– Если бы это были ее вещи, я никогда не позволила бы их сюда втаскивать.
Тэтчер рассмеялся, она тоже. Он заметил, что она глядит на него пытливым взглядом… глядит на его губы, и подумал, уж не размышляет ли она всерьез над советом, который вчера дала ей Джамилла.
«Позволь своему Тэтчеру заняться с тобой любовью»…
Будь он проклят, если эта малышка не обдумывает совет этой женщины! А это означает, что если она хочет набраться опыта, то все еще намерена выйти замуж за своего мифического Холлиндрейка. Нельзя сказать, что он не понимал ее побудительные мотивы. В ее письмах он видел между строк весьма реальную потребность любой ценой обеспечить защищенную от потрясений, респектабельную жизнь. Тем более что ей никогда не позволяли укорениться на одном месте, заставляя ее и сестру переезжать из страны в страну следом за отцом, когда он получал очередное назначение.
Однако как она могла до сих пор хотеть Холлиндрейка? Даже после всего, что рассказал ей Стюи, вернее, о чем он ее предупредил. Даже после того, что советовал Маджетт. Не принимая в расчет их вчерашний страстный поцелуй.
Возможно, осуществить его план будет не так просто, как он надеялся…
– Вы позволите спросить, что все это значит? – произнес он, обходя особенно большую коробку, которая стояла между ними.
– Это вещи моей матери. Они целую вечность хранились на чердаке в Лэнгли-Хаусе, и я наконец уговорила нынешних арендаторов прислать их мне. Я уж начала сомневаться, что они когда-нибудь прибудут.
Но внимание Тэтчера привлекло другое.
– Значит, поместье вашего отца сдано в аренду?
– Да, давным-давно. Отец всегда считал, что оставлять дом пустующим непрактично. И с тех пор как я себя помню, дом сдавался в аренду. – Она задумчиво провела пальцами по крышке ящика. – Я его даже никогда не видела.
Сожаление, прозвучавшее в ее словах, напомнило Тэтчеру о том, что она писала о розовом кусте и о доме в сельской местности. Ему было понятно желание укорениться, иметь место, где можно растить цветы. Он не понял бы ее много лет назад, когда он был бесшабашным юнцом, но теперь он ее понимал. После многих лет службы в армии, когда приходилось спать в палатках, под навесами, а когда не было другого укрытия, то и под звездным небом, когда под оружейным огнем он молил Бога дать ему прожить хотя бы еще один день, он понимал желание иметь свой дом.
Ему не терпелось сказать ей сию же минуту, что у него очень кстати имеется семь резиденций, а также замок, даже не считая дома в охотничьих угодьях. Если бы она захотела, то могла бы в каждом из этих мест устроить розарии.
– А почему вам не помогают леди Филиппа и мисс Талли? – спросил он, прикинув, какой большой объем работы предстоит проделать. – Думаю, что «охота за сокровищами» пришлась бы по нраву этой парочке.
– Еще бы! – сказала Фелисити, окидывая взглядом сначала один, потом другой ящик. – Но они с головой ушли в свою пьесу, так что даже наступление французской армии не смогло бы оторвать их от «творчества». Они теперь будут сидеть взаперти не менее недели. «Исчезнувший герцог»! Надо же такое придумать!
Тэтчер поежился. Если бы они только знали…
– Как вам кажется, мог бы герцог находиться рядом, а окружающие не знали бы, кто он такой?
– Я бы узнала, – фыркнула она.
– Вот как? Уж не хотите ли вы сказать, что если бы Холлиндрейк позвонил в вашу дверь, вы бы сразу же его узнали?
– Конечно, узнала бы, – ответила она, махнув гвоздодером. – На нем был бы надет сюртук от Вестона, а приехал бы он в раззолоченной карете, запряженной лошадьми одной масти, и с лакеем в синей с белым ливрее на запятках.
– Позвольте мне сделать это, – сказал он, отбирая у нее гвоздодер. – С которого начнем?
Она пожала плечами:
– Все равно. Я не имею ни малейшего понятия о том, что в них находится. Просто надеюсь, что там есть что-нибудь такое, чем мы могли бы воспользоваться.
Он принялся открывать ближайший ящик.
– Воспользоваться? А что вам требуется?
– Оглянитесь вокруг, – сказала она, обводя взглядом пустой холл и указывая на пустой кабинет. – Здесь практически нет мебели или каких-нибудь декоративных предметов. Не можем же мы без конца говорить, что не успели меблировать дом. У окружающих возникнут подозрения.
– Думаю, что они уже возникли, – сказал он.
– Вот именно. Поэтому для нас важно знать, что находится в этих ящиках. Я надеюсь, что там найдутся отрезы шелка или атласа, из которых мы могли бы сшить платья. Цвета могут оказаться немодными, но если выбрать подходящий фасон, это бы заткнуло рот сплетникам.
– Почему вы не обратитесь к своему поверенному? – спросил он, всем своим весом налегая на металлический рычаг, чтобы открыть крышку.
– Уж не думаете ли вы, что я не обращалась к нему? – сказала она. – Но мистер Эллиот помешан на экономии средств и совсем не одобряет затрат, связанных с лондонским сезоном. Он считает даже деньги «на булавки», которые приказал нам выплачивать отец в своих последних распоряжениях, непомерно большой суммой, хотя в их выплате он отказать не может. – Она осмотрела его работу. – Думаю, вам надо попробовать открыть крышку с этого конца, – сказала она, пытаясь заглянуть внутрь, хотя еще ничего не было видно. – Откровенно говоря, если бы мистер Эллиот настоял на своем, то мы до сих пор находились бы в Суссексе. – Она вздохнула. – Уж этот мне Суссекс!
Тэтчер покачал головой.
– Что сказал мистер Эллиот, когда вы приехали в Лондон?
– Кажется, назвал нас упрямыми девчонками, у которых здравого смысла не больше, чем в миске овсянки. Он считает, что как только у нас кончатся запасы угля и еды, мы вернемся назад. Да я скорее пущу его письменный стол на растопку, чем вернусь в Суссекс.
Тэтчер расхохотался, но, поймав ее возмущенный взгляд, постарался подавить смех.
– Смеяться тут не над чем. Я думала, что когда мы приедем в Лондон, он едва ли сможет отказать нам, но он страшно упрям и решительно не желает давать нам что-нибудь сверх того, что распорядился выплачивать нам отец.
– А этот дом? Как вам удалось заполучить дом по такому адресу, пусть даже немеблированный?
Она поморщилась.
– Вам действительно хочется это знать?
– Да, конечно, – сказал он. Назвался груздем, полезай в кузовок. Но, откровенно говоря, сейчас его внимание было больше занято тем, как выдрать последний гвоздь, и когда он всем своим весом навалился, на гвоздодер, она призналась:
– На самом деле мы не арендовали его, а скорее позаимствовали без разрешения.
Гвоздь наконец вылетел из гнезда, крышка отлетела в сторону. За ней последовал гвоздодер, а за ним следом упал на пол Тэтчер, ударившись головой.
