колец далеко до самых краев, до сизой дымки, скрывающей подмосковные пространства.»
За этими воспоминаниями я толком и не услышал хлопка выстрела. Только обратил внимания, что Боксер уже разбирает винтовку и укладывает детали в чехол от контрабаса.
Не буду описывать визит в оружейку и в бухгалтерию. Все это было обыденно, будто не человека убили, а траву скосили. А вот семьсот рублей, полученных Владимиром разглядел. Еще подумал, что 700 — нехилая сумма для СССР этих лет, но как-то обидно маленькая по сравнением со ставкой киллеров в мое время, в будущем.
Боксер отправился в номер гостиницы. Отдыхать перед поездкой задумал, наверное. И с телефона дежурной заказал такси на шесть утра. Но дойти до номера он не успел…
[1] Один из крупнейших локальных вооружённых конфликтов второй половины XX века. Это была вторая из Индокитайских войн, которая официально велась между Северным и Южным Вьетнамом. Северный Вьетнам поддерживали Советский Союз, Китай и другие коммунистические союзники; Южный Вьетнам поддерживали Соединённые Штаты и другие антикоммунистические союзники
[2] Дом Нирнзе́е (Тучере́з, Дом холостяко́в, Четвёртый дом Моссове́та) — многоквартирный жилой дом в Большом Гнездниковском переулке в Москве. Построен в 1912—1913 годах по проекту архитектора Эрнста-Рихарда Нирнзее. Автор венчающего дом керамического панно с лебедями — художник Александр Головин. Здание является объектом культурного наследия регионального значения.
[3] Выход на крышу еще до 1970-х был открыт для всех, но крыша постепенно начала ветшать и ее закрыли. Сейчас даже жители не могут на нее попасть.
Глава 39
Я сидел на террасе уютного кафе в предгорье возвышенности Хермон в Израиле откуда был прекрасный вид на заснеженную гору. Только наступил сезон катания на лыжах и санках, но я, будучи стариком с проблемными суставами, просто наслаждался видом. Кафе обогревалось специальными газовыми обогревателями а какао со сливками было вкусным, как и маленькие пирожные. Диабетику вредно сладкое, но после восьмидесяти как-то не хочется лишать себя маленьких удовольствий.
Резкий запах карболки, которого просто не могло тут быть, заставили меня открыть глаза. Больничная палата была какой-то неправильной и пробудило память об далеком СССР. Суконные одеяла, панцирные железные койки, тумбочки на две койки, репродуктор на стене и лампочка со спиралью. Когда-то в командировке в поселке Полины Осипенко[1] я подхватил воспаление легких и меня отвезли самолетом в Хабаровск. Так вот, лежал в точно такой палате и каждые четыре часа меня кололи пенициллином в ягодицы.
Я встал и вышел в коридор, по сторонам которого были двери в палаты, дошел до его конца и по запаху хлорки нашел туалет. При советах хлорную известь применяли в качестве универсального дезинфицирующего средства. Иногда, заменяя ее на «Белезну» (это отбеливатель на основе все той же хлорки). И то и другое было крайне популярным, так как при довольно низкой стоимости позволяло добиться видимого результата. Однако пары хлора очень опасны.
Вернувшись я лег на кровать и ощупал повязку через всю голову. Болело в левом виске. Тогда, в теле Боксера, я помнил, что он не успел оглянуться, ибо на встречу к нему шел кавказец с ножом в руке. Боксер вырубил его одним ударом — раскрытой рукой в горло, но не успел оглянуться на выстрел второго. Не всегда бесследно проходят эти ликвидации.
А дальше была темнота и забытье. Вот сейчас очнулся, вспоминая прелести советской общедоступной медицины. Да во всем мире, надо думать, особенного прогресса в эти годы не наблюдается. Есть, конечно, элитные клиники, но принципы лечения остаются устаревшими. С точки зрения жителя 2020 года!
Ну а туалеты СССР — это отдельная песня. Подтирки в форме листков порванных газет со свинцовой краской на буквах и иллюстрациях, отсутствие сидушек и места для них, вогнутые чашечки фаянса внутри унитаза, в которых застаивается вода…
Производство туалетной бумаги в СССР началось только в 1968 году, когда на Сясьском целлюлозно-бумажном комбинате в Ленинградской области поставили две английские машины для ее производства. Даже в 1990-м туалетная бумага продавалась только в кооперативной торговле по 50 коп. за рулон.
Я уж не говорю про отсутствие женских прокладок и даже разговор о них в кругу граждан.
Но как-то жили и не особенно бедствовали. В туалетах сидели в позе орла, что полезно и для кишечника, и для ножных мышц. Вместо прокладок применяли ватные тампоны. О вреде газетной краски не заморачивались. Да и хлоркой дышали без особого вреда для здоровья. Тем более что об этом вреде и не знали.
И тут до меня дошла несообразность происходящего. Я свободно владел телом, а присутствия Боксера не ощущал. Как не ощущал и робкого присутствия Ветеринара.
Мне бы возликовать, но тут начался обход и доктор с приспешниками (а может студентами) подошел ко мне.
— А тут больной с проникающим ранением головы. Хотя проникающие ранения имеют больший риск инфицирования, в некоторых аспектах они схожи с такими закрытыми черепно-мозговыми травмами, как ушиб головного мозга и внутричерепное кровоизлияние. Как и при закрытых ранениях головы, повышается внутричерепное давление по причине отёка мозга или кровотечения, возможно раздавливание мягких тканей мозга.
Большинство смертей от проникающих ранений вызывается повреждением кровеносных сосудов, внутричерепными гематомами и ишемией, которые затем могут привести к биохимическому каскаду, называемому ишемическим каскадом. Как вы себя чувствуете, голубчик?
— Отлично чувствую, доктор.
— Голова не болит?
— Еще как болит, но терплю.
— Терпеть не надобно, вредно даже. Я распоряжусь и вам сделают укол.
— Уж не морфий ли вы мне хотите уколоть?
— Именно его. А вы что-то имеете против.
— Я доктор лучше потерплю, чем к наркотику привыкать.
— Ну тогда пирамидончику пропишу…
Я вспомнил, как в детстве пил это лекарство, свободно доступное в аптеках. И как мочился потом красной мочой. Вспомнил и о том, что во многих развитых странах этот препарат повсеместно запрещен[2].
— Тоже наркотик. Что тут у вас сплошные наркотики в
