были занавешены плотными занавесками тёмно-красного цвета. Цвета венозной крови. Можно, конечно, распахнуть их, но и залить комнату ярким утренним светом, но уютный полумрак мне нравился куда больше. Тем более, что никаких проблем со зрением при подобном уровне освещения я никогда не испытывала, предпочитая даже читать в полумраке, а не при полном освещении электрической лампы.
В углу рядом с одним из диванов расположился шкаф с прозрачными дверцами. Моё внимание привлёк не сам шкаф, а его начинка: многочисленные книги. Десятки шедевров художественной литературы, смотрели на меня своими корешками, прямо-таки призывая прочесть их. Создавалось впечатление, будто каждая из этих книг неистово хотела, чтобы я прочитала именно её. Я не могла бороться со своим порывом, так что, открыв дверцу, взяла книгу, название которой меня заинтересовало сильнее всего. Диван тут же был оккупирован, а я потеряна для мира на долгие часы, уйдя в мир жутких чудовищ и сумасшедших учёных, их изучающих.
От книги меня отвлёк тихий звук открывающейся двери. Книга тут же была оставлена на диване, а моё тело, действуя исключительно на рефлексах, уже стояло напротив двери. Только когда свет из коридора попал в расширяющуюся щель дверного проёма, до меня дошло, что не было смысла реагировать подобным образом. Похоже, я настолько увлеклась чтением, что тело действовало на чистейшем автоматизме, воспроизводя вбитые годами рефлексы.
Когда дверь полностью открылась, я увидела на пороге Колосса и человека в странных очках, чей запах показался мне смутно знакомым, но в нём сильно выделялись металлические нотки, что мешало сосредоточиться на главном.
— Ты!
Воскликнул он, потянувшись рукой к голове. Стоп. Рукой? Металлическая рук, пальцы которой уже легли на кнопку, находящуюся в области виска. Меня прямо-таки осенило: это ему я тогда в комплексе отрезала руку. Быстро ему новую приделали.
— Успокойся, Скотт. Они — наши гости.
Положив руку на плечо, попытался успокоить товарища Пётр.
— Успокоиться?! Да она мне руку отрубила! Какого хрена я должен быть спокоен?!
Несмотря на попытку Распутина, я была готова в любой момент выпустить когти и лишить его ещё и этой руки. Однако, этого не потребовалось: молодой человек вдруг резко вытянулся по струнке.
— Да, профессор. Извините, профессор. Больше не повториться, профессор.
Сказал он в пустоту, глядя прямо перед собой, но мне, почему-то казалось, что собеседник у него всё-таки был, просто я его не видела и не слышала.
— У Чарльза действительно страшная способность.
Услышала я над ухом голос Домино.
— Чарльз ждёт.
Привлёк к себе внимание Колосс, проявляющий просто титаническое спокойствие, в противовес напарнику.
— Патлатый слишком помешан на пунктуальности. Он даже во сне со своими часами не расстаётся, зуб даю!
Вклинился Уилсон, на ходу натягивая маску обратно, тем самым пряча под ней свой изуродованный подбородок.
— Уэйд, какой смысл говорить «зуб даю», если через несколько секунд у тебя вырастет новый?
Тяжело вздохнула Домино.
— Дорогая, что за гнусные инсинуации в мой адрес? Зуб вырастает спустя две минуты сорок пять секунд, я проверял. А Ксавьер — реальный псих, ведь, всё своё расписание умудряется держать в голове!
— Не больший, чем ты.
Буркнул Распутин, вклиниваясь в эту весьма забавную перепалку.
— А вот тут я бы не был столь категоричен.
Заявил Дэдпул, после чего повернулся к Скотту, словно только что его увидел:
— Циклоп! Сколько лет, сколько зим? Дай я пожму твою мужественную ладонь, уверен, хватка у тебя стальная.
Упомянутый мутант нахмурился и руку в ответ не протянул, но подколку стерпел, но болтливый наёмник и не думал останавливаться:
— Если что, это мои девочки, так что руки не распускай, усёк?
Тут уже нахмурилась я, но Домино, положив руку мне на плечо, прошептала:
— Не стоит. Просто расслабься и смотри представление.
Рука Скотта вновь потянулась к очкам, но резко остановилась на полпути из-за слов Петра:
— Держи себя в руках.
Медленно повернув голову, он смерил напарника взглядом с ног до головы.
— Да пошли вы все!
В сердцах бросил он и буквально сбежал. Резко развернулся на каблуках и едва не бегом удалился вдоль по коридору.
— Уэйд, ну зачем ты так? Он очень болезненно воспринимает утрату руки, а ты…
Укоризненно покачал головой Колосс.
— А что я? Добил-то его ты. Никогда бы не подумал, что что такой добряк может так жестоко предать друга и боевого товарища, вместо того, чтобы протянуть ему руку помощи в тяжёлую минуту. Ладно я. Я-то убийца, подонок и в целом нехороший человек с кучей психических расстройств, но ты! Короче, красава, уважаю!
И в завершение речи показал большой палец. И вот тут-то до великана дошло, что же он сделал не так.
— Надо извиниться!
Если бы металл мог бледнеть, Пётр сейчас был бы белее снега.
— Ни в коем случае!
Авторитетно заявил Уэйд.
— Ты что, хочешь всё испортить?
Но великан его уже не слушал. Быстрым шагом он направился вслед за товарищем. Нам же ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним. Благо, у всех троих подготовка была достаточной, чтобы не отставать и не уставать, поддерживая довольно быстрый темп, иначе рисковали попросту заблудиться во всех этих коридорах огромного особняка.
Колосс пёр с решимостью носорога, отчего все попадающиеся на его пути дети и подростки спешили вжаться в стену, а то и вовсе проваливались сквозь неё. И это не метафора — одна девочка буквально, ойкнув, с разбегу прыгнула в стену, не оставив на ней и следа столь неординарного манёвра.
Я дважды сбилась со счёта в бесконечных поворотах и перекрёстках, словно мы не в особняке, а в центре города, к тому моменту, как мы всё-таки добрались до точки назначения, представлявшей собой дверь, у которой и остановился стальной гигант, к этому времени уже более-менее остывший.
— Мы пришли.
Сказал он, не оборачиваясь, и, взявшись за резную ручку, потянул дверь на себя. За ней оказался просторный кабинет, где нас уже ждали. Не успела я переступить порог, как услышала приятный бархатистый голос:
— Я был бы бесконечно счастлив пригласить столь очаровательную леди на танец, но, увы, от охватившей робости, меня просто ноги не держат.
Это произнёс молодой парень примерно моего возраста, сидящий в инвалидной коляске. Половину его лица скрывали солнцезащитные очки. Одет он был в чёрные просторные брюки и такую же чёрную рубашку с коротким рукавом. При этом, его руки ни на миг не переставали тасовать голоду игральных карт.
— Привет, Реми! Как ты, дружище?
Помахала ему рукой Домино.
— Ну, как видишь, ситуация хоть стой, хоть падай: вижу перед собой прекрасную даму, а подойти не могу.
