— В доме мы все проверили, — сказал Лев Давидович. — Точнее, вы все проверили.
— Мы только стучали в двери, — возразил Арехин. — Не заглядывая внутрь.
— Но Надежда… Надежда Константиновна непременно бы откликнулась. Не станет же она играть в прятки.
Арехин промолчал, и молчание стоило красноречия.
— Если она способна откликнуться, — тихо сказал Феликс.
— Что вы имеете в виду?
— Всякое случается. Теряют сознание, например.
— И она, и Лотта? Чушь.
— Мне кажется, лучше пройти в дом, — сказал Арехин.
Спорить никто не стал.
В доме их опять никто не встретил, не выскочил со смехом и шуточками по поводу предрождественского розыгрыша. И даже бульдожка куда-то спряталась.
— Да, если это шутка, то явно неудачная, — во весь голос и чуть громче сказал Лев Давидович.
Ответом была тишина.
— Трудно спорить, — спустя несколько минут нарушил молчание Арехин. — Если это шутка, то таких шуток мы вправе не понять.
— То есть?
— И вправе, да просто обязаны принять меры по разысканию Надежды Константиновны. И не только ее.
— Какие же это меры? Сообщить в полицию? — спросил Феликс.
— Почему нет?
— Но кто пойдет в Майринген — снег, туман?
— Следует телефонировать, — ответил Арехин, указав на навесной шкафчик.
Все подошли к шкафчику.
— Он заперт! — Феликс первым попытался открыть дверцу.
Арехин зашел за барьер, к доске с ключами.
— Похоже, этот, — он протянул Феликсу ключик с биркой.
Ключик подошел, но телефонный аппарат молчал, как и весь дом.
— Снег перегрузил провода, они и оборвались, — предположил Лев Давидович. — Что вы теперь думаете делать?
Арехин заметил, что потихоньку-полегоньку ответственность перекладывают на него. Не потому, что компатриоты сами но способны принимать решения, — напротив, похоже, решение они приняли.
И решение это — сделать Арехина ответственным за возможные рискованные действия. Например, взять ключи, произвести самовольный обыск.
— Положим, я говорил немного другое. Но вы правы, проверить комнаты необходимо. Хотя бы для того, чтобы убедиться наверное, что в них никого нет. По одиночке проверять не стоит, мало ли что. Лучше бы всеми, — Арехин вернулся к стойке.
— Ходить вчетвером — долго. Следует разделиться попарно, — возразил Лев Давидович.
— Пусть так. Здесь ключи от всех помещений. Я, если не возражаете, с кем-либо из вас осмотрю комнаты второго этажа, а остальные — первого. Потом перейдем в мансарду, — он взял полдюжины ключей. — Не забудьте и свои комнаты проверить, всякое бывает. Так кто со мной?
— Я, — вызвался Феликс в ответ на выразительный взгляд Ильича.
— А это ключи первого этажа, — Арехин протянул их Льву Давидовичу. Тот нехотя взял.
Осмотр Арехин начал со своей комнаты — система так система. Потом осмотрели комнату Феликса. Тоже никого.
Внизу лаяла возмущенная бульдожка. Вернулась и протестует против самовольства постояльцев.
Третьим по счету оказался номер таинственного товарища литераторов, тот самый номер, в который Феликс безуспешно пытался пробраться ночью.
Ключ, однако, не понадобился: дверь была притворена, но не заперта.
Арехин пропустил Феликса вперед, но тут же зашел следом.
Пустой номер. В смысле — никого нет. Но Феликсу этого было мало, он, не смущаясь присутствием Арехина, осмотрел стол, прикроватную тумбочку, комод, шкафчик. Везде — ничего. Наконец Феликс добрался до саквояжа. Самый обыкновенный саквояж с самым обыкновенным содержимым путешественнике третьего разряда. Феликс даже не пытался скрыть разочарование.
— Он должен был привезти для нас кое-что, — объяснил он Арехину.
— И как велико это «кое-что»?
— Совсем невелико. Мешочек размером с яблоко, не больше. И пакет с бумагами. Но вы сами видите, ничего похожего в комнате нет.
— Если это ценные вещи, возможно, он держит их при себе, — предположил Арехин. — Или же…
— Или же что?
— Или же вас опередили. — Арехин подобрал с пола карандаш — изящный, серебряный, дамский. — По-моему, это карандаш Надежды Константиновны.
— Нужно сказать Владимиру Ильичу, — протянул руку за карандашом Феликс. Но Арехин не торопился отдавать находку. Он стал на колени, осматривая место у стены, где лежал карандаш.
Ничего, никаких следов. Просто упал карандаш, покатился, стена его и остановила.
— Давайте прежде завершим поиски. — Он поднялся, отряхнулся и вышел в коридорчик.
Но никого в оставшихся комнатах не было. Никого и ничего.
Они спустились вниз. Судя по всему, здесь тоже не преуспели в поисках. Более того: ни в холле, ни в других помещениях не было и самих искавших. Исчезли. Арехин с Феликсом дважды обошли первый этаж, сначала бегло, потом основательно. Ни малейших следов.
— Это уж совсем ни в какие ворота не лезет! — В голосе Феликса было больше досады, нежели удивления. — Ничего не понимаю! Куда они все запропастились? Надежда Константиновна, Владимир Ильич, Лев Давидович, Лотта, Вальтер, — он загибал пальцы, пристально глядя на каждый, словно надеясь, что пальцы подскажут, куда и как.
Арехин же взял молоточек и начал бить в гонг. Отозвалась лишь бульдожка — пришла и начала заливисто лаять. Но стоило гонгу умолкнуть, умолкла и она.
— Нам бы ищейку, — пробормотал Феликс. — Ищи, булька, ищи, — попробовал он подключить к поискам бульдожку, но та улеглась на подстилку и на команды не реагировала, лишь зевала.
— Странное место эта гостиница, — согласился Арехин. — И люди исчезают, и время…
— А что время?
— Летит. Шесть часов пополудни.
— Не может быть. — Феликс сверился с карманными часами. — Нет, верно. Что ж, четыре часа прошло? Я бы сказал, минут сорок, не больше.
— Частит, но это как раз не удивительно, вы взволнованы.
— И что из этого следует?
— Что часы идут верно.
— Это я и сам знаю, часы хорошие. И вряд ли вдруг сломались все разом.
— Часы идут верно, а время летит невероятно быстро. То есть нам кажется, что летит.
— Как это — кажется?
— Не знаю. Кажется.
— И это тоже кажется? Исчезновение людей, гостиницы.
— Но что же случилось?
— Сами куда-то ушли.
— Сами? С чего это вдруг?
— Вот и я думаю — с чего? И куда?
Феликс посмотрел на потолок:
— В мансарду?
— Вряд ли. Но раз проверять, то проверять до конца.
Арехин взял новую порцию ключей.
Комнатки в мансарде были невелики. Пятерым никак не спрятаться. Да что пятерым, они никого не нашли. Ни одного человека.
