class="p1">— Зачем?
— У меня получилось зацепиться за копьё и подтянуться на руках.
— Что ты делал дальше?
— Отвязал древко, прикрученное к острию. И остался стоять на металле.
— А что ты потом делал с этой палкой?
— Привязал к ней верёвку и перекинул древко через стену, ограждающую зрителей от арены.
— Ты лжешь. Верёвка не может быть настолько длинной.
— Во-первых, это огромное копье орка, во-вторых, они обматывают копья веревками до самого конца, чтобы было легко перехватывать его в руках, крутить, а ещё кровь так неплохо впитывается…
— Я поняла. И что, орк всё это время стоял, хлопал глазами и ждал, пока ты развязываешь эту километровую верёвку?
— Орка тут же бросился ко мне, чтобы вытащить копьё из стены и прикончить им меня. Но что-то не рассчитал и со всего маху наткнулся на нижнюю сторону древка. Правым глазом. Как же он взвыл! Зрители затряслись.
— Что-то все слишком легко у тебя получается.
— Потом я размотал верёвку и перекинул её через стену, которая…
— Я это уже слышала. Зрители молча смотрели, как ты карабкаешься к ним?
— Нет. Они начали кидать в меня дынными корками…
— Чем-чем?
— Дынными… корками.
— Так, всё, хватит врать. Где ты взял Сердце Айур?
— Сейчас расскажу.
— Опять ведь соврешь.
— Нет.
— Мне нравятся твои сказки. Только попкорна не хватает для полного счастья.
— Я брел под палящими солнцами до самой ночи. А затем на меня напал он.
— Кто?
— Эзру. Так он назвал себя. Чародей в чёрном балахоне, вечно юный и невероятно прекрасный. И, вместе с тем, неизмеримо ужасный. Требовал рассказать, где ты. Я не маг, не волшебник, и потому я не смог долго ему сопротивляться. Я всего лишь скромный сновидец. Он вскрыл мой разум, как раковину моллюска, и обнаружил там всё, что искал. Бросив меня умирать, как растоптанную и выпотрошенную игрушку, он ушёл в том направлении, откуда я только что пришел.
— Где он сейчас? — забеспокоилась я.
— Понятия не представляю. Неужели он не попадался вам с драконом на пути?
— Нет. мы его не видели.
— Только не это. Значит, он вскоре отыщет нас.
— Ну и зачем этим эзру сдалась я? Они ведь получили все, что хотели, теперь пусть Богиня Ардун восстанавливает старшего братца.
— Хм, всё не так, как ты думаешь. Ардун пропала.
— Значит, у нас тут появился похититель Богинь? Сначала наша Лунная и чудесная, а теперь эта Ардун. Наводит на определённые мысли.
— На какие?
— Виноват, определенно, Ф’хтагн.
— Уверена?
— Да, скажем… процентов на сто. Хотя, с точки зрения теории вероятностей, это нереально.
— Хорошо. Хватит сарказма. Лучше посмотри, что я нашёл.
Он протянул мне мой космический кулон. Мерцающая звезда в его середине приняла форму спящего черного дракона, свернувшегося в клубок, кольца Мёбиуса медленно вращались.
— Ты хочешь сказать, что просто нашел его на песке? Могущественный артефакт, за которым гоняются все, кто только возможно, во всех Восьми Мирах?
— Не-а, — хмыкнул Лиор. — Я загадал желание.
— Какое такое желание? Кому теперь ты должен?
— В наших легендах существует легенда о птице Хвы.
— Какой птице? — неприлично заржала я.
— ГХЫ! — рявкнул Лиор, и мне сразу же перехотелось смеяться. — Эта птица летает в мир мёртвых и там кормится душами несчастных самоубийц. Но с ней можно договориться. В обмен на твою жизнь она выполнит любое желание.
— И ты?..
— Да, я отдал ей одну из своих жизней. После чего она принесла мне Сердце Айур.
— Опять ты лжешь.
— Я клянусь тебе!
— Украл?
— Украл.
— Ты так спокойно говоришь об этом, что это меня сильно напрягает. Ладно, и где ты шатался столько времени?
Лиор немного смутился.
— Сначала я выслеживал тех, кто нашёл Сердце Айур. А потом, особенно темной и холодной ночью, когда все наёмники нежились около костра, я пролез в фургон купца, задушил его подушкой и забрал источник твоей силы.
— Чем же ты занимался всё оставшееся время?
— Я делал вот это, — и он протянул мне кольцо, на котором сияла разноцветная цифра восемь, перевернутая на пи-пополам — символ бесконечности. — Выходи за меня.
Глава 30. Безумно
— Ты сдурел?! — закричала я. — Я не приму твоё кольцо.
— Ни при каких условиях? — хитро прищурился Лиор.
— Если я вновь стану живой Никой, лишь тогда я выйду за тебя, — брякнула я.
Небо над Архивом померкло, загрохотал гром, а потом мелькнула змеящаяся молния, вызвавшая вспышку, которая причинила невыносимую боль моим бедным глазам.
— Договор заключен, — сказал Лиор и пожал мою руку. Потом наклонился и поцеловал мою ладонь. — Кажется, в Архиве начинается дождь.
— Да не может такого бы…
Первые капли дождя упали на мой нос.
«Что вы тут натворили?», — зашипела Зуаллу. — «Здесь хранятся драгоценные фолианты, окупить реставрацию которых вы оба никогда не сможете. Быстро верните всё как было!».
Я прислушалась к себе, но уловила лишь тишину. А дождь начал расходиться. Я, как ошалелая, металась между стеллажами, пытаясь придумать, как спасти книги. И тут вспомнила, что в таких сложных случаях говорил Рьюга:
«Помедитируй, и ты сможешь услышать течение Айур».
Я вздохнула, стараясь сдержать слезы при воспоминании о Рьюге, села на пол в позу лотоса, закрыла глаза.
Я ощущала, как Архив накрывает огромная грозовая туча. Ливень вот-вот разойдется. Капли дождя начинают отделяться от тучи, и несутся вниз, притянутые гравитацией, чтобы уничтожить все книги на свете. Если бы не та опрометчивая клятва, я бы подумала, что всё это происки злых сил. Мне чудилось нечто ужасно непоправимое во всём происходящем.
До того момента, как ливень начал бы расходиться, оставалось не более пары-тройки мгновений, когда я ощутила робкий, едва тлеющий факел Айур. Я представила, как он разгорается в могущественное пламя, при этом едва не потушив его, а я затаила дыхание от страха, но вот пламя взревело и поднялось во мне.
Я встала на ноги и воздела руки к небу:
— Фостарио веспер!
Сияющий пламенный купол накрыл Архив. Ливень испарялся, не долетая до поверхности защитного поля. Я, совершенно обессиленная, упала на пол.
«Почему ты не воспользовалась Сердцем Айур, идиотка?», — зарычала Зуаллу. — «Теперь ты будешь восстанавливаться слишком долго, потому что ты зачерпнула энергию своей души».
Я ощущала себя так, как будто меня всю ночь избивали, а потом выбросили на помойку.
— Ты как? — спросил Лиор, присел на пол в позу воина, прижал меня к себе. Начал укачивать, как дитя. Меня сразу затошнило.
— Перестань.
Тошнота обняла меня, чтобы резкой волной нахлынуть на моё тело, голову пронзила мигрень, а сердце билось рывками, как пойманная в сети золотая рыбка. Это было похоже на сильное
