До табора было недалеко. Пройдя через ворота, надо было только спуститься в ров, окружавший замок, и у Катрин оставалось мало времени на размышления. К тому же она постаралась пока не думать о предстоящих заботах. Она полагала, что в это раннее утро табор будет еще спать, однако там царило необычное возбуждение. Женщины разжигали костры, несли воду из реки, а старейшины и мужчины собрались в кучку около повозки древней «фюри дай». Все стояли молча, от них веяло печалью. В какой-то момент Катрин подумала, что старуха умерла, но вскоре увидела ее сидящей на земле, завернутой в лохмотья. Все цыгане, подняв головы, с нескрываемым испугом смотрели в сторону замка. Феро среди них не было.
Приход Катрин, одетой в хорошее платье и сопровождаемой вооруженными людьми, вызвал у цыган оцепенение и страх. Зачем явилась она к ним, эта незнакомка, принятая ими из милости? Как посмела прийти вместе с солдатами? Несколько человек с угрожающим видом уже направлялись к ней, когда Терейна, дремавшая на камне рядом с костром, узнала ту, которую называла своей сестрой, и бросилась к ней навстречу. Ее лицо светилось от радости.
— Чалан! Ты вернулась! Я и не надеялась больше увидеть тебя!
— Я пришла ненадолго, Терейна. И только ради того, чтобы увидеться с тобой. У меня есть к тебе просьба… как видишь, я пришла под стражей.
Волнение в цыганском таборе совсем не понравилось сержанту. Он смотрел на смуглые лица цыган с недоверием, держа руку на эфесе шпаги. Стражники наблюдали за движениями толпы, заложив стрелы в луки. Терейна бросила на них перепуганный взгляд и сказала разочарованно:
— Жаль! Я думала, что ты принесла новости о Феро. Несмотря на угрожающие позы лучников, цыгане приближались к ним, чтобы получше слышать, о чем они говорят. Один из них крикнул:
— Феро-наш вождь! Говори, что с ним случилось, иначе…
— Помолчите — обрезала Терейна яростно. — Не угрожайте ей. Вы что, забыли, она законная жена Феро?
— И что мои люди стреляют метко, — проворчал сержант. — Отойдите отсюда! С-этой женщиной не должно ничего случиться, если только она не вздумает убежать. — Он уже вытаскивал свою шпагу.
Цыгане отступили, круг расширился.
— Я не знаю, где Феро, — сказала Катрин. — Вчера я его видела во дворе замка, переодетым в крестьянина. Стража выбросила его за ворота.
— Он пошел в замок вчера вечером. Он знал, что в замке празднество, и, воспользовавшись этим, хотел подняться в башню. С собой он брал медведя. Медведь вернулся ночью раненый, один…
— Клянусь тебе, Терейна, я не знала, что Феро опять приходил в замок. Какое безумство!
Терейна опустила голову. Крупная слеза скатилась на ее красное платье.
— Он тебя так любит! Он хотел любой ценой забрать тебя. А теперь… Я хочу. Знать, что с ним случилось.
Заплаканные глаза цыганки тронули сердце грозного сержанта, он негромко спросил:
— Человек с медведем? Его застали, когда он лез по стене донжона в окно. Он защищался как черт, и его приняли за сумасшедшего. Произошла стычка, и медведь убежал.
— А Феро? Мой брат?
— Его бросили за решетку в ожидании приговора.
— Почему же приговора? — воскликнула Катрин.
— Его взяли, когда он лез на башню. Но неужели это такое большое преступление, чтобы судить человека и выносить приговор? Разве нельзя было просто выбросить его за ворота?
Лицо сержанта нахмурилось.
— Он был вооружен и убил одного из наших стражников. За это и будут судить. А теперь, дочь моя, делай поскорее, что тебе нужно, и возвращаемся. Я не хотел бы задерживаться здесь.
Катрин ничего не ответила, отвела в сторону Терейну, разразившуюся рыданиями. Девушка, как и Катрин, понимала, что ожидает Феро. Если цыган убил, его повесят… или хуже.
Сама не желая того, Катрин тоже заплакала, подталкивая маленькую цыганку к повозке: то, о чем она хотела говорить, не должны, были слышать другие. Солдаты, пошли за, ними и встали по обе стороны повозки.
Терейна по-прежнему громко всхлипывала, а Катрин искала слова, способные ее утешить. Неминуемая гибель. Феро и ей причиняла боль. Этот человек полюбил ее до безумия только за одну ночь, отданную ему против воли, и ради нее рисковал всем. Теперь он должен умереть за эту безрассудную любовь… Молчать больше было нельзя. Если она принесет желанный напиток, то, может быть, мадам Ла Тремуйль не откажет ей в просьбе помиловать цыгана. Однако действовать надо быстро.
Катрин взяла Терейну за плечи и слегка встряхнула.
— Послушай меня. Перестань плакать. Я вернусь в замок и попробую его спасти. Но ты должна мне дать то, ради чего я пришла сюда.
Терейна вытерла глаза и попыталась улыбнуться.
— Все, что у меня есть, принадлежит тебе, сестра моя. Зачем ты пришла?
— Мне нужен напиток, который ты мне дала выпить в ту ночь, когда… ты помнишь? В ту ночь, когда Феро позвал меня к себе. Научи меня секрету его приготовления, наша жизнь, возможно, зависит от этого лекарства. Я должна достать его любой ценой и как можно скорее. Можешь ли ты научить меня готовить его?
Девушка с удивлением посмотрела на нее.
— Я не знаю, для каких целей ты у меня его просишь, Чалан, но если ты говоришь, что человеческие жизни зависят от этого напитка, я не буду задавать тебе лишних вопросов. Знай только, что приготовление его требует много времени, а рецепт нельзя передавать. Чтобы составить напиток, кроме знаний, нужно и кое-что другое… что-то вроде дара, иначе он не будет достаточно сильным. Нужно произносить заклинания и…
— Тогда можешь ли приготовить небольшое количество? — нетерпеливо остановила ее Катрин. — Это очень срочно… очень серьезно!
— Много ли тебе надо? Ты хочешь испытать его на нескольких мужчинах?
— Нет, только на одном.
— В таком случае у меня есть нужное количество.
Терейна пробралась в глубь повозки, покопалась в ящике, прикрытом тряпьем, и вытащила небольшой флакон из обожженной глины, который вложила в руки Катрин, нежно сжимая пальцы своей подруги.
— Держи. Я его готовила для тебя… для твоей супружеской ночи. Он твой. Используй, как тебе надо. Я знаю, что ты применишь его в добрых целях.
Во внезапном порыве Катрин обняла маленькую колдунью и крепко поцеловала.
— Если даже с Феро случится несчастье, я останусь твоей сестрой, Терейна. Я хочу взять тебя с собой. Но сейчас это невозможно.
— И я должна оставаться здесь. Ты знаешь, я им нужна. Снаружи уже проявлял нетерпение сержант. Он отодвинул своим железным кулаком фетровый полог повозки и просунул голову:
— Поспеши, женщина! У меня есть приказ. Хватит болтать.
Вместо ответа Катрин еще раз поцеловала Терейну и положила флакон в свой кошель.
