руку, похлопать по плечу, потрепать по волосам, похвалить, восхититься его находчивостью и смекалкой и даже полюбопытствовать, где он берет такую забористую траву. Но Ларри почти не обращал внимания на комплименты в свой адрес.
