ответственность перед историей и вверяя ему судьбу еврейского народа, погрузившегося в хаос.
В конце марта Ватикан получил телеграмму от монсеньора Чиконьяни, находившегося в Вашингтоне, округ Колумбия. Начав свое сообщение с извинений: «Я не должен был бы сметь обращаться к вам с новой просьбой», – он рассказал, что три раввина, каждый из которых представлял свою ассоциацию, «после тревожных новостей, поступающих прежде всего из Лондона, об объявленном Гитлером и начавшемся в Польше быстром и систематическом уничтожении пришли ко мне сегодня и со слезами на глазах стали умолять папу выступить с публичной просьбой и мольбой о прекращении убийств и депортации. Мне пришлось пообещать им, что я отправлю это сообщение»10. В ответ кардинал Мальоне послал телеграмму, в которой заверил Чиконьяни, что «Святой Престол продолжает предпринимать шаги для защиты евреев»11.
Бюро приняло к рассмотрению запрос трех американских раввинов. Он напоминает другую просьбу, быть может еще более важную, которая обсуждалась несколькими месяцами ранее и была выполнена в административном порядке монсеньором Ди Мельо. В январе 1943 года д-р Темпл, англиканский архиепископ Кентербери, предложил кардиналу Артуру Хинсли, католическому архиепископу Вестминстера, чтобы епископы Римско-католической церкви Англии обратились к папе с просьбой выступить в защиту евреев, находившихся в Восточной Европе и на оккупированных территориях.
Пий XII прекрасно помнил, каким особенно активным и полезным был Хинсли в деле помощи беженцам, которую оказывала католическая Церковь, и придерживался очень близких ему взглядов. Несколькими годами ранее, в письме, датированном ноябрем 1938 года, Хинсли настаивал «на том, чтобы папа [Пий XI] публично провозгласил принцип, согласно которому во Христе не существует дискриминации по расовому признаку, а большая семья человечества должна жить в мире, объединенная уважением к личности каждого индивида»12.
К этому письму он приложил сообщение от лорда Ротшильда, который был представлен госсекретарю Эудженио Пачелли как «самый известный и уважаемый еврей Англии». В последнем абзаце лорд Ротшильд выражает желание услышать слова поддержки от Святого отца, Пия XI, и упоминает о переписке, которую его дед вел с кардиналами курии13. И хотя на имя Пия XI, к тому времени уже больного, поступали и другие просьбы о помощи евреям, например, со стороны ирландских католиков14, именно адресат Ротшильда, государственный секретарь Эудженио Пачелли, в январе 1939 года подготовил проект циркуляра с призывом к католикам мира помогать евреям всеми возможными способами. Этот проект был отправлен в форме депеши кардиналам-архиепископам Вестминстера, Армы, Квебека, Бостона, Чикаго, Филадельфии и Буэнос-Айреса, всем апостольским делегатам и кардиналам-архиепископам мира. Непосредственно перед своим избранием папой под именем Пия XII кардинал Эудженио Пачелли также подверг критике тайно готовившегося к войне рейхсканцлера, вызвав немалое раздражение у нацистов, и призвал к всеобщей мобилизации католического мира на защиту евреев.
Три года спустя Пий XII прекрасно помнил об этом начинании, предпринятом совместно с английским кардиналом. Однако в этот январский день 1943 года ситуация была совсем другой. Англиканский архиепископ д-р Темпл «задавался вопросом, уместно ли римско-католическим епископам Англии обратиться к Его Святейшеству папе» с просьбой заступиться за евреев, находившихся в Восточной Европе и на оккупированных территориях. «Нет никакого сомнения, что папа уже делает многое, но, возможно, получив заверения в поддержке, он сочтет возможным принять еще более решительные меры, например дать советы католикам Германии относительно того, что им следует предпринять»15.
Кардинал Хинсли пообещал своему англиканскому собеседнику, что он «сделает все от него зависящее для практического воплощения этой рекомендации… В то же время я уверен, что Святой отец уже предпринимает все практические меры для защиты евреев и других жертв нацистских преследований»16.
На эту просьбу монсеньор Годфри, апостольский делегат в Лондоне, ответил, что «папа делал и продолжает делать все, что было в его силах, для защиты страждущих во всем мире». После этого д-р Темпл «спросил, не соблаговолит ли Святой отец принять приглашение видных религиозных деятелей выступить с публичным обращением в защиту преследуемых».
В конце февраля 1943 года Годфри ответил следующее: «На мой взгляд, для нас пока что будет предпочтительнее воздержаться от любых формальных обращений к папе во избежание проблем. Я скорее предложил бы [это он сообщает и в Рим] довести это до вашего сведения… передав вопрос на просвещенное рассмотрение Святого Престола»17.
При подготовке ответа апостольскому делегату Годфри монсеньор Ди Мельо не проявил особой спешки, депеша была отправлена из Рима не ранее 10 июня. У кардинала Мальоне это вызвало раздражение: «Депеша написана со значительным опозданием. Надеюсь, такого больше не повторится»18.
Черновик несет на себе следы глубоких, даже избыточных размышлений. Действительно, изначально в центральной части говорилось: «Вашему Превосходительству хорошо известно, что Святой Престол ведет широкомасштабную и многоплановую работу в отношении евреев, которая, несмотря на нынешние трудности, уже увенчалась успехами. Святой Престол не откажется продолжать подобную работу со всем тщанием и вниманием, которого заслуживает данная тяжелая проблема».
Тот факт, что Ди Мельо сначала написал в скобках слова «несмотря на нынешние трудности, уже увенчалась успехами. Святой Престол не откажется», затем вычеркнул некоторые слова, а потом удалил весь этот фрагмент, позволяет предположить, что он мог опасаться, что эта фраза отдает самоуспокоенностью. На предложение выступить с публичным протестом он ответил, как Годфри уже объяснял д-ру Темплу, что «…по очевидным причинам мы не видим возможности сделать такой запрос. В будущем, как и поныне, Святой Престол не преминет отстаивать права угнетенных всеми располагаемыми средствами и в наиболее подходящей форме»19.
* * *
Еще одно телеграфное сообщение из США поступило в марте 1943 года. В нем Дженерозо Поуп, редактор информационного журнала Italo-American Progress, обращался к Пию XII:
«Во имя христианства и человеческой порядочности умоляю вас снова поднять ваш священный вселенский голос против усиления нехристианских преследований, которым нацистский режим подвергает еврейский народ. Американцы всех конфессий и рас исполнились ужаса, узнав о зверствах, обрушившихся на миллионы евреев.
Проповедуемый нацистами дикий национальный культ представляет собой жестокое переиначивание христианской совести и человеческого духа. Особое отвращение у меня вызывает варварский антисемитизм, потому что до вмешательства Гитлера Италия, в которой я родился, была свободна от подобной жуткой нетерпимости и предоставляла некатоликам и евреям полную свободу вероисповедания, а принявшая меня и обожаемая мною Америка на протяжении всей своей истории была мирной гаванью для жертв нетерпимости и религиозных и расовых преследований.
Я умоляю Святой Престол, который всегда был местом терпимости и духовной и расовой справедливости, и надеюсь, что его посредничество разбудит совесть мира и поможет положить конец дикой оргии нацистов»20.
Три дня спустя Пий XII приказал отправить ответную телеграмму через апостольского делегата в Вашингтоне. В частности, там говорилось: «Святой Престол делал, делает и будет делать все, что в его силах»21.
* * *
Изучая множество донесений об ужасном положении евреев в Польше, Румынии и Транснистрии, полученных
