— А как же тогда он летает? Это же невозможно, профессор.
— Драконы — магические создания, Алина, — спокойно сказал Макс. — Как может левитировать человек?
Она вдруг напряглась, снова зло вздохнула — вспомнила, видимо, как он вышвыривал ее из лектория.
— Мы не проходили еще левитацию, профессор. Вы только наглядно мне ее показали.
— Это не так сложно, как кажется, — ответил он. — Одно из наименее энергоемких заклинаний. Смотрите.
Она пискнула — их пара чуть оторвалась от пола, совсем немного, — и схватилась за него так крепко, что ткань костюма затрещала. Вокруг них танцевали так плотно, что никто ничего не заметил.
— Я не вижу, — призналась она со злостью и растерянностью. — Вы же знаете, я плохо справляюсь с даром.
Она глядела с таким отчаянием, что черт дернул его произнести:
— Я вам покажу. Только отвлеку людей.
На темно-синем потолке еще ярче засияли звезды — и золотым дождем полились вниз. Четери повернул голову и одобрительно кивнул Максу, вокруг заахали.
— Смотрите, — сказал Макс, поворачивая студентку к себе спиной. — Только не дергайтесь. Я установлю ментальный контакт и покажу вам.
— Вы уже устанавливали, — прошипела принцесса, — не надо. Это очень больно.
— Я знаю, когда причиняю боль, — сказал он ей на ухо, касаясь губами ее волос, — и знаю, когда ее не будет. Хотите увидеть или нет?
— Хочу, — призналась она сердито. — Очень хочу.
— Закройте глаза, Богуславская. И открывайте только когда я скажу. Очень медленно, а то ослепнете.
Алина зажмурилась. Тело было легким-легким, и руки, поддерживающие ее под грудью, были жесткими, крепкими. Она четко почувствовала, как ее сознания коснулись — бережно, аккуратно — и тут же под закрытыми веками запульсировало буйство цветов.
— Это первый магический спектр, — прозвучал его голос словно издалека. Открывайте, только медленно. Аккуратно. Все увидите сами.
Она приоткрыла веки — и в глаза ударило охватывающее все вокруг мерцание. Люди светились тонкой дымкой, дракон — огромной, пульсирующей голубоватой аурой. От мужчины за ее спиной стегало электричеством — она опустила глаза — по его рукам пробегали волны желтоватых разрядов. Под ногами медленно вращался белесый вихрь, удерживая их над полом. На месте иллюзорных деревьев и вьюнков змеились сплетенные линии стихий. Ими, но менее плотно, был наполнен и воздух. Глаза заслезились, она сняла очки — так даже лучше было видно.
— Формула левитации так проста, — сказал профессор, — потому что использует всего одну стихию и простейшее сворачивание ее в вихрь. Вопрос только в плотности и силе вращения.
— Я бездарь, — прошептала она расстроенно. И то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — Это очень красиво, лорд Тротт.
— Вопрос тренировки, — ответил он бесстрастно. — Все увидите. Сможете ли полноценно управлять — это вопрос, конечно. Ну не сможете — вылетите, что сделаешь. Закрывайте глаза.
Алина послушно закрыла — пятна под веками погасли, они опустились на пол, и она развернулась к инляндцу. И вдруг согнулась пополам, застонала сквозь зубы.
— Что? — спросил он раздраженно.
Принцесса подняла на него совершенно белое лицо — зрачки ее сокращались в точку, по щекам текли слезы, на лбу выступала испарина, и он чертыхнулся, подхватил ее на руки и понес к диванам при входе — где воздух был посвежее и народу совсем немного.
— Что с ней? — рядом материализовался Ситников. — Что вы с ней опять сделали? — он схватил Тротта за рукав и тут же выругался, разжал руку — та стрельнула болью и повисла плетью, онемев.
— Ситников, — ядовито сказал Тротт, — вы начнете когда-нибудь думать прежде, чем делать? Мое терпение ведь может закончиться, и вы получите то, на что нарываетесь. Дайте мне осмотреть ее. Не пускайте сюда людей.
При входе уже толпились охранники, окружая профессора и принцессу. Алинка корчилась на диване, зажимая живот руками, дышала судорожно, через рот, лицо уже приобретало синюшный оттенок и глаза закатывались — еще чуть-чуть и уйдет в обморок. Он быстро пробежал над ней руками, нахмурился, обезболил. Болевой шок, но откуда?
— Нужно ее ко врачу, — сказал старший охраны. — Вызывайте телепортиста.
— Я и есть врач, — огрызнулся Тротт, — получше ваших светил. Выйдите немедленно, не мешайте. Ей нужен воздух. Все будет нормально, обещаю. Вон пошли! — рявкнул он, так как охрана топталась рядом, кто-то отрывисто докладывал о ситуации по рации, и уходить никто не собирался.
Старший, видевший Тротта в Управлении, нехотя дал команду рассредоточиться. Ситников мрачно глядел из двери, и вид у него был как у готового убивать.
Девушка вытянулась на диване в струнку — а Тротт осторожно прощупывал ей живот. В районе матки пыхало таким жаром, что он сам весь вспотел. И никак не мог понять, в чем дело — женщин он не осматривал уже очень давно. Снова протянул руку, прислушался. Судорога, как у рожающей. Но живот плоский, ребенка внутри нет…да и …девственница. Он аккуратно расслаблял мышцы, переведя проекцию матки на свой кулак и медленно, через силу разжимая его. Крутило страшно — он сам едва не заорал. Пальцы, после того, как он разжал кулак и расслабил, встряхивая, болели, словно ему их выкручивали.
— Воды принеси, — бросил он семикурснику, и тот нехотя кивнул, протиснулся между охранниками, исчез. В зале уже началась новая игра, и никто, кажется, не обратил внимания на произошедшее.
Принцесса медленно приходила в себя — щеки были мокрые от слез и черные от потекшей туши, губы белые, и помада на них смотрелась неряшливым пятном. Она стянула очки и откинула голову назад. Ей было плохо и стыдно. И страшно до слез.
— Богуславская, давно у вас это? — спросил Тротт.
— Один раз было всего, — ответила она слабым голосом. — В университете. Но не так больно.
Он снова нахмурился. Положил руку ей на живот.
— Цикл нормальный?
Принцесса залилась краской.
— У м-меня еще не было, профессор.
— Вам же уже шестнадцать? — уточнил он с недоумением. Девушка еще больше покраснела, хотя уже некуда было.
— Я не хочу с вами это обсуждать! — выпалила она. — Это неприлично! Вы мужчина!
— Сейчас я ваш лекарь, — отрезал он резко. — К врачам обращались? Такая задержка может свидетельствовать о патологии репродуктивной системы.
— Обращалась, — сказала она. — Никаких отклонений не нашли. Гормоны в порядке.
Он и сам видел, что в порядке. Живот под его пальцами остывал, прекращал пульсировать.
— Что-то принимали из стимуляторов?
— Да ничего я не принимала! — выкрикнула она, садясь. — Вы меня достаточно напугали! Может, я просто перезанималась! Я каждый день бегаю и на тренажерах занимаюсь, чтобы сдать эту физкультуру!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
