но расспрашивать не стал. Уходя, он мимоходом заметил, что такие приступы острой лихорадки часто возникают при обращении со старыми вещами, имевшими отношение к насильственной смерти: аура, окружающая такие предметы, может серьезно повредить ум человека, слишком близко соприкоснувшегося с ними.
Когда проницательный доктор удалился, я немедленно вызвал управляющего и распорядился упаковать всю мою коллекцию в четыре больших ящика, с тем чтобы отправить все это дяде моей первой жены Хуану. Хотя жена без конца превозносит его, в жизни это несносный скряга, к тому же обожающий судебные тяжбы. Я отправил ему учтивое послание с заверениями, что в знак глубочайшего уважения к его обширным познаниям во всех областях гражданского и уголовного права я преподношу ему сей скромный дар — всю мою криминологическую коллекцию. Замечу, что дядюшка Хуан глубоко противен мне с тех самых пор, когда, обнаружив лазейки в уложении о земельном праве, отсудил у меня участок доброй земли. Я очень надеюсь, что, изучая мою коллекцию, он тоже «слишком близко соприкоснется» с каким-нибудь зловещим экспонатом и испытает то же потрясение, что и я в лавке антиквара.
Теперь я попытаюсь связно изложить все пережитое мной в те мгновения, когда шапочка судьи Ди была у меня на голове. И пусть снисходительный читатель рассудит, что в этом повествовании о трех преступлениях соответствует истине, пусть чудесным образом, но все же открывшейся мне, а что есть плод воспаленного воображения. Я не потрудился свериться с хрониками. Как я уже говорил, изыскания в области истории преступлений и сыска мною прекращены. Эта неблагодарная тема меня, мирного собирателя фарфора эпохи Сун, больше не волнует.
Поздним вечером, по приезде в Пуян, судья Ди сидел в своем кабинете рядом с залом суда, с головой уйдя в изучение пуянского судебного архива. Стол, заваленный объемистыми книгами и бумагами, освещали две большие свечи в массивных бронзовых подсвечниках. Мерцающий свет играл на зеленом судейском халате и отражался на черной шапочке. Время от времени судья поглаживал густую черную бороду и бакенбарды. Но его взгляд почти не отрывался от документов.
За столом поменьше, напротив судьи, его неизменный спутник Хун Лян листал судебные хроники. Он был немолод, худощав, с редкими усами и бородкой клинышком, одет он в поблекший коричневый халат, на голове носил аккуратную шапочку. Он думал о том, что близится полночь. Время от времени он украдкой наблюдал за широкоплечим человеком, сидевшим напротив. Хун Лян выспался днем, а вот судья Ди за весь день так и не прилег отдохнуть. И хотя Хуну была известна фантастическая выносливость судьи, он беспокоился.
Когда-то он служил отцу судьи и, бывало, носил маленького Ди на руках. Потом он отправился с мальчиком в столицу, где обучался его подопечный, а позже сопровождал его при всех перемещениях по служебной надобности. Пуян был третьим по счету местом, куда получил назначение судья Ди. Все предшествовавшие годы Хун был судье верным другом и советчиком. Судья Ди привык обсуждать с ним все свои дела, и служебные, и личные, и Хун часто помогал ему советом. Чтобы дать ему какую-то должность, судья назначил его советником, и все так и называли Хун Ляна «советник Хун».
Окинув взглядом груды дел, Хун вспомнил, какой у судьи был тяжелый день. Утром, когда судья в сопровождении жены, детей и слуги прибыл в Пуян, он сразу же отправился в приемную пуянского суда, а его свита прошла в жилые помещения, расположенные в северном дворике. Там госпожа Ди и помогавший ей управляющий отдавали распоряжения по разгрузке повозок с багажом и обустройству новых апартаментов. Судья Ди так и не успел осмотреть свой новый дом. Он должен был принять печати от своего предшественника судьи Фэна. По окончании этой церемонии он собрал всех служащих судебного присутствия от старшего писца и начальника стражи до смотрителя тюрьмы и охранников. Днем Ди участвовал в пышном приеме по случаю отбытия судьи Фэна, которого он по традиции проводил до самых городских ворот. По возвращении в присутствие судья должен был принять именитых граждан Пуяна, пришедших засвидетельствовать свое почтение. После этого судья наскоро поужинал у себя в кабинете и занялся изучением судебных дел, заставляя служащих доставать из архивов все новые и новые кожаные сундуки с документами. Через пару часов он наконец отпустил служащих, но сам, казалось, и не собирался уходить.
Но вот судья Ди отодвинул лежавший перед ним фолиант и откинулся на спинку стула. Бросив из-под густых бровей взгляд на своего помощника, он с улыбкой предложил:
— А не выпить ли нам по чашке чая, советник?
Советник Хун мгновенно поднялся и пошел к столику за чайником. Пока он разливал чай, судья говорил:
— Небо простерло над Пуяном свою благодать. Из документов видно, что земли здесь плодородные, ни засух, ни наводнений не бывает и сельское хозяйство процветает. Пуян построен на берегу Великого Канала, пересекающего Империю с севера на юг, и оживленное судоходное движение приносит городу немалую прибыль. И государственные, и частные суда стоят в гавани за западными воротами города, кто-то постоянно приезжает и уезжает, и крупные купеческие дома процветают. Канал и впадающая в него река изобилуют рыбой, рыболовством кормятся бедняки; здесь же стоит большой гарнизон, поэтому в лавках и ресторанчиках полно посетителей. Итак, уезд живет в довольстве и благоденствии, налоги вносятся исправно.
И наконец, мой предшественник, судья Фэн, — человек способный и обязательный — проследил за тем, чтобы записи велись непрерывно, и все реестры были в полном порядке.
Советник просиял:
— Положение дел, Ваша светлость, весьма обнадеживающее. На прежней должности, в Ханьюани, было так неспокойно, что я порой опасался за ваше здоровье. — И, теребя бородку, продолжал: — Я просмотрел судебные отчеты и обнаружил, что преступления совершались в Пуяне нечасто. А если и случались, то, как правило, раскрывались. Сейчас в суде одно довольно нехитрое дело. Это дело об изнасиловании и убийстве, раскрытое его превосходительством Фэном в считанные дни. Завтра, когда вы ознакомитесь с соответствующими документами, то увидите, что осталось прояснить лишь несколько моментов.
Судья Ди поднял брови:
— Иногда вся трудность в этом и состоит. Рас-скажите-ка мне об этом деле.
Пожав плечами, советник Хун начал:
— Это действительно совсем пустяковое дело. Дочь мелкого лавочника, мясника Сяо, нашли в ее комнате изнасилованной и убитой. Выяснилось, что у нее был любовник, опустившийся студент по имени Ван. Мясник Сяо выдвинул против него обвинение. Когда судья Фэн собрал улики и выслушал свидетелей, подтвердилось, что Ван и есть убийца, хотя сам преступник это отрицает. Судья Фэн продолжил допрос
